Понимание назначения каменных лабиринтов не за горами

Каменные лабиринты северной Европы привлекают внимание самых разных людей – обывателей, эзотериков, краеведов, ученых, но мнение современных европейских исследователей лабиринтов у нас, к сожалению, практически неизвестно. В данном небольшом интервью, записанном в конце 2017 года, на вопросы Вячеслава Мизина о каменных лабиринтах отвечают известные европейские «лабиринтоведы» – Джефф Савард, редактор журнала «Caerdroia», и Джон Крафт, один из наиболее авторитетных скандинавских исследователей каменных лабиринтов.

– Джефф, Вы издаете журнал «Caerdroia» с 1980 года. Изменилось ли отношение людей к каменным лабиринтам за это время?

Джефф: – Я не стал бы утверждать, что издание «Caerdroia» несет прямую ответственность за изменение отношения к каменным лабиринтам, что гораздо больше связано с хорошей работой современных исследователей, которые обращаются к поставленным ими вопросам. Я хотел бы думать, что «Caerdroia» стала площадкой для тех исследователей, которые представили свою работу на международном английском языке и поделились своими наработками с другими людьми по всему миру.

– Джон, Ваша базовая работа «Labyrinth och ruttarlek» опубликована ровно 40 лет назад. За это время изменился ли Ваш взгляд на проблематику каменных лабиринтов Северной Европы?

Джон: – За эти 40 лет произошло многое. Сейчас я работаю над рукописью новой книги о лабиринтах, в которой раскрою свои суждения по многим аспектам каменных лабиринтов. К сожалению, я пишу книгу на шведском, но надеюсь, что она позже может быть переведена на более доступный английский язык.

– Как Вы относитесь к тому, что вокруг темы лабиринтов возникло много мифологии современного неоязычества и Нью Эйдж? На Ваш взгляд это несет ущерб научному пониманию лабиринтов или это просто моментная мода?

Джефф: – Мифология и фольклор всегда были связаны с каменными лабиринтами. Нынешний интерес к лабиринтам, как популярный, так и научный, гарантирует то, что старые истории сохранятся, но возникнут и новые! Несмотря на кажущееся распространение дезинформации, этот повышенный интерес гарантирует, что старинные лабиринты будут находиться, сохраняться и охраняться.

Джон: – Я не думаю, что это важно.

– Как Вы оцениваете будущие перспективы исследования каменных лабиринтов Северной Европы?

Джефф: – Разумеется, будет еще много работы и дальнейших открытий, но нынешний прогресс свидетельствует о том, что когерентная теория¹ относительно истории и назначения каменных лабиринтов на всей территории Северной Европы и России находится в пределах досягаемости.

Джон: – Я настроен оптимистично, как обычно.

– Возможно ли изучать лабиринты Балтийского региона и Русского Севера по отдельности или необходимо их изучать без разделения в одном контексте?

Джефф: – В то время как разные региональные группы каменных лабиринтов могут иметь разное происхождение и историю, несомненно, важно изучать их как одну традицию, которая распространилась по всему обширному региону Северной Европы.

Джон: – Думаю, что можно изучать и обсуждать лабиринты отдельно, но я предпочитаю интегрировать исследования балтийских и российских каменных лабиринтов.

– Какие наиболее важные этапы в изучении каменных лабиринтов Северной Европы Вы могли бы обозначить?

Джефф: – Использование лихенометрии² и понимание изостатического поднятия³ по отношению к местам каменных лабиринтов, безусловно, были очень важными для установления реалистичных временных рамок их происхождения, распространения и использования.

Джон: – Об этом я буду писать в будущей книге.

– Необходимо ли междисциплинарное исследование каменных лабиринтов, с привлечением этнографов, антропологов и т.д.?

Джефф: – Да, междисциплинарный подход имеет важное значение – объединение знаний экспертов в различных областях создаст всеобъемлющее исследование, которое станет важной частью в новом понимании предмета. Это может продлиться долго!

Джон: – Да.

– Как Вы думаете, необходима ли кооперация российских и европейских ученых в исследовании каменных лабиринтов Северной Европы? Была бы полезной в этом плане какая-либо международная площадка – например ежегодная конференция или еще что-нибудь?

Джефф: – Да, сотрудничество между исследователями каменных лабиринтов в Северной Европе и России, несомненно, будет важным для будущего понимания предмета. Конференция, на которой они могли бы встретиться и поделиться своими идеями и исследованиями, несомненно, будет хорошей идеей, особенно если у нее будет неформальная «рабочая среда» для обсуждения и перевода материалов с различных языков!

Джон: – Сотрудничество имеет важное значение. Но не думаю, что эта область исследований достаточна для регулярных конференций, посвященных таким исследованиям.

– Какое место, на Ваш взгляд, занимают такие памятники как каменные лабиринты в истории и археологии Северной Европы?

Джефф: – Каменные лабиринты могут обеспечить уникальное понимание обычаев и практик рыболовных, фермерских и торговых сообществ Северной Европы, причем совершенно независимо от «официальных» письменных источников и зачастую в отдаленных местах, где они жили и работали.

Джон: – Я не знаю, что сказать...

– Возможен ли ренессанс традиции возведения каменных лабиринтов в исходном контексте в современной Северной Европе?

Джефф: – Я думаю, что когда будущие исследователи оглянутся назад, они зафиксируют новый пик возведения каменных лабиринтов в регионе в конце ХХ – начале XXI веков. Уже есть много «новых» каменных лабиринтов, которые, вероятно, сохранятся с этого времени по всей Скандинавии (например, туристические лабиринты на морском берегу острова Готланд) и России, и некоторые из них, несомненно, создадут головоломку в будущем!

Джон: – Да, я расскажу об этом в своей будущей книге.

– Вопрос, без которого не обойтись. Каково на Ваш взгляд назначение каменных лабиринтов Балтики и Белого моря?

Джефф: – Если бы мы знали ответ! Я думаю, уже ясно, что лабиринты тесно связаны со средневековыми промысловыми и морскими торговыми отраслями, но точное назначение лабиринтов – тайна, которая и заставляет всех нас исследовать этот вопрос!

Джон: – Я думаю, лабиринты Севера использовались как «универсальные магические инструменты». Многие из них, вероятно, использовались для управления погодой, защиты рыбаков от плохой погоды или просто для увеличения улова. Но этого недостаточно.

Имеются также примеры, указывающие на то, что лабиринты использовались для защиты оленей от нападений росомахи, защиты крупного рогатого скота от волков, защиты от болезней и многое другое. Возможно, что люди проходили через некоторые лабиринты, перед тем как сделать что-либо серьезное. Другие могли использоваться колдунами. Поэтому я не верю, что лабиринты имеют одну специализированную цель. Они использовались в связи со многими различными видами магии. Но и это еще не все. Я полагаю, что игры и легенды о девушке в центре лабиринта, которую спасали или похищали из лабиринта, являются поздними отголосками старого лабиринтного мифа. Я думаю, что в древности лабиринты использовались в связи с культом плодородия, но это мы обращаемся ко временам более тысячи лет назад.

Примечания

1. Когерентная теория – концепция, сводящая проблему истинности к критерию когерентности (coherence) – самосогласованности, непротиворечивости: напр., предложение истинно, если оно является элементом логически взаимосвязанной системы.

2. Лихенометрия – метод датировки поверхности камня (дерева и др.) по степени зарастания накипными лишайниками. Применение лихенометрии в 1980-х годах дало первые убедительные датировки каменных лабиринтов Швеции.

3. Изостатическое поднятие (гляциоизостазия) – вертикальные и горизонтальные движения земной поверхности на территориях древнего и современного оледенения. Опускания и поднятия часто больших по площади участков суши и континентальных шельфов являются следствием нарушения изостатического равновесия земной коры при появлении и снятии ледниковой нагрузки.

Беседу вел Вячеслав Мизин (сентябрь-декабрь 2017 года).