Хатка для солнца

Одной из тем, которая в последние годы развивается в «Уфокоме» наиболее активно, является астроархеология. К сожалению, в Беларуси очень мало комплексов, которые можно было бы назвать полноценными древними «обсерваториями». Именно поэтому мы уделяем каждому объекту такого рода наше самое пристальное внимание. Довольно интересной «солнечной обсерваторией» можно назвать конструкцию, которая могла размещаться на одном из островов оз. Богинское (Браславский р-н, Витебская обл.) на границе с современной территорией Литвы. К сожалению, достоверных сведений о ней также не очень много.

Основным источником сведений об этой конструкции является роман-гипотеза В. Ластовского «Лабиринты»¹. Хотя это произведение и ненаучное, в среде белорусских археологов считается, что в его основе частично лежат достоверные сведения, собранные автором [Зайкоўскi: 26]. Однако, один из таких фактов, изложенных в «Лабиринтах», экспедиция «Уфокома» подтвердить не смогла: речь идет о якобы сохранившихся недалеко от д. Скригалов (Мозырский р-н, Гомельская обл.) неких «остатков циклопических сооружений в форме огромных каменных блоков» [Бутов]. Однако другие данные В. Ластовского вызвали настолько большое доверие, что были впоследствии включены в несколько научных статей.

В «Лабиринтах» речь ведется об одном из островов озера Богинское:

«Я там не знаю, как назывались священники дохристианских времен. А что они занимались астрономией – это точно. Ваша, может знаешь, – обратился он ко мне, – Богинское озеро? Интересный уголок! Все окрестности полны старой жизни. На озере есть полуостров Богино, а потому Богино, что там были знаменитые божницы. В конце озера идут Волотовки бронзового века, на песчаном урочище; это место – жалости, печали, по-нашему – могiлкi – носит название Жаль-Бор. На острове, еще до отмены барщины, сохранялась высокая насыпь, в середине которой была старой веры божница с одним оконцем, через которое луч солнца внутрь падал только ровно в полдень. Насыпь эту взорвали москали во время польского восстания, думая, что это какая-то крепость» [Ластоўскi: 51–52].

Позже в книге «Память. Браславский район» появилась статья геологов Э. Левкова и А. Карабанова, в котором они уже подадут это событие как факт: «Известно, что еще в прошлом веке на острове озера Богинского было спрятано капище. Здесь стояла языческая божница с одним окошком. Через него ровно в полдень падал луч солнца. Нашли на том острове и каменный идол с отбитой головой. Руки изображения бога были скрещены на груди. К сожалению, современные поиски пока не привели к находке остатков тех древних святынь» [Ляўкоў: 21–25].

Если само наличие в прошлом божницы пока под сомнением, то рассказы о стоявших на острове идолах фиксировались примерно до 70-х годов XX века. Еще в 1929 году вышла книга М. Мелешко «Камень у вераньнях i паданьнях беларуса», в которой он привел следующие сведения: «На острове озера Богина б. Дисненского пов. стояла каменная человекоподобная фигура из серого гранита в половину человеческого роста, со сложенными на грудях руками, с отбитой головой. Фигуру эту называли «Стод» (из рассказа М. Рудака, жителя г. Дисна)» [Мялешка: 32]. В конце 70-х годов прошлого века во время археологических раскопок кандидат исторических наук Л. В. Дучиц зафиксировала в своем полевом дневнике следующее: «по словам старушки из д. Богино, на острове стояли литовские боги²». Также в 1979 году Л. В. Дучиц узнала от учителя истории и краеведа из г. п. Видзы Сергея Львовича Адамовича, что о неком сброшенном в воду идоле ему говорили старики из д. Богино. В 1982 году были даже организованы гидроархеологические исследования, которые, увы, результата не дали³ [Дучиц: 1–21]. С. Коблов в статье «Подводная археология на Браславщине» называет причиной очередных подводных поисков упоминание в «статье М. Мелешко» о «Стоде», которого якобы сбросили в озеро [Коблов: 33]. Однако М. Мелешко таких данных не приводит, а лишь констатирует в общем, что «много их [каменных баб] лежат на дне озер и рек, куда их скинули при введении христианства» [Мялешка: 32]. О самих же этих повторных поисках известно, что они проводились в 1994 году в акватории «перспективного острова с названием Городище». В ходе исследований под водой были обнаружены лишь остатки деревянных сооружений [Коблов: 33].

С высокой долей вероятности, предание о затопленном идоле может являться так называемым «бродячим сюжетом», так как со многими другими озерами связаны легенды об утопленном в процессе перевозки по нему колоколе, каменном кресте или идоле. Бывает, что со временем один объект трансформируется в другой (например, трансформация «затопленный крест – затопленный колокол» произошла на оз. Дрисвяты Витебской области).

Как пишет археолог Э. Зайковский, среди местных жителей осталось воспоминание, что этот «Стод» находился на самом большом острове озера. Учитывая это, Э. Зайковский в 1986 году провел поиски на острове Городище, «где люди помнили также следы бывшего фундамента». Однако при шурфовке следов «божницы» и «Стода» выявить не удалось. В то же время автор делает вывод о наличии здесь капища: островное городище железного века перестало функционировать в начале нашей эры и могло быть переделано в языческое культовое место позднее, вероятно, с приходом сюда славян [Зайкоўскi: 26].

При подготовке этого материала случайно удалось разоблачить и одну широко известную в узких кругах легенду, которую в одном из интервью озвучил журналист С. Дубовец: «На Богинским озере, по Ластовскому, на острове было некогда древнее городище. Однажды мы с археологом Эдвардом Зайковским поехали туда, чтобы [это] проверить. Так там действительно в диком лесу можно руками на поверхности подбирать разные свидетельства стародавней жизни. Лопата не нужна. Лопатами мы начали было выкапывать каменного языческого идола, похожего на идола с острова Пасхи. Часа два копали огромную каменную глыбу, но ливень прогнал нас с острова. Второй раз заходили мы на остров на байдарках, когда проходили Богинское озеро. Так не было там уже того идола» [Дубавец]. Однако, по словам Э. Зайковского, в той поездке не было обнаружено никаких идолов, видимо, журналисту очень хотелось, чтобы идол или красивая легенда о нем продолжали жить.

Что же могла представлять из себя эта божница, если бы она существовала? В последнее время в научных публикациях стали появляться осторожные мысли о том, что у балтийских и западных славян накануне христианизации могла возникнуть каменная культовая архитектура [Виноградов: 33–38]. Подобные каменные сооружения упомянуты в силезском⁴ г. Любусе (Leubus) и в саксонском г. Ютербоге (Jüterbog). Практически полным аналогом сооружения на оз. Богино мог быть языческий храм в Ютербоге⁵, построенный, как пишет И. И. Срезневский, «из камня со сводом, низкою дверью и отверстием против солнечного восхода» [Срезневский: 50–54].

Ф. А. Вагнер (F. A. Wagner) приводит описание этой постройки, выполненное диаконом Ганнеманом: «В Ютербогке, в низине, на искусственно возведенном пригорке стоял храм богини зари, который, судя по описанию и существующему виду, был настолько мал, что внутри невозможно было установить какой-либо идол, провести богослужение с допущением хотя бы незначительной группы людей […]. Этот храм, стоявший на рыночной площади, у каменного креста – представлял собой квадрат в длину, ширину и высоту, выполненный из красного кирпича, с четырехугольной заостренной кверху крышей над крестовым сводом. Дверной проем с западной стороны был низковат, так что при входе надо было наклоняться. Не было и окон – только круглое отверстие с прочной железной решеткой, выходившее на восток, как раз в направлении восхода солнца на равноденствие. Отверстие в стене было большое, как основание бадьи, так что свет мог попадать внутрь». Автор делает вывод о том, что идола было невозможно установить в храме из-за того, что помещение почти всегда оставалось полутемным и то, что «в основе обустройства храма лежит ни что иное, как стремление представить богиню зари во всем ее величии, насколько это было возможным, и почитать ее как бога без видимого образа... » [Wagner: 63 цит. по Виноградов: 33–38].

Некоторые авторы киот в современных божницах отождествляют с окном, которое он напоминает не только по форме, но и по декору [Мороз: 114–125]. Интересно, что фронтоны некоторых типов киотов зачастую украшаются изображениями солнца: круг или обращенный книзу плоской стороной полукруг с резной гофрированной поверхностью и иногда круглой, слегка выпуклой сердцевиной. «Ребра», идущие от центра полукруга к его краям, напоминают лучи. Часто выявляются и иные солярные знаки [Мороз: 114–125]. Может быть, что существовавшие некогда языческие постройки, связанные с культом солнца, оказали влияние на устройство современных божниц.

В Беларуси письменные упоминания о божницах или каплицах с одним окном встречаются как минимум с XIX в. Так, описывая празднования в д. Кривичи Минской губернии на молодиковое воскресенье (первое воскресенье после новолуния), П. М. Шпилевский упоминает о церкви и расположенной рядом каплице. Каплицы эти, пишет автор, «обычно без дверей, но с открытым окном, через которое видна копия того чудотворного образа, оригинал которого находится в самой церкви» [Шпiлеўскi: 90–91]. Подобные придорожные часовенки, каплицы или божницы до сих пор довольно часто можно встретить в Западной Беларуси, Прибалтике и на востоке Польши. Однако вопрос связи их формы с некими дохристианскими храмами, задействованными в астрономических наблюдениях, ранее, насколько нам известно, не поднимался, и он пока является открытым.

Если обратиться к белорусскому фольклору, то мотив некой «хатки» для Солнца является довольно распространенным. Е. Р. Романов в четвертом выпуске «Белорусского сборника» (1891) пишет: «Солнце, Мѣсяц и Перунѣ – существа живыя: «у ихъ и свое хатки е и своя сторона⁶» [Романов: 7]. Особенно часто упоминается хатка, светлица или церковь с несколькими окошками в белорусских колядных песнях: «А на тым пяску хатка старэнька, / А ў тэй хатачцы тры акеначкі. / У перша акенца соўнечка свеціць, / У друге акенца месячык свеціць, / У трэцце акенца зоранькі свецяць» [БНТ: 290]. «Стаіць святліца нова зрублёна / У той святліцы чатыры акенцы: / У першым акенцы – да яснае сонца, / У другім акенцы – да ясны месяц, / У трэцім акенцы – да дробныя звёзды, / У чацвёртым акенцы – да цёмная хмарка» [БНТ: 235]. «Пчолкі гудуць, / Цэркаў будуюць. / Да збудавалі / З трыма вярхамі, / З трыма вярхамі, / З трыма акнамі. / У першым акенцы – / Ясен месячык, / У другім акенцы – Ясна сонейка» [БНТ: 236].

В еще более раннем труде Энеа Сильвио Бартоломео Пикколомини⁷ (1405–1464) «О Литве» (De Lituania) пишет об интересном культе, распространенном у литвинов: «…Которые поклонялись солнцу и особенно почитали железный молот редкой величины. […]. Он спросил священников, откуда у них это почитание. Они ответили, что когда-то солнца не было видно в течение многих месяцев. В то время могущественнейший царь захватил его и заключил в темницу с неприступными башнями. Потом знаки зодиака, чтобы помочь солнцу, взяли огромный молот и разрушили темницу, вернув солнце людям. Итак, достойно почитание орудие, через которое смертным был возвращен свет⁸» [Aeneas Sylvius: 237–239]. Возможно, эта темница как раз была одной из тех самых «хаток» для солнца?

В обзоре современных литовских верований, составленного на основе архива литовского фольклора (LTA), Й. Балис (J. Balys) пишет: «Только тот, кто не спит в ночь святого Иоанна⁹, может увидеть танцы и одевание солнца». Интересная подробность – за восходом Солнца нужно было наблюдать через дымчатое стекло или через щель в бане [цит. по Vaiškūnas: 33–39]. Согласно одному из предположений, выдвинутого Й. Вайшкунасом, это напоминает технику камеры-обскуры, известную из других археоастрономических и этноастрономических источников¹⁰. Календарная дата отмечается в соответствии с коротким отрезком времени, когда солнечный луч освещает специальный знак через небольшое отверстие в темном месте, храме или пещере [Vaiškūnas: 33–39]. С другой стороны, наблюдение через отверстие (в том числе через некое отверстие в бане, бороне или через решето) характерно для контактов с потусторонним миром или демонологическими персонажами. Так, на Полесье, чтобы увидеть ведьму, «трэба штэ до обида подивитьця на сонцэ через ришито» [НДП (2010): 210] или «На Ивана Покривного¹¹ <…> як сонэчко сходыть трэба давытысь через рэшэто, то видьму мона побачыты» [НДП (2010): 210].

Возникает и еще один вопрос – насколько реальным может быть появление луча Солнца в окошке «только ровно в полдень», ведь наше дневное светило находится в постоянном движении? На этот вопрос мы попросили ответить кандидата физико-математических наук, астронома Сергея Ефимова. С его точки зрения, история похожа на правду.

Мы не знаем, к какому точно времени относилась постройка, но сто лет назад и ранее часовых поясов в Российской империи не было, и время определялось по Солнцу в каждом городе отдельно. За полдень (12 часов дня) принимался момент, когда Солнце поднималось выше всего. Это происходило (и происходит) над точкой юга, которая находится в одном и том же направлении в течение сотен и тысяч лет. Если один раз найти такую точку (заметить, над каким холмом или деревом Солнце выше всего), потом можно в любой ясный день определять момент полудня с хорошей точностью.

Если строить для этого специальный дом или комнату, нужно ориентировать окно на точку юга. Этого уже достаточно, но для повышения точности можно сделать его узким и высоким (в идеале – как щель, потому что в течение года Солнце в полдень поднимается на разную высоту), а края этого окна (стены дома) желательно сделать толстыми. Это необходимо для того, чтобы Солнце светило внутрь только около нужного времени (например, полудня), а остальное время не заглядывало в божницу или лишь подсвечивало оконный проем. В бойницу шириной 5 см в тридцатисантиметровой стене Солнце светило бы около часа, а если сделать стену в два раза толще или бойницу в два раза уже, то в 2 раза меньше и, стало быть, «часы» в два раза точнее. Чтобы Солнце заглядывало в божницу всего пять минут около полудня, ширина щели в тридцатисантиметровой стене должна быть примерно полсантиметра. Это если речь идет о простом попадании лучей куда-нибудь внутрь помещения. Но сами солнечные часы можно сделать точнее, если прочертить на полу засечку, на которую Солнце будет светить ровно в полдень. Столбик толщиной 1–2 сантиметра в двух метрах от окна шириной 5 см Солнце будет освещать примерно в течение 5 минут. Если столбик (или какую-то другую маленькую метку) отодвинуть дальше, точность будет еще лучше. Но внутрь помещения при этом оно будет светить значительно дольше.

Подобным устройством действительно можно пользоваться. Таким образом, однако, определяется истинный солнечный полдень для данной местности, а не тот полдень, которым мы пользуемся сейчас. Во-первых, сейчас есть поясное время (а также декретное, летнее и прочие поправки), и «наш» полдень уже не совпадает с максимальным подъемом Солнца. Во-вторых, из-за особенностей орбиты Земли на точных часах этот момент в течение года смещался бы примерно на +–15 минут. Но если такая «божница» существовала, то это мог быть очень полезный прибор не только в культовом, но и бытовом плане.

Итак, если божница действительно располагалась на одном из островов Богинского озера, то ее функционал в целом мог совпадать с аналогичной постройкой в Ютробоге. Впрочем, и во время В. Ластовского записи Срезневского и Вагнера также были доступны, и нет никаких гарантий, что автор не мог заимствовать этот или похожий образ «божницы», перенеся его на один из островов Богинского озера.

Примечания

1. Впервые произведение увидело свет в журнале «Крывiч» в 1923–1927 годах под названием «Лабiрынт».

2. Благодарю Л. В. Дучиц за предоставленные данные.

3. Автор выражает благодарность Л. В. Дучиц за любезно предоставленную копию отчета.

4. Историческая область в Центральной Европе (в долине Одера), ныне входит в состав Польши, Чехии и Германии.

5. Ныне принадлежит Германии (земля Бранденбург).

6. Автор указывает, что эти сведения были собраны путем личных опросов.

7. В 1458 году он был избран Папой римским Пием II.

8. Profectus introrsus aliam gentem reperit, quae solem colebat et malleum ferreum rarae magnitudinis singulari cultu venerabatur. Interrogati sacerdotes, quid ea sibi veneratio vellet, responderunt: olim pluribus mensibus non fuisse visum solem, quem rex potentissimus captum reclusisset in carcere munitissimae turris. Signa zodiaci deinde opem tulisse soli ingentique malleo perfregisse turrim solemque liberatum hominibus restituisse, dignum itaque veneratu instrumentum esse, quo mortales lucem recepissent. Текст приведен по изданию Aeneas Sylvius. De Lituania // Scriptores rerum Prussicarum. – Leipzig, 1870. – Band 4. – S. 237–239. Перевод с латыни Р. А. Багров, 2016 год. Примечание переводчика: орудие, через которое смертным был возвращен свет, только одно – крест.

9. В Купальскую ночь, или ночь на Ивана Купала (с 6 на 7 июля по новому стилю, или с 23 на 24 июня по старому стилю).

10. Одним из аналогов такого устройства могут быть так называемые «коридорные гробницы», например Ньюгрейндж (Ирландия): здесь лучи солнца проникают через отверстие около 20 см шириной точно в день зимнего солнцестояния (если быть точнее с 19 по 23 декабря) и ярко освещают внутреннюю комнату в течение 14–21 минуты.

11. Иван Покривны – день преставления апостола Иоанна Богослова (9 октября по новому стилю, или 26 сентября по старому стилю) [НДП (2012): 781].

Литература

1. Виноградов, А. В. Каменные храмы западных и балтийских славян дохристианской эпохи / А. В. Виноградов // Исторический формат. – 2015. – №4. – С. 33–38.

2. Бутов, И. Путевые заметки 2: разведэкспедиция в поисках циклопических сооружений Скригалова / И. Бутов // Уфоком. [Электроный ресурс] Режим доступа: http://www.ufo-com.net/publications/art-5006-v-poiskah-ciklopicheskih-soorugenij.html. Дата доступа: 08.03.2016.

3. Дубавец, С. Вострая брама. Страчаная спадчына Пётры Сергіевіча / С. Дубавец // Радыё Свабода. [Электронны рэсурс] Рэжым доступу: http://archive.svaboda.org/prahram/brama/bram0820.html. Дата доступу: 09.06.2008.

4. Дучиц, Л. В. Отчет о гидроархеологических исследованиях в Браславском и Миорском районах Витебской области в 1982 году / Л. В. Дучиц // Архіў археалагічнай навуковай дакументацыі ДНУ «Інстытут гісторыі НАН Беларусі». – № 813. – 21 с.

5. Зайкоўскi, Э. Руплiўцы Браслаўскай старасветчыны / Э. Зайкоўскi // Памяць. Браслаўскi раён. – Мiнск: Палiграфафармленне, 1998. – С. 26.

6. Зімовыя песні: калядкі і шчадроўкі / Акадэмія навук Беларускай ССР, Інстытут мастацтвазнаўства, этнаграфіі і фальклору. Беларуская народная творчасць: БНТ. – Мінск: Навука і тэхніка, 1975. – 733 с.

7. Коблов, С. Подводная археология на Браславщине / С. Коблов // Браслаўскiя чытаннi: матэрыялы IV навук.-краязн. канф., 24–25 крас. 1997 г. / Рэдкал.: К. Шыдлоўскі [і інш]. – Браслаў, 1997. – С. 33.

8. Ластоўскi, В. Ю. Лабiрынты / В. Ю. Ластоўскi // Выбранныя творы. – Мiнск: Мiжнар. фонд. Бел. кнiгазбор, 1997. С. 51–52.

9. Ляўкоў, Э. Валуны як помнiкi гiсторыi i культуры Браслаўшчыны / Э. Ляўкоў, А. Карабанаў // Памяць. Браслаўскi раён. – Мiнск: Палiграфафармленне, 1998. – С. 21–25.

10. Мороз, А. Б. Божница и окно: семиотические параллели // Слово и культура. – 1998. – Т. 2. – С. 114–125.

11. Мялешка, М. Камень у вераньнях и паданьнях беларуса / М. Мялешка. – Мiнск, 1929. – С. 32.

12. НДП (2010). Народная демонология Полесья: публикация текстов в записях 80–90-х гг. XX века / Сост. Л. Н. Виноградова, Е. Е. Левкиевская. – Т. 1. Люди со сверхъестественными свойствами. – М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2010. – С. 210.

13. НДП (2012). Народная демонология Полесья: публикация текстов в записях 80–90-х гг. XX века / Сост. Л. Н. Виноградова, Е. Е. Левкиевская. – Т. 2. Демонологизация умерших людей. – М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2012. – С. 781.

14. Романов, Е. Р. Бѣлорусскiй сборникѣ. Выпускѣ четвертый. Сказки космогоническiе и культурныя / Е. Р. Романов. – Витебскѣ: Типо-литографiя Г. А. Малкина, 1891. – С. 7.

15. Срезневский, И. И. Святилища и обряды языческого богослужения древних славян / И. И. Срезневский. – Харьков: Университетская типография, 1846. – С. 50–54.

16. Шпiлеўскi, П. М. Беларусь у абрадах і казках / П. М. Шпiлеўскi: пер. з рус. А. Вашчанкі. – Мн.: Літаратура і мастацтва, 2010. – С. 90–91.

17. Aeneas Sylvius. De Lituania / Aeneas Sylvius // Scriptores rerum Prussicarum. Band 4. Leipzig. 1870. – S. 237–239.

18. Vaiškūnas, J. Some aspects of Lithuanian folk observations of the sun during the summer solstice period / J. Vaiškūnas // Calendars, Symbols, and Orientations: Legacies of Astronomy in Culture / Edit. M. Blomberg and ather. – Uppsala, 2003. – P. 33–39.

19. Wagner, F.A. Die Tempel und Pyramiden der Urbewohner auf dem rechten Elbufer, unweit dem Ausfluss der schwarzen Elster / F. А. Wagner. – Leipzig: C.H.F. Hartmann, 1828. – S. 63.

Автор выражает благодарность кандидату исторических наук Людмиле Дучиц, кандидату физико-математических наук Сергею Ефимову, кандидату исторических наук Эдварду Зайковскому, исследователю мифологии и средневековой астрономии Дмитрию Скворчевскому, этноастроному Тимофею Авилину, переводчику с латыни Роману Багрову, художнику-иллюстратору Евгении Лис и другим за помощь в подготовке и обсуждении этого материала.