Культовый комплекс в деревне Ольховка

Ленинградская область весьма богата археологическими памятниками и свидетельствами прошлых эпох. Многие из них ещё до конца не изучены и до сих пор полны загадок. Эта земля буквально притягивает своей чарующей красотой и тайнами, поэтому исследовательский клуб «Иное Измерение» с большим удовольствием принял приглашение от энтузиастов-краеведов побывать в очень интересном месте недалеко от населенного пункта Ольховка (финское название Lapinlahti) на берегу озера Суходольское (в древности называвшееся Suvantojärvi).

Первый раз увидеть этот уникальный памятник удалось летом 2011 года, но это была лишь ознакомительная поездка, по итогам которой была написана статья для вестника «Аномалия» (В. Акулов «Поездка к комплексу у озера Суходольское» // «Аномалия +. Земля Неразгаданная». Приложение к информационно-аналитическому вестнику Ассоциации «Экология Непознанного» «Аномалия». № 2 (1) 2012. С. 11–18). В начале октября 2012 года автор принял участие в организованной местными краеведами двухдневной экспедиции в Ольховку, в результате которой появились новые данные, которые позволили уточнить ранее полученные результаты, исправить некоторые существовавшие неточности в описании комплекса, и были выявлены новые части памятника, аналогов коему так с ходу и не подберёшь.

Рис. 1. Схема археологического комплекса у д. Ольховка (по А.И. Саксе).

 

В работе А.И. Саксы «Древняя Карелия в конце I – начале II тысячелетия н. э. Происхождение, история и культура населения летописной Карельской земли», описано состояние комплекса в 1992 году:

«Жертвенные камни в западной части деревни Ольховка. За время после первой разведки 1978 г. на территории деревни Ольховка выявлено девять культовых камней с чашевидными выемками (16–24), четыре из которых уничтожены в процессе мелиоративных работ 1992 г. (№ 18, 19, 20, 23). Наиболее восточный из этих камней (№ 17) расположен рядом с могильником Патья примерно в 200 м от него к юго-западу на склоне глубокой береговой лощины. На его поверхности насчитывается 7 чашевидных углублений. В 200–250 м от него к западу на краю поля находились два камня, которые были вывезены в ходе мелиоративных работ за пределы поля (№ 18 – одно углубление, № 19 – четыре углубления). Четвертый камень находится в центре рассмотренного выше скопления каменных насыпей («святилища») (№ 16 – 6 выемок). Пятый камень (вывезен в ходе мелиоративных работ за пределы поля) (№ 20 – 9 выемок) находился от него в 300–350 м к западу-северо-западу на поле, в начале ведущей к озеру ложбины. Шестой, наиболее крупный, расположен на берегу текущего в озеро ручья в 300 м от предыдущего и также в верхней части прибрежной ложбины (№ 21 – 5 выемок). Седьмой и восьмой, расположенные по соседству, выявлены примерно в 400 м от шестого к северо-западу в верхней части глубокой, ведущей к озеру ложбины (№ 22, 23 – 4 и 5 выемок). Из этих последних камень № 23 сдвинут в ложбину в 1992 г. Девятый камень (№ 24 – 1 выемка) обнаружен северо-западнее за полями на заросшем лиственными деревьями высоком коренном берегу озера примерно в 300 м от последних камней и с восточной стороны текущего по дну ложбины ручья. <…> С северной стороны четырех упомянутых первыми камней наблюдаются кучи камней. У основания камней 1, 4, 5, 7 и 9 произведены раскопки. Во всех случаях, кроме последнего камня, найдена средневековая керамика. Рядом с камнями 7 и 8 в примерно 100 м к западу от них выявлены остатки поселения с культурным слоем (темная земля). Найденные в нем фрагменты шведских курительных трубок относят его к XVI в.» [1].

Из текста явствует, что на момент осмотра памятника:

а) 4 камня из тех, что отмечены на первоначальной схеме в АКР («Археологическая карта России. Ленинградская область») – № 18, 19, 20, 23, – отсутствуют, так как перемещены в ходе мелиоративных работ;

б) неизвестно местонахождение камней № 18 и № 19;

в) камень № 20 находился в 300–350 м. к северо-западу на поле, в начале ведущей к озеру ложбины;

г) № 23 сдвинут в эту ложбину.

С целью уточнения местоположения некоторых элементов археологического комплекса у д. Ольховка было решено провести разведку на местности с фиксацией координат отдельно стоящих объектов портативным GPS-навигатором. Конечно, это позволит лишь определить status quo, тогда как восстановление первоначального местоположения отдельных камней важно не только для понимания внешнего облика комплекса, но и, не исключено, для осмысления его функционального предназначения как единого целостного объекта сакральной географии (в случае, если памятник имел астрономические привязки). Однако в настоящее время это едва ли возможно.

Исследование комплекса проведено 6 октября 2012 г. совместно с краеведами В. Мизиным (РГО), Д. Курдюковой, Е. Репина, Т. Репиной (ИКО «Карелия»), О. Додоновой, М. Егоровой, а также при участии представителей объединения «СПб-Космопоиск» (Е. Руднова, Е. Гаркунов, А. Бондаренко).

Рис. 2. Общая схема найденных и описанных камней, зафиксированных с помощью GPS-навигатора Garmin 62s.

 

В ходе разведки нами были найдены и описаны следующие камни:

1. Камень «у коровника». Находится примерно в 50 м к западу от коровника у д. Ольховка. Размеры: 2,9 х 0,8 х 0,8 метра. Его расположение подходит под описание объекта культового камня № 2 (Ольховка-17), однако размеры и количество чашевидных выемок не совпадают: нами было обнаружено только 6 лунок. Однако даже А.В. Курбатов ставит под сомнение рукотворность 7-й выемки.

Внешний вид камня совпадает с прорисовкой, выполненной А.В. Курбатовым (рис. 5–6). Полагаем, что найденный нами камень (отмечен на схеме цифрой 1) является культовым камнем № 2, указанным в АКР как объект Ольховка-17.

Рис. 3. Камень «у коровника» (вид с юга фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 4. 6 лунок на камне «у коровника» (вид с запада, выемки находятся на восточной стороне камня, фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 5. Схема камня «у коровника» (по А.В. Курбатову).

 

Рис. 6. Прорисовка чашечника «у коровника», выполненная Д. Курдюковой (лето 2009).

 

2. Примерно в 150 м к западу от камня 1 среди деревьев находится камень, отмеченный на схеме цифрой 2. На его местоположение указала О. Додонова.

На поверхности камня обнаружено 9 явственных чашевидных выемок и большое количество тех, рукотворность которых сомнительна (общим числом 42). Размеры камня 1,9 х 1,2 х 0,6 метра.

«Данный камень в силу своего расположения и описания не совпадает ни с одним из 9 отмеченных в АКР, из чего можно сделать вывод об обнаружении нового, десятого камня в данном комплексе памятников», – считает Вячеслав Мизин.

Рис. 7. Обнаруженный нами камень (вид с юго-западной стороны, фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 8. Схема камня 2, составленная Д. Курдюковой в октябре 2012 года.

 

3. В нескольких метрах к югу от камня 2, среди свернутых с поля камней, был обнаружен ещё один камень с чашевидными выемками (отмечен на схеме цифрой 3). На нём мы насчитали 7 чашевидных выемок (1-я спорная). Размеры камня 1,8 х 1,6 х 0,9 метра.

Этот камень также не подпадает ни под одно описание, которые приводят А.И. Сакса и А.В. Курбатов [1, 2]. В. Мизин полагает, что перед нами ещё один вновь открытый элемент комплекса.

Рис. 9. Слева: камень с 7 чашками (вид с юга, фото В. Акулов, 2012). Справа: схема камня 3, составленная Д. Курдюковой в октябре 2012 года.

 

4. Цифрой 4 отмечен камень с 7 чашевидными выемками, 5 из которых образуют крест. Одна выемка на вершине «креста», вполне, возможно, природная. Он находится среди большого скопления каменных куч на краю террасы и соответствует описанию объекта «культовый камень № 1» (Ольховка-16).

В связи с тем, что «лунка» выше вершины «креста» может иметь природное происхождение, мы склонны считать, что данный камень соответствует описанию в АКР.

Вместе с тем его расположение с момента составления схемы немного изменилось. Например, мы не обнаружили скопления примыкающих к камню с северной стороны небольших камней, отмеченных на схеме Курбатова. В. Мизин в личной переписке сообщил, что камни убраны молодёжью несколько лет назад и придвинуты вплотную к камню с 7 чашками.

Рис. 10. Камень «Ольховка-16» и 7 чашевидных выемок на его верхней части (фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 11. Слева: схема камня «Ольховка-16» (по А.В. Курбатову). Справа: современное состояние камня «Ольховка-16» (вид с юга, фото В. Акулов, 2012).

 

5. Примерно в 25 м к юго-востоку от камня № 4 находится камень, отмеченный на схеме цифрой 5. Примечателен он тем, что с юго-восточной стороны на нём имеется несколько линий, которые некоторые исследователи, например, В. Мизин, на основании сходства со знаками на чашечниках Эстонии считают рукотворными (петроглифом). Размеры камня 3,3 х 2,5 х 0,6 метра.

В имеющихся источниках камни с изображениями в составе комплекса не фигурируют. Мы рассмотрим изображение на камне ниже, а пока продолжим описание элементов комплекса.

Рис. 12. Камень «с петроглифом» (вид с юга, фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 13. Изображение на камне (фото В. Акулов, 2012).

 

6. В нескольких метрах от камня № 5 в 1 м друг от друга находятся два небольших по размерам камня. Оба они имеют у основания под одной из сторон меньшие камни. На основании сходства с литовскими жертвенные камнями или финскими «каменными столами» до 2012 года В. Мизин полагал, что здесь могла существовать конструкция, напоминавшая сейд [3].

В источниках не было упоминания о таком положении камней, а чуть позже появилась информация о том, что камни просто убраны с поля и сложены сюда местными жителями во время сельскохозяйственных работ.

Рис. 14. Камень, условно названный «сейд» (расположен дальше от озера). На фотографии видно, что большой камень опирается на меньший. Вершина камня, возможно, обработана (фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 15. Камень с меньшим камнем у основания. Находится ближе к озеру (фото В. Акулов, 2012).

 

7. В 300 м к юго-востоку на поле расположен камень, отмеченный на схеме цифрой 7. Это самый большой камень в составе комплекса, его размеры 5,6 х 4,1 х 2,3 метра. На его верхней стороне мы насчитали 8 чашевидных выемок, а также обнаружили приплавленный кусочек угля. Имеющиеся на камне чашевидные выемки, а также следы разведения огня на камне, могут говорить в пользу версии о культовом предназначении данного камня. В работе В.А. Курбатова камень обозначен как культовый камень № 5 (Ольховка-20), на его поверхности обнаружено 9 выемок, но ни слова о следах огня нет [2]. На вопрос о природе появления следов сопровождавшие нас местные краеведы сообщили, что камень использовался в неких «ритуальных целях» уже в наши дни. Однако у В. Мизина сохранились фотографии, сделанные в 2001 году, то есть до того, как здесь появились современные сторонники возрождения дохристианских традиций, которые могли оставить эти следы. На них уже присутствуют следы термического воздействия.

А.И. Сакса в переписке с автором статьи выдвинул интересную гипотезу: «Следы поддержания огня могут относиться и к попыткам разрушения языческих символов. <…> смотрите Грамоты новгородских архиепископов Макария (миссия священника Ильи) и Феодосия в Вотскую пятину, в Чюдь, в Ижору, в корельский и другие уезды о разрушении мольбищ и искоренении языческих обрядов 1548 г. [Материалы по истории Карелии XII–XVI вв. Петрозаводск, 1941. С. 127–131, 54–159]».

Рис. 16. Камень «с углём» (вид с юга, фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 17. Найденные нами 8 «чашек» и следы приплавленного угля (фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 18. Культовый камень № 5 (по А.В. Курбатову).

 

8. Камень, отмеченный нами цифрой 8, расположен примерно в 200 м к северо-востоку. Он неправильной формы, напоминает букву «г». Мы насчитали 4 чашевидных выемки. У А.В. Курбатова имеется описание этого камня (культовый камень № 4), приведены размеры камня 2 х 1,9 х 1,3 м, а также имеется схема их расположения. Количество лунок совпадает.

Рис. 19. Камень 8 (вид с востока, фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 20. Слева: 4 найденные нами на камне лунки (фото В. Акулов, 2012). Справа: схема культового камня № 4 (по А.В. Курбатову).

 

9. На нашей схеме также отмечено скопление камней и каменных куч (около 30 насыпей), что соответствует описанию памятника «Ольховка-15» в АКР).

Рис. 21. Скопления камней (фото В. Акулов, 2012).

 

В нескольких метрах от них найдено некоторое количество ям с укреплёнными камнями стенками. По нашим представлениям, это, скорее всего, были погреба-ледники для хранения продуктов. Размеры самого большого из них примерно 4,8 х 4 х 2 метра. Судя по растущим сквозь камни деревьям, ямы не используются минимум лет тридцать-сорок...

Рис. 22. Предполагаемые ледники (фото В. Акулов, 2012).

 

10. Камень 9 на схеме – найденный нами в лесу камень с двумя чашевидными выемками (одна из которых слабо выражена и её рукотворность под вопросом). Размеры камня 1,4 х 1,2 х 0,5 метра.

Описание совпадает с описанием культового камня № 9 А.В. Курбатовым, который также ставит под вопрос рукотворность одной из выемок. Полагаем, найденный камень соответствует памятнику «Ольховка-24».

Рис. 23. Камень 9 (вид с востока, фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 24. Слева: выемки на камне 9 (фото В. Акулов, 2012). Справа: схема культового камня № 9 (по А.В. Курбатову).

 

11. В ходе разведки в лесу также был найден камень, описание которого в известных нам источниках отсутствует. Он отмечен на схеме цифрой 11. На нём найдены 2 чашки, рукотворность одной из которых под вопросом. Размеры камня 1,4 х 1,2 х 0,5 метра.

Мы полагаем, что камень является ещё одним новооткрытым элементом комплекса.

Рис. 25. Камень 11 (фото В. Акулов, 2012) и его схема, составленная Д. Курдюковой.

 

Поиски культовых камней № 7 и № 8 (с 4 выемками), к сожалению, успехом не увенчались.

Несколько камней, впрочем, мы нашли на берегу ручья. Один из них ранее был описан В. Мизиным [3]. Видимые размеры камня 1,7 х 1,3 х 0,15 метра. На его поверхности нами найдена 1 хорошо выраженная и 1 слабо выраженная чашеобразная выемка, однако камень покрыт большим слоем грунта и, не исключено, что выемок может быть больше.

Этот камень может быть культовым камнем № 8 («Ольховка-23»), который, по словам Александра Ивановича Саксы, «сдвинут в ложбину в 1992 году» [1]. Стоит принять во внимание, что часть поверхности камня скрыта под слоем грунта, поэтому однозначно отождествить его с теми описанными в источниках объектами, которые на данный момент утрачены, затруднительно. По этой же причине весьма осторожно стоит отнестись к мысли В. Мизина, что это новый, не описанный ранее элемент комплекса [3]. На нашей общей схеме он, к сожалению, не отмечен.

Рис. 26. Найденный нами камень у ручья (фото В. Акулов, 2012).

 

12. Наконец, цифрой 12 у нас на схеме отмечен камень, на котором не найдено никаких рукотворных знаков.

К северу от него находятся фундаменты строений, скорее всего, начала ХХ в. (судя по остаткам основания), а также та часть комплекса, которая отмечена в АКР как Ольховка-14: скопление каменных и каменно-земляных насыпей площади 200 х 150 метров.

Вот что об этом месте пишет А.И. Сакса: «На возвышенностях Паямяки, Сойкелинмяки (Леппясенмяки) и Патья раскопаны могильники эпохи крестовых походов. На двух последних могильниках захоронения совершались и в Средневековье после смены обряда на христианский. На территории деревни насчитывается по крайней мере четыре поселения эпохи крестовых походов и Средневековья, культовый центр с культовым камнем, каменными насыпями и водным источником, восемь отдельных культовых камней с чашевидными выемками, скопления древних каменных насыпей и отдельные каменные кучи» [1].

Рис. 27. Камень 12 (фото В. Акулов, 2012).

 

Рис. 28. Остатки фундамента (фото В. Акулов, 2012).

 

Подведём краткие итоги.

1. В её ходе уточнены координаты уже описанных ранее [1, 2] элементов археологического комплекса, таких как культовые камни № 1 (Ольховка-16), № 2 (Ольховка-17), № 4 (Ольховка-15), № 5 (Ольховка-20), № 9 (Ольховка-24).

2. Найдено и описано несколько новых, ранее не описанных в источниках элементов комплекса.

3. Поскольку, по полученной от краеведов информации, данному археологическому памятнику угрожает уничтожение (на нескольких Интернет-ресурсах появились объявления о продаже занятой им территории под застройку), в ходе разведки уточнены границы размеченных для продажи участков.

4. На основании собранных сведений инициативной группой была подана заявка в Департамент охраны объектов культурного наследия Ленинградской области для постановки археологического памятника на учёт и внесения его в Единый государственный реестр объектов культурного наследия Российской Федерации.

Рис. 29. Поиски утраченных элементов комплекса (фото «СПб-Космопоиск», 2012).

 

Время вернуться к изображению на камне, которые некоторые исследователи склонны считать древним петроглифом.

Рис. 30. Прорисовка петроглифа (выполнена Д. Курдюковой в 2012 году).

 

В доступных источниках сведений, подтверждающих, что данное изображение может являться петроглифом, оставленным древними жителями этих мест, не найдено. Единственным исключением является книга «Доисторическая Европа» [4], однако это издание ненаучное и содержащиеся в нём сведения – не более чем просто мнение авторов-составителей Н. Непомнящего и Н. Кривцова.

Также не следует забывать, что данное изображение может оказаться следствием естественной деформации камня. Н.А. Макаров и А.В. Чернецов справедливо отмечают: «…отличить искусственное углубление на камне от естественного, выбитую выемку–“след” от природной неровности не всегда легко даже специалисту-археологу» [5].

Однако при рассмотрении сделанной Д. Курдюковой прорисовки рисунок создаёт явное впечатление рукотворного. Можно предположить сразу несколько возможных вариантов появления искусственного изображения на камне:

1. Перед нами петроглиф – знак, нанесённый на камень в эпоху неолита;

2. Изображение является межевым знаком, отмечающим границы владений;

3. Изображение является христианским крестом, нанесённым на языческую святыню;

4. Появление изображения может быть вызвано иными причинами.

В сторону версии с петроглифом склоняется В. Мизин: «Вырезанные на камнях изображения и знаки часто сопутствуют чашкам еще со времен петроглифов и мегалитов бронзового века и неолита. <…> изображение по структуре отличается от естественных трещин и имеет аналог среди знаков, сопутствующих чашечным камням в Эстонии» [3].

Он сравнивает его с изображениями, найденными в Эстонии, Финляндии и Швеции [6], однако сам же справедливо добавляет: «Знаки в основном разновременные, далеко не всегда древние. Значение самое разное: вероятно, культовое, межевое, символическое, памятное» [6].

Некоторые исследователи полагают, что данное изображение сходно с межевыми знаками в форме креста, характерным для северо-запада России в период позднего средневековья и начала нового времени. На них обращали внимание многие исследователи камней, в частности, И.Д. Маланин [7] и Л.В. Дучиц [10], И.В. Мельников и В.В. Маслов: «Издавна отдельные камни являлись и ориентирами для путников, и использовались в качестве порубежных знаков» [8]. Но для подобной трактовки всё же необходимо расположение таких камней около дорог или пешеходных троп. Уверено говорить об именно таком положении данного камня нельзя.

Между тем И.Д. Маланин полагает, что камни с изображениями могли выполнять несколько функций сразу [7], причём их значение могло со временем меняться. Как справедливо замечают И.В. Мельников и В.В. Маслов, «говоря об интерпретации камней-следовиков, следует также иметь в виду, что в течение определенного промежутка времени назначение того или иного памятника могло меняться – камень, первоначально являясь культовым, впоследствии мог использоваться, к примеру, как порубежный знак или нести двойную функцию, такие примеры в литературе также имеются» [8].

Интересную интерпретацию камней с изображениями предлагают В.В. Виноградов и Д.В. Громов. По их мнению, такие камни могут быть мифологическими «маркёрами»: «Камни – показатели иных (некогда существовавших) реалий. Камень – материал крепкий, долговечный – и в мифологических воззрениях символизирует, соответственно, крепость и долговечность. Ввиду этого камни могут выступать как свидетели (и маркеры) былого мироустройства… Камни могут обозначать места исторических событий, происходивших в давние времена» [9]. Однако для подобной интерпретации нашего изображения необходим сопутствующий пласт фольклора (причём, в идеале, созданного в рамках той культуры, носители которой нанесли метки), каковой в данном случае не зафиксирован.

С нашей точки зрения наиболее вероятно предположение о том, что знак на камне мог быть нанесён относительно недавно уже крещёными жителями этих мест и представляет собою крест. У И.Д. Маланина [7] и других авторов мы находим подтверждения правомерности такой трактовки подобных изображений. Также следует отметить, что камень с изображением находится в непосредственной близости от средневекового могильника [1, 2]. Это косвенное подтверждение того, что выбитое на камне изображение креста (если верна прорисовка) могло быть именно намогильным знаком.

Обратим внимание, что И.Д. Маланин, говоря о камнях с изображениями креста в Новгородской области, отмечает: «Вместе с тем, эти памятники необходимо отличать от отдельных намогильных (жальничных) валунов, естественных плит и стел, на которых так же высекались кресты» [7]. Подобные знаки высекали на камнях рядом с другими изображениями (например, следами) и делали это «…для замены языческой символики на христианскую» [7]. Однако на камне никаких других изображений не обнаружено, что даёт дополнительные основания думать, что крест является всё же намогильным знаком.

Конечно, интерпретация обсуждаемого изображения является не более чем субъективным мнением автора, а наносившие крест люди могли руководствоваться совсем иными соображениями. Также следует иметь в виду, что нанесение изображения может быть и вовсе случайным.

Надеемся, что в будущем получится уточнить эту гипотезу, проведя новую разведку на местности совместно с профессиональными археологами.

Помимо продолжения исследований, по-прежнему остро стоит задача охраны комплекса в Ольховке от уничтожения, которое ему грозит в случае распродажи на участки для строительства коттеджей. Обращение к властям Ленинградской области позволило добиться назначения экспертизы памятника с целью включения его в реестр охраняемых объектов историко-культурного наследия.

Рис. 31. Составление схемы камня (на фото В. Акулов и Д. Курдюкова).

 

Литература

1. Сакса А.И. Древняя Карелия в конце I – начале II тысячелетия н. э. // Происхождение, история и культура населения летописной Карельской земли. СПб.: Нестор-История, 2010.
2. Курбатов А.В. Культовые камни и почитаемые источники на территории Ленинградской области // Лапшин В.А. Археологическая карта Ленинградской области. Ч. 2. Восточные и северные районы. СПб., 1995. С. 179–193.
3. Мизин В. Чашечные камни Ленинградской области 2010–2012. [Электронный ресурс] Код доступа http://perpettum.narod.ru/ cupmark2010.htm
4. Непомнящий Н., Кривцов Н. (авт.-сост.) Доисторическая Европа. М.: Вече, 2004.
5. Макаров Н.А., Чернецов А.В. К изучению культовых камней // Советская археология. 1988. № 3. С. 79–90.
6. Мизин В. Петроглифы на территории современной Ленинградской области. [Электронный ресурс] Код доступа http://perpettum. narod.ru/petroglyph_1.htm
7. Маланин И.Д. Камни с изображениями в Новгородской области (рукопись), 1999.
8. Мельников И.В., Маслов В.В. Обряды и верования народов Карелии, 1992 [Электронный ресурс] Код доступа http://www.vottovaara.ru/kamni-sledoviki/index.html
9. Виноградов В.В., Громов Д.В. Представления о камнях-валунах в традиционной культуре русских // Этнографическое обозрение. 2006. № 6.
10. Дучиц Л.В. Культовые валуны, каменные идолы и кресты на территории Белоруссии // Археология и история Пскова и Псковской земли. Крат. тез. докл. к предстоящей научно-практической конференции. Псков, 1985.

Автор благодарит В. Мизина, О. Додонову, Д. Курдюкову, А. Саксу и С. Ермакова за помощь при написании статьи.

Материал также опубликован в сборнике: Священные камни. Очерки сакральной географии Восточной Европы» / сост. В. Акулов. – М.: Исследовательский клуб «Иное Измерение», 2014. – 164 с.