«Звенящий» камень
На территории Беларуси есть множество различных групп камней. С некоторыми из них связаны легенды о появляющихся на них огоньках, другие использовались для лечения определенных заболеваний, возле третьих могли блуждать, еще одни, якобы шили одежду и т. д. В ходе комплексной разведэкспедиции, проведенной «Уфокомом» 29 апреля 2016 года в Щучинском и Лидском районах Гродненской области, удалось собрать сведения о новом, не характерном нашей стране типе камней, данных о которых в отечественной литературе до этого не встречалось.
Целью очередного этапа астроархеологической экспедиции «Уфокома» было картирование лунок на камнях в нескольких районах Гродненской области и фиксация преданий о них у местного населения. Забегая вперед, отметим, что поездка принесла сразу несколько сюрпризов. Например, мы смогли найти совершенно новый, неизвестный еще ученым валун с 17 ямками возле д. Заполье Лидского р-на. Всего же было картировано 6 лунковых валунов. Но наибольший интерес из обследованных, пожалуй, представляет камень, расположенный неподалеку от деревень Тумашевцы и Дерванцы Щучинского р-на.
Сам валун уже был известен, но еще не описан в научной литературе. Несколько лет назад его осмотрел вилейский краевед А. П. Зайцев и обнаружил на нем несколько лунок, но открытие было сделано буквально на ходу и никаких подробных данных о количестве выемок и легендах, бытующих об этом ледниковом образовании (размер находящейся над землей части около 2,5 м), собрать не удалось. Поэтому сейчас планировалось хотя бы частично устранить возникшие пробелы.
На камне кем-то была установлена памятная табличка с надписью «Камень-следовик». Но, нужно отметить, что камень не является следовиком в классическом их понимании: на доступной для обозрения поверхности нет каких-либо продолговатых углублений, в которых могла скапливаться вода или которые хоть чем-либо напоминали бы отпечатки ног. Сразу удалось установить, что, даже если за «следы» были приняты лунки на камне, то он также установлен не верно (то есть «вверх ногами») – ямки оказались под землей и только некоторые из них виднеются над его нижней кромкой. И то, для того чтобы добраться до некоторых лунок, пришлось обкапывать одну из сторон камня, и, возможно, большая их часть вообще недоступна. Всего нам удалось насчитать 19 лунок (из них 8 расположены под слоем почвы). Схожая картина наблюдалась нами и на камне в д. Дворец Вилейского р-на Минской области. Следует отметить, что жители близлежащей к камню д. Дерванцы в разговоре с нами упомянули, что его передвинули поближе к остановке, то есть, возможно, специально при этом изменили его изначальную ориентацию.
Однако более интересные данные принес опрос населения д. Тумашевцы. Так, Пенталь Галина Марьяновна 1974 г. р. рассказала нам следующее:
Я помню в народе мы его называли Дзынговый камень. А что это значит, я не знаю. [Он также и торчал?] Торчал. И еще больше [8].
А вот Лайко (Ми′цкевич) Генуэфа Вацлавовна 1941 г. р. сообщила и другое название камня:
[А что за камень? Как он называется?] Валун мы на яго ўсё казалi. Там быў яшчэ камень. Але таго аднаго закапалi, мусiць. [А где он стоял?] Тоже тутака стаял. А тутака… як я стала помнiць… Я з сорак першага году радзiлася, пака вырасла. [А вот Дзынговый камень, не называли так?] Было. [А что это значит?] А кто его знает… «Пойдзем пад дзынговый камень»… Дзецi гуляць [7].
Что же значит Дзынговый камень? Ранее такого микротопонима в Беларуси отмечено не было. Возможно это производная от просторечного выражения «дзинькать» (звенеть чем-то) или связано с польскими словами звони́ть (dzwonić), зво́нкий (dźwięczny), звук (dźwięk) и т. п. [10]. Так как ранее (в 1921–1939 годах) эта территория входила в состав Польши, лексикологические флуктуации здесь вполне могли иметь место. В старобелорусских источниках встречается слово «дзвенкѣ» (звук), явное заимствование [2]. Близкие по звучанию современные слова дзынкаць и дзвынкаць, согласно «Толковому словарю белорусского языка», имеют одинаковое значение: «Создавать высокие звенящие звуки» [3]. А образованное от них существительное Дзвынканне – это и есть звуки этого действия [3]. Однако формы Дзвынганне – Дзвынгать в словарях и справочниках найти не удалось, хотя, по всей вероятности она вполне могла образоваться.
Наши предположения подтвердились в ходе опроса Винцкевич Брониславы Юзэфовны 1924 г. р., одной из старейших жительниц д. Тумашевцы.
[А не слышали такое понятие Дзынговый камень?] Быў у нас Дзынговый. Быў у нас там. Да. Но только яшчэ да шашы, туда на поле троху. Можа яго зацягнулi дзе, я не знаю. Выкапаць пыталiся i пры савецкай уласцi. [А то говорят, что этот Дзынговый, что возле остановки стоит] Можа яго туда зацягунли. Я не ведаю [А не знаете, что значит Дзынговый?] Знаю… Дзынгае ён прама. Там на него залезть… каменем аб камень [так дзвынкнуць?] свист iде прама. Дзынговый такi. [Звенит как бы?] Да, да, да. Такi доўгi, вялiкi камень. Но ён неяк наверху ляжаў. Тутака яшчэ большы стаў тута. [Это, скорее, мелиораторы его так завалили] Да, да, можа быць. А я мiленькiе… гэтым не занiмалась. [Так а вы в детстве не пробовали кинуть камень, каб зазвенело паслухаць?] Вой… у нас там званiлi дзецi. Як толька уборка iдзе, так гэтыя дзецi малыя прыдуць: «Во слуха′й, слуха′й!». Дзынкаюць там аб яго. [6]
Если в записях белорусских краеведов и фольклористов можно найти отдельные упоминания о связи камней и неких звуков, то по большей части косвенные. Например, в д. Чудин Ганцевичского р-на, Брестской обл. когда в церкви зазвонил колокол в камень превратился пахарь, который работал на Пасху [11]. Похожая участь ждала и сапожника Гомсина (Комсина), который на Пасху решил шить сапоги. В его дом ударила молния, после чего жилище сгорело, а на этом месте возник камень. Если наклониться к этому камню, который сейчас находится возле д. Куренец Вилейского р-на, в канун Пасхи, то можно услышать, как поют петухи и стучит молоточек сапожника [5]. Еще про один камень, расположенный в урочище Дранина, неподалеку от д. Любки Вилейского р-на стало известно благодаря экспедиции этно-исторического центра «Явар». Сообщил об этом в центр краевед А. П. Зайцев. Согласно легенде, зафиксированной от местных жителей, в этом месте убили пана и похоронили под одним из двух рядом расположенных камней вместе с петухом. Старшие жители деревни, когда пасли скот, заставляли младших приложить ухо к камню, а по другому уху ударяли и спрашивали: «Ну что, слышишь крик петуха?» [1, 12]. Иных сведений о звуках, связанных с камнями на сегодняшний день нами в Беларуси не выявлено.
Хочется подчеркнуть, что известные на сегодняшний день в нашей стране камни, в рассказах о которых фигурирует какой-либо звук, не совсем подходят к категории классических звенящих камней, так как в основном они оказываются связаны с криками петуха (амбивалентного по своей природе, т. е. выступающего противником нечистой силы, но в некоторых случаях приближенного к хтоническому миру) [4]. Лишь в одном случае наряду с петухом фигурируют удары молоточка сапожника.
Таким образом, по всей вероятности, нам удалось обнаружить первый в Беларуси именно Звенящий камень. Информация о таких объектах встречается на Северо-западе России (Звонкой камень, Звенячий камень и др.), а также в Швеции, Финляндии, Эстонии и других странах [9]. Увы, белорусский Дзынговый камень, скорее всего, утратил свои изначальные особенности, по крайней мере, звук, который сейчас создают брошенные в него камни, с нашей точки зрения, не отличается от того, что извлекается из любых других аналогичных ему ледниковых валунов. Видимо транспортировка его «поближе к остановке» нарушила то сочетание факторов, которое и приводило к появлению необычного звукового эффекта. Будем надеяться, что углубленный и целенаправленный поиск подобных объектов с уникальными акустическими свойствами позволит в дальнейшем выделить и исследовать еще одну группу культовых камней в нашей стране.
Литература и источники
1. Архив этно-исторического центра «Явар». Экспедиция № 100 (2009 год).
2. Дзынкаць // Этымалагiчны слоўнiк беларускай мовы. – Мiнск: Навука i тэхнiка, 1985. – Т. 3. Г–I. – С. 135.
3. Дзынкаць i Дзвынкаць // Тлумачальны слоўнiк беларускай мовы. – Мiнск: Галоўная рэдакцыя Беларускай Савецкай Энцыклапедыi, 1978. – Т. 2. Г–К. – С. 176.
4. Дучиц Л. В. Звуки в традиционной культуре белорусов / Л. В. Дучиц // Таинственная Беларусь. – Минск: Регистр, 2016 (в печати).
5. Киркор, А. Г. Этнографический взгляд на Виленскую губернию / А. Г. Киркор // Этнографический сборник, издаваемый Императорским Русским географическим обществом. – Вып. III. – СПб: Типография Эдуарда Праца, 1858. – С. 179.
6. Материалы опроса Винцкевич Брониславы Юзэфовны (1924 г. р.), д. Тумашевцы Щучинского района Гродненской области. Опрашивали И. С. Бутов, А. П. Зайцев (2016 г., апрель). См. диктофонные записи в личном архиве автора.
7. Материалы опроса Лайко (Ми′цкевич) Генуэфы Вацлавовны (1941 г. р.), д. Тумашевцы Щучинского района Гродненской области. Опрашивали И. С. Бутов, А. П. Зайцев (2016 г., апрель). См. диктофонные записи в личном архиве автора.
8. Материалы опроса Пенталь Галины Марьяновны (1974 г. р.), д. Тумашевцы Щучинского района Гродненской области. Опрашивали И. С. Бутов, А. П. Зайцев (2016 г., апрель). См. диктофонные записи в личном архиве автора.
9. Мизин В. Акустические аспекты сакральных мест Северо-Запада России / В. Мизин // Credo new. №2 (82). – 2015. – Т. 1. – С. 191–196.
10. Русско-польский разговорник / Татьяна Андрейченко. – Мiнск: Попурри, 2003. – 318 с.
11. Сержпутоўскі, А. Прымхі і забабоны беларусаў-палешукоў / А. Сержпутоўскі – Мінск: Друкарня Беларускай акадэмii навук, 1930. – С. 23.
12. Сведения краеведа А.П. Зайцева.
Выражаем благодарность А. П. Зайцеву за помощь в организации экспедиции.
1
