Калиновское чудо: динамика влияния представлений о «чуде» на духовную картину мира населения Украины (по материалам украинских газет 1920-х годов)

Чудо издревле занимало важное место в духовной, философской и повседневной картине мира народов Евразии. Концепт чуда выполняет задачу хранителя и выразителя культурной памяти и в то же время порождает эффект «симультанного контраста», то есть создает дополнительные знания и впечатления. Объединяя области сакрального и обыденного, чудо обладает экзистенциальной значимостью для формирования национальной картины мира практически любого народа. Даже в легендарной картине мира объективация этого концепта объясняется уже не игрой досужей фантазии, а стремлением народа к самосознанию, который поэтапно от мифопоэтического восприятия мира приходит к отрицанию реальности чудесного.

Так или иначе к рассмотрению места чуда в философском дискурсе обращались такие исследователи как Г. А. Габинский [13], который ввел в научный оборот теологическую категорию чуда и А. Д. Садыкова, поднявшая вопрос о категориях реального, или естественного, чуда [37]. Мотивы чуда и чудесного в картине мира различных народов Евразии были доминирующими в работах И. В. Рынковского [36, с. 46–52], С. П. Щавелева [44, с. 82–92], Н. И. Петрова [33, с. 177–203] и др. Исследовательницей А. В. Жегало также предпринимались попытки выделить национальный аспект мотива чуда в Беларуси и установить семантическую близость мотивов сверхъестественного и чудесного в белорусской традиционной культуре [16, с. 61–63; 17, с. 126–133].

Чудо в народной традиции украинцев и легенды о чудесах в 1920-е годы изучали О. Пчилка [34, с. 41–49], Н. Дмитрук [15, с. 50–61] и Я. Ковальчук [25, с. 1–16]. Однако до сих пор глубокого анализа причин появления волны рассказов о чудесах, в частности, о кровоточениях и мироточениях предметов религиозного культа (крестов, икон, распятий, различных изображений святых и т. п.), охватившей Украину в первой половине 1920-х годов, предпринято не было.

Между тем, поднятие новых аспектов проблематики чуда и его рассмотрение под различными углами зрения, применение накопленного в последние годы теоретического аппарата новых стыковых научных направлений, выявление взаимосвязи чудес с различными космофизическими, социально-политическими и климатическими факторами, позволит сделать очередной шаг в обосновании концепта чуда в картине мира народов современной Евразии как одного из неотъемлемых элементов происходящих в современном обществе процессов, а также расширит границы опыта и способностей человека адекватно реагировать на новые научные вызовы.

В этой связи, цель исследования – рассмотреть события, связанные с калиновским крестом, как одним из наиболее резонансных происшествий волны чудес 1920-х годов, через призму украинских газет того периода и выделить возможные причины его возникновения.

Объект исследования – украинская христианская культура, предмет исследования – особенности почитания конкретного религиозного феномена (калиновского креста). Чудо в работе рассматривается в первую очередь с феноменологической точки зрения¹ [43, с. 612], анализируется его национальный украинский аспект. При проведении исследования мы использовали следующие методы: абстрактно-логический, сопоставительный, структурно-типологический и историко-сравнительный.

Кровоточение предметов религиозного культа известно давно и еще со времен Средневековья практически всегда обрастало чудесными слухами [6, с. 257–270]. Второе дыхание таким рассказам на территории СССР в 1923 году придала история одного из придорожных крестов, находящихся возле с. Калиновка Сальникской парафии (центр – с. Сальник) Подольской губернии. Именно этим событиям, за которыми закрепилось неофициальное название Калиновского чуда, было уготовано стать одним из самых известных примеров чудес Украины 1920-х годов.

В информационной сводке о состоянии православных церковников по СССР на 1 января 1924 года можно было прочитать: «В последнее время наблюдается широкая волна обновления икон, коих насчитывается около 50. В массовом паломничестве и стечении масс для исцелений к этим «чудесам» доминирующую роль играет знаменитое «Калиновское чудо». Со всех сел и деревень Волынской губернии² крестьяне массами отправляются крестными ходами в Калиновку» [31, с. 61]. Что же это за «Калиновское чудо»? Согласно одной из самых популярных интерпретаций, в июле 1923 года³ со станции Калиновка в с. Сальник, что на Винничине⁴, ехали на телеге, возвращаясь с Гражданской войны, два солдата. На повороте стоял деревянный крест. На западной стороне креста была закреплена икона «Распятие с предстоящими», написанная по металлу масляными красками, а на восточной стороне – икона Пресвятой Троицы. По преданию, его установили на могиле трех купцов, которых убили здесь разбойники в 1918 году. Крест был местной святыней, и к нему ежегодно приходили паломники и служили молебны. В этот крест, по рассказам, и выстрелил один из пьяных солдат, попав при этом в икону с изображением распятия и пробив пулей правое плечо Христа. Из раны потекла кровь. Об этом рассказал односельчанам крестьянин, который вез солдат [9; 22].

Рис. 1. Упоминания о событиях в с. Калиновке Подольской губернии нашли отражение в литературе середины 1920-х годов в виде различного рода разоблачительных публикаций [19].

 

Этому событию даже была посвящена небольшая брошюрка, в которой однако указывалось, что когда мимо креста просто проходил крестьянин Лихогляд из с. Сальник, то увидел на распятье «пулевую дырку», из которой текла кровь (рис. 1) [19, с. 3].

Происхождение крови позже пытались установить несколько специальных комиссий. Сейчас в интернете можно найти только пересказы пересказов выводов, сделанных ими. Так, подчеркивается, что 24 июля 1923 года председатель Калиновского райисполкома Горловский и фельдшер Мурованый взяли немного крови в пробирку, которую запечатали печатью райисполкома, и отправили на экспертизу в Киев. Местные жители рассказывали, что Мурованый утверждал, что на вате была не ржавчина, а кровь. За это он якобы и был расстрелян. Другая версия гласит, что священники просверлили крест и по трубкам пускали куриную или кроличью кровь [22]. Однако это было бы слишком просто обнаружить и растиражировать в прессе, так что можно сделать вывод, что власти не взяли такое объяснение себе на вооружение.

События в Калиновке не могли не найти отражения на страницах украинской периодики того времени. Здесь широко освещались не только сами рассказы о чуде, но и демонстративно описывались процессы над всеми причастными к нему людьми.

Пожалуй, первой, или одной из первых, о Калиновском чуде написала в начале августа 1923 года газета «Красная армия», оригинально окрестив объект паломничества Водоточащим крестом. По сведениям редакции, специальная комиссия при участии епископа⁵ «на глазах у многотысячной толпы» установила, что из креста, обитого жестью и железом и промоченного дождем, текла ржавчина. Духовенство призвало народ «не верить вздорным слухам», после чего паломники якобы стали расходиться по домам [11, с. 1]. 5 октября газета вернулась к этой теме, сообщив, что при переезде на маневры красноармейцы «увидали около креста огромную толпу и узнали, что на кресте, простреленном еще в 18 году, теперь в 1923 году вдруг “показалась кровь”». Упоминалось, что «жирные монахи и попы собирают подарки богу – кур, деньги, полотно» [3, с. 3].

Одна из первых подробных статей об этом случае, которую нам удалось обнаружить в центральной украинской периодике, была опубликована в газете «Вiсти ВУЦВК⁶» в начале октября 1923 года [12, с. 2]. В публикации говорится, что место, где располагался крест, стало про́щей т. е. святым. Крестьяне собирались там по выходным и праздничным дням. В один из дней, который был назван «праздником креста», даже по «скромным» оценкам газеты, тут собралось около 200 тыс. человек (!). Все это происходило на фоне расползающейся по Подолью «как холерная эпидемия» волны обновлений икон (упоминаются, например, обновления в м. Кутище Винницкого округа, в окрестностях Проскурова и др.). Но были и другие, похожие по фактуре на Калиновское чудо рассказы. Например, по дороге из д. Литин на Калиновку в церкви в местечке Мизякове в церкви на Спаса на изображении «Авраам принимает трех странников» из уха одного из странников потекло что-то наподобие миро. Мизяков стал для паломников своего рода перевалочной базой, где они задерживались исповедаться и заказать акафисты, а кто-то перекусить и отдохнуть. Газета обвиняет священников в том, что они «поддерживают и раздувают эти чудеса», а еще отмечает, что почва здесь очень благоприятная для всякого рода чудес: в губернии неграмотных больше половины населения, к тому же раньше здесь были широко распространены церковно-приходские школы, а в добавок ко всему имел сильное влияние Союз русского народа⁷ и всякие «атаманы и атаманчики». Но еще больше автор пеняет на недостатки просвещения, материальные проблемы учителей, которые и должны были ликвидировать неграмотность и недостатки работы по антирелигиозной пропаганде.

Люди шли к кресту группами от каждого населенного пункта, неся какую-либо свою икону. В Калиновке была организована импровизированная ярмарка – можно было купить иконки, крестики, куличи, булки, селедку, квас и т. д. Здесь же между народом были замечены «монахи и монашки, нищие и т. п. особы». Хлеб, полотно, платки оставляли возле креста, а вот цветы только прикладывали к нему, после чего забирали с собой. Когда кто-то из священников или из простого народа говорил, что на кресте не кровь, а ржавчина, то его называли подкупленным большевиками или говорили, что ему «видеть не дано» [12, с. 2].

Чуть позже, в статье, опубликованной в газете «Селянская беднота», описывалось, что люди, подходя к кресту, падали ниц на песок и молились. Вид у них был измученный долгой дорогой. Упоминается, что один из ослепших людей мазал глаза кровью с креста в надежде исцелиться. Другая женщина пришла к кресту, чтобы попросить замужества с любимым человеком, так как ее отдавали за другого, но заболела по дороге чахоткой (туберкулезом) [41, с. 3]. Еще один просил исцеления от катара желудка [42 (№93), с. 4]. Вскользь упомянуты сочиненные здесь стихи и псалмы, и то, что люди ходили в Калиновку знаменоваться [24, с. 2].

Некоторые слухи, расходившиеся возле креста, были довольно необычными. Например, говорилось, что безбожники стреляли по кресту из сорока пушек, но не разбили – и уверовали во всевышнего. И тогда пришел к кресту Ленин, поцеловал крест, исцелился и теперь строит на этом месте монастырь [28, с. 2]. Рассказывали, что одна группа людей шла к кресту через лес, молилась. Вдруг появился какой-то человек и говорит: «Зайдите люди добрые ко мне в церковь – помолитесь». Те зашли, помолились и стали пересчитывать друг друга: набралось одиннадцать душ. Тут запел петух, церковь пропала, а у всех на лбу оказались черные пятна [10, с. 3].

О пропаже креста впервые упоминается в газетах 12 декабря 1923 года, а произошло это 1 декабря. Скорее всего, это была провокация властей, но изначально подчеркивалось, что некие «злодеи» приехали к кресту на фуре «следы которой ведут к с. Сальнику»⁸. Сложно в это поверить, но газета «Селянская беднота» сообщала, что крестьяне высказали благодарность тем, кто это сделал, так как «богомольцы здорово вытоптали их поля». Указывалось, что паломники теперь стали двигаться в сторону другого святого места, порожденного чудом, – Иосафатовой долины, которая находилась неподалеку от Калиновки [20, с. 7]. Вместе с тем в газетах все равно продолжается публикация статей с разоблачением «чудес» креста [1, с. 7; 2, с. 7]. Многим очень хорошо было известно, что зачастую уничтожением святыни дело не заканчивалось: люди собирали щепки или золу от сожженного креста или осколки камня и они делались объектом еще большего почитания.

По данным газеты «Червоний степ», были попытки «обновить чудо». Поначалу крестьяне ходили к пеньку, оставшемуся от срезанного креста и к местной кринице. Однако власти объявили, что ее вода «вредна для здоровья», после чего остатки креста выкорчевали, а криницу засыпали⁹ [21, с. 1]. К январю 1924 года на том же месте кто-то снова пытался установить сначала один крест, потом еще два креста (что с ними стало не уточняется). В этом же месте постоянно находилась некая «дева» – «не то юродивая, не то мелкотравчатая аферистка, собирающая еще подаяния от редких богомольцев». Однако зимой каких-либо серьезных стечений людей на место прощи уже, по-видимому, не отмечалось [35, с. 5].

Однако физического уничтожения креста властям показалось мало и в январе 1924 года в г. Виннице был начат показательный открытый процесс над всеми деятельными участниками этих событий. Газета «Всероссийская кочегарка» написала, что «наиболее интересные фигуры процесса – священники Сведицкий¹⁰ и Шереметинский», которые отказывались отвечать на политические вопросы и пытались перевести допрос в плоскость религиозного диспута [23, с. 1]. «Волынский пролетарий» привел подробности об этом суде. Так, в материале П. Киверова подчеркнуто, что священник Свенцицкий Калиновского чуда не признавал, но поддерживал веру в него, не разъясняя, что «чудо было делом аферистов». В свою очередь, Шереметинский чудо и не отрицал и не признавал. Был там еще и подсудимый Квасница, который на суде сказал, что в чудо не верил, а «работал потому что было выгодно». Корреспондент, кроме крестьянского невежества, нашел в этом деле и существенную примесь контрреволюции [24, с. 2]. Итогом суда, как сообщила «Звезда», стали обвинительные приговоры на разные сроки – от 1 года до 5 лет, часть обвиняемых была выслана за пределы Правобережья, трое – оправданы [14, с. 2].

Впрочем, различных судов над фигурантами калиновского дела и причастных к нему в других регионах, было несколько¹¹ (винницкий, бердичевский и два житомирских). В мае 1924 года, в газете «Пролетарская правда» говорилось еще об одном суде, прошедшем в Бердичеве. Сообщалось, что «подстрекаемая темными личностями толпа крестьян, главным образом, женщин, направилась 1-го ноября 1923¹² г. из сел Павелок, Араповка, Городище и др. крестным ходом к калиновскому “чуду”». Руководителем и «подстрекателем» толпы назвали некого Станишевского, в свое время осужденного нарсудом «за агитацию по поводу мнимого «обновления» икон». По ходу движения крестьян, в одном из сел возникла потасовка с милицией, которая не пускала людей дальше, из-за чего одному из милиционеров был «нанесен удар крестом в спину». Из-за этого было возбуждено дело о сопротивлении властям. Приговором суда Станишевский получил два года лишения свободы, а также поражение в правах на 1 год, остальные приговорены к разным срокам – от 6 месяцев до года. Однако все, за исключением Станишевского, получили условные сроки [29, с. 6]. О житомирском процессе, состоявшемся в июле 1924 года, известно, что очередные «попы-вдохновители» Калиновского чуда, по данным газеты «Коммунист», были приговорены к лишению свободы сроком на 6 месяцев с зачетом предварительного заключения [39, с. 2]. И точно известно, что в декабре 1924 года в Житомире состоялся еще один процесс над двенадцатью селянами волынского с. Самчинец, которые, побывав в Калиновке, «убедили целую группу земляков в необходимости нести кресты в “иосафатову долину”». Вернувшись из Калиновки, подсудимые передали селянам «веление» одного пастуха – девяти вдовам нужно было копать колодезь, так как скоро настанет «страшный суд»¹³ и вода исчезнет. Нашлись вдовы, пожелавшие копать «неиссякаемый колодезь», причем в процессе рытья ямы одна из них простудилась и умерла. Подчеркнуто, что суд, «приняв во внимание низкий уровень развития обвиняемых»¹⁴, отнесся к ним снисходительно и вынес им условный приговор [40, с. 4; 42 (№93), с. 4]. Этот же суд очень подробно осветили и в нескольких номерах газеты «Радянська Волинь» [42].

Интересно, что данные о калиновском кресте и «новые легенды об обновлениях икон» на Волыни попали в материалы работавшей в те годы «Сказочной комиссии» [15, с. 50–61; 34, с. 41–49]. «Сказочная комиссия» зафиксировала множество вариаций истории о Калиновском чуде, а также рассказы об обновлении крестов и кровоточащих святынях. Например, рассказывали, что в поселке Любари Житомирского повета Волынской губернии в женском монастыре у Спасителя из лица потекла кровь, и когда про это узнали большевики, то начали «ножом ковырять», после чего появилась третья рука и закрыла лицо. А в с. Луци того же повета обновилась «хвигура»¹⁵ на кресте [15, с. 50]. К «хвигуре» потянулись процессии с иконами, но кто-то ночью повалил крест, его подняли, но распятья на нем уже не было. Член «Сказочной комиссии» Н. Дмитрук также записал от своего брата Миколы, что обновились иконы «в Рузьки Штультувуї і в Білуго Стипана і киля кринички – три», такие же события произошли и в селе Крошня Житомирского повета «на глазах у всех» и в Звенигородском уезде¹⁶. В последнем случае говорили, что пришли комнезамы¹⁷, отобрали икону, но на следующий день у себя не нашли – она переместилась обратно и еще больше обновилась. Тогда комнезамы порубили ее в щепки и сожгли, но на следующий день икона опять была на своем месте [15, с. 50–61].

Событие в Калиновке, конечно, далеко не первое в этом ряду. С такими же слухами приходилось бороться еще в XIX в. В 1864 году (19 февраля) крестьяне д. Александрово гмины Кампинос Сохачевского уезда Варшавской губернии решили соорудить у въезда в эту деревню крест с изображением распятья Спасителя. Крест этот был водружен 30 сентября (12 октября) 1874 года. Вскоре «некоторыми из жителей дер. Александрово были усмотрены в верхней части креста пятна, окрашенные в красноватый цвет и расположенные у основания распятия. Это явление вызвало в среде местных крестьян суеверные толки, которые, распространясь вскоре по окрестным деревням, а затем и по иным местностям края, стали привлекать в дер. Александрово толпы молельщиков» [32, с. 4–5].

По распоряжению варшавского губернатора в д. Александрово были командированы два чиновника, которые, прибыв в деревню, застали у креста около 50–60 богомольцев из соседних деревень и даже из г. Варшавы. Молившиеся стояли толпою у креста с непокрытыми головами и смотрели на верх креста, где виднелись пятна, которые представлялись им окрашенными в темноватый цвет или кровавыми. Настоятель прихода разъяснил, что пятна не представляют ничего чудесного и, для того чтобы в этом удостовериться, будет произведен подробный осмотр креста. Затем к кресту была приставлена лестница, и один из командированных чиновников, поднявшись по ней к верхней части креста, произвел освидетельствование, по которому оказалось, что действительно из дерева через образовавшиеся в нем щели «выделяется древесный сок (живица), который имел буроватый цвет, вследствие значительного содержания дубильного начала». После этого чиновник отделил при помощи ножа часть присохшей к наружной поверхности креста живицы, которая и была предъявлена присутствующим. Некоторые из них «тут же усомнились в первоначальных своих предположениях». Распятье сняли, и все присутствующие его осмотрели и убедились в «несуществовании чуда» [32, с. 4–5].

Еще одним знаменитым крестом, вызвавшим массовые паломничества, был крест в д. Цвермы Лидского уезда Виленской губернии. Его изначальная история почти копировала калиновскую – говорили, что возле этой деревенской святыни проезжал отряд большевистской кавалерии, один из красноармейцев достал саблю и секанул по кресту. В 1932 году стали рассказывать, что на этом месте появилась фигура Иисуса Христа и «делает разные чудеса». Позже студентами БГУ была сделана запись о том, как один солдат в послевоенное время во время учений выстрелил в этот крест, но пуля прошла навылет и оттуда хлынула кровь. Также рассказывали, что дерево возле этого креста невозможно было срубить, так как из него шла кровь [7, с. 151–152].

Таким образом, Калиновское чудо возникло отнюдь не случайно. В 1923 году Подолия стала настоящим эпицентром чудес, на что сетовали многие газеты [28, с. 2; 12, с. 2]. Некоторые даже писали, что обновления икон начались здесь «в связке» с кровоточащим крестом [42]. Помимо обновления икон, кровоточения и мироточения икон, здесь отмечались случаи рытья святых колодцев и явления Богородицы [40, с. 4]. В то же время зафиксировано появление в данном регионе писем, «извещающих о милости какого-то святого», который для спасения от мук ада рекомендовал испечь семь калачей и шесть из них разослать наиболее благочестивым, соблюдая тайну. Получившие калач, в свою очередь, точно также должны были испечь калачи и отправить друзьям и знакомым. «Религиозная эпидемия» распространилась не только по деревням, но и в крупных городах [40, с. 4]. До этого было показано, что хождение такого рода писем, названных «святыми», считается четким показателем ухудшения социально-экономического положения в стране и маркирует периоды социальных и культурных кризисов¹⁸ [5, с. 17–20; 38, с. 117].

Аналогичная картина отмечается и касательно другого известного чуда – массовых обновлений икон. Автором, совместно с Н. В. Томиным, опубликована в рецензируемом научном журнале статья, где детально показано, что снижение уровня ВВП с большой вероятностью могло влиять на увеличение количества обновлений икон и других чудес, что свидетельствует о том, что волны чудес происходили на фоне серьезных кризисов в истории Российской Империи и СССР (рис. 2) [8, с. 27]. Для анализа взяты общие интегральные показатели – «реальный ВВП Российской Империи/CCCР на душу населения, %» и «годовой темп прироста населения в России/СССР». Согласно исследованиям исторического статистического проекта Мэддисона [46, с. 672–703], этот показатель, рассчитанный в отношении к ВВП США, отражает общее социально-экономическое положение страны на мировом фоне [45, с. 498–512]. Данный показатель (в большей или меньшей степени) интегрировано отражают степень потрясений в обществе Российской Империи/СССР: революции, репрессии, войны, голод, экономические спады и т. п. Хорошо, видно, что по мере роста этого показателя количество рассказов чудес в обществе практически сходит на нет, однако возникновение Калиновского чуда относится к тому периоду, когда выбранный нами интегральный показатель находился в одной из своих самых нижних точек. Можно предполагать, что феномен кровоточений и мироточений предметов религиозного культа, сопровождавший волны обновления икон, также может быть своеобразной массовой реакцией на различные социальные бедствия в обществе.

Рис. 2. Графики изменения числа обновлений икон в Российской Империи/CCCР и ВВП на душу населения (корреляция = -0,401) [8, с. 27].

 

Эстафету Калиновского чуда подхватили сначала Иосафатова долина на Подолии, где были установлены тысячи крестов, а затем другое диво на Полтавщине – вместо сочащегося кровью креста здесь была выявлена плачущая святой водой верба. Однако согласно сообщениям в газетах, масштаб паломничества к ней был гораздо меньше [27, с. 2]. Основные случаи чудес в 1923–1924 годах, по сообщениям прессы, относились к трем округам Подольщины – Винницкому, Могилевскому и Каменецкому. И в каждом из них имелось свое центральное чудо, превосходящее по масштабам все остальные: если в первых двух это был калиновский крест и Иосафатова долина, то в Каменецком округе – святой колодец или так называемое Антоновское чудо, связанное с явлением Богородицы [30, с. 2].

Все вышеперечисленные события оказали очень серьезное влияние на дальнейшие слухи о чудесах, в частности, они привели к распространению нарратива о кровоточащих или мироточащих предметах религиозного культа, а произошедшее в Калиновке упоминали многие статьи на тему чудесного, по крайней мере, в конце 1923-го – 1924-м годах. В марте 1924 года митрополит Липковский на заседании Софиевской Парафияльной Рады даже высказал мысль, что Калиновское чудо – тот крест, «который в настоящее время несет православный народ и которым борется против безбожья Советской власти в защиту своего права веровать и почитать бога» [18, с. 1]. Несмотря на все попытки высмеять события в Калиновке и осудить его участников, место, где находился крест, было объявлено святым и остается таковым до сих пор.

Калиновское чудо стало примером одного из самых известных чудес Украины 1920-х годов и играло, в том числе и при участии СМИ, которые пытались его высмеять, доминирующую роль как в распространении рассказов о чудесах, так и в разжигании истерии на этой почве среди самых широких слоев населения. Несмотря на то, что мы рассмотрели его только через призму материалов местной прессы, почти всегда ангажированной, перед нами все равно предстал достаточно ясный срез эпохи, четко демонстрирующий генезис, все первоначальные этапы возникновения и эволюции одного конкретного рассказа о чуде, ставшего для своего региона чудообразующим. Впоследствии во многом именно на основе почитания калиновского креста сформировалось представление украинцев, одного из самых многочисленных славянских народов, о чуде и его месте в религиозной картине мира.

Примечания

1. Согласно определению В. Даля: «Чудо – всякое явление, кое мы не умеем объяснить по известным нам законам природы» [43, с. 612].

2. На картах 1920-х годов с. Калиновка указано как относящееся к Подольской губернии.

3. Согласно рассказам, это произошло 7 июля 1923 года, хотя назывались и иные варианты, например, 1918 год.

4. Винницкий округ входил состав Подольской губернии.

5. Возможно, тут имеется в виду епископ Павел Погорилко, который позже заявлял перед собравшимися, что на кресте не кровь, а ржавчина [12, с. 2]. В состав комиссии, по некоторым данным, входил священник Антоний Юнак, а также врачи Ковалев и Федоров [22].

6. Всеукраинский центральный исполнительный комитет (ВУЦИК) – укр. Всеукраїнський центральний виконавчий комітет (ВУЦВК).

7. Союз русского народа – массовая черносотенная монархическая организация, действовавшая в Российской империи с 1905 по 1917 год. Программа и деятельность СРН базировались на монархических, националистических и антисемитских идеях, а также православном радикализме.

8. Современная интерпретация гласит, что крест распилили и бросили в соседний колодец, который позже засыпали, а поверх посеяли пшеницу. Утверждается, что на следующий год пшеница взошла в форме креста [22].

9. Летом следующего, 1924 года, на Подолии была сильная засуха, что объясняли именно тем, что криница была засыпана [21, с. 1].

10. В других газетах его фамилия указана как Свенцицкий [24, с. 2].

11. В августе 1924 года А. Куперман упоминает еще и некий «последний акт» Калиновского чуда, который «недавно закончился в киевском суде» [27, с. 2].

12. Непонятно, почему этот эпизод снова стали рассматривать в 1924 году, уже после того как основные фигуранты этого дела были осуждены.

13. Он должен был произойти 1 января 1924 года [42].

14. Например, один из крестьян говорил, что видит Бога даже в свидетельской комнате.

15. По всей видимости, имеется в виду фигура Иисуса Христа (распятье), закрепленная на кресте.

16. Звенигородский уезд – административно-территориальная единица Киевской губернии. Уездный город – Звенигородка.

17. Представители революционной организации «Комітет незаможних селян», действовавшей в Украине в 1920–1933 годах.

18. К тому же часто в основе таких писем содержится описание некого чуда, о котором было много разговоров – это еще один элемент распространения рассказов о чудесах на большие территории.

Литература

1. Байда. Геть релiгiйный дурман! // Селянська бiднота. 1923. №328 (12 грудня). С. 7.

2. Байда. Прозрiв у «чуда» Калинiвського // Селяньска бiднота. 1923. №328 (12 грудня). С. 7.

3. Бепо. Калиновское чудо // Красная армия. 1923 №759 (5 октября). С. 3.

4. Бутов И. С. Ареал чудес: волны обновлений икон в XIX – первой половине XX века: монография. Минск: Колорград, 2018. 168 с.

5. Бутов И. С. Материалы о распространении «святых писем» в БССР в 1930-е – 1950-е гг. XX века // Живая старина. 2018. №1. С. 17–20.

6. Бутов И. С. и др. Феномен «кровоточащих» предметов религиозного культа и раскрытие его природы с использованием методов высокотехнологичного протеомического анализа // Лабораторная диагностика. 2019. Том. 8. №2. С. 257–270.

7. Бутов И. С. Чудеса «Святой ямы» и другие массовые видения на религиозные темы на территории Беларуси // Социальная антропология города: мат-лы Междурнар. науч. конференции (г. Санкт-Петербург, 26 марта 2020). СПб.: Свое издательство, 2020. С. 149–167.

8. Бутов И. С., Томин Н. В. Обновление икон на историческом фоне // Религиоведение. №3. 2018. С. 20–34.

9. В Винницкой епархии УПЦ МП прошел крестный ход, посвященный 80-летию Калиновского чуда // Портал Credo [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=11632. Дата доступа: 9.07.2020.

10. Вишня Остап. Самi тобi чудеса! // Вiсти ВУЦВК. 1923. №264 (23 ноября). С. 3.

11. Водоточащий крест // Красная армия. 1923. № 709 (5 августа). С. 1.

12. Воронин Пр. Подiльскi «чудеса» // Вiсти ВУЦВК. 1923. №222 (4 жовтня). С. 2.

13. Габинский Г. А. Наука, теология и чудо: автореф. дис. на соиск. учен. степени д-ра филос. наук. М.: Моск. гос. пед. ин-т им. В. И. Ленина, 1975. 45 с.

14. Дело калиновских «чудотворцев» // Звезда. 1924. №459 (30 января). С. 2.

15. Дмитрук Н. Про чудеса на Українi року 1923-го // Етнографічний вісник. Київ: друкарня Українскої Академiї наук, 1925. Кн. 1. С. 50–61.

16. Жегало А. Национальный аспект мотива чуда в белорусских и русских быличках // Фальклор і сучасная культура: матэрыялы III Міжнароднай навукова-практычнай канферэнцыі, 21–22 красавіка 2011 г., Мінск. Мінск, 2011. Ч. 2. С. 61–63.

17. Жегало А. Семантическая близость мотивов сверхъестественного и чудесного в белорусском и русском фольклоре // Актуальныя праблемы тэорыі літаратуры і фальклору: працы кафедры тэорыі літаратуры Беларускага дзяржаўнага ўніверсітэта. 2014. Вып. 3. С. 126–133.

18. Зозуля. Мракобесы // Пролетарская правда. 1924. №94 (25 апреля). С. 1.

19. Зорич А. Чудо в Калиновке. Деревенская быль. М.: Молодая гвардия, 1925. 22 с.

20. Калинiвского хреста не стало // Селяньска бiднота. 1923. №328 (12 грудня). С. 7.

21. Калинiвське «чудо» лiквiдовано зовсiм // Червоний степ. 1924. №71 (24 серпня). С. 1.

22. Калиновский крест // Храм святителя Луки Крымского [Электронный ресурс] Режим доступа: http://svtluka.com/old/dushe-poleznoe-chtenie/Kalunivske_Chydo.php. Дата доступа: 4.11.2020.

23. Калиновское «чудо». За «чудеса» под суд // Всероссийская кочегарка. 1924. №10 (12 января). С. 1.

24. Киверов П. «Торговали, веселились» // Волынский пролетарий. 1924. №15 (18 января). С. 2.

25. Ковальчук Я. Про чудеса на Україні. Харків, 1925. 16 с.

26. Кормина Ж. Чудо в народной традиции: концепт и риторика // Концепт чуда в славянской и еврейской традиции. М., 2001. С. 116–129.

27. Куперман А. Два чуда (От нашего полтавского кор-та) // Коммунист. 1924. №179 (6 августа). С. 2.

28. Марченко. Мракобесие поповское // Красная армия. 1923. №793 (15 ноября). С. 2.

29. Н. Отклики калиновского «чуда» // Пролетарская правда. 1924. №114 (21 мая). С. 6.

30. Н. Справа про антонiвське чудо // Бiльшовик. 1924. №219 (26 вересня). С. 2.

31. Обновление икон в XX годы // Глас Тихий. Божии знамения нашего времени: материалы Комиссии по описанию чудесных знамений, происходящих в Русской Православной Церкви. М., 2000. Вып. 1. С. 61.

32. Отдел второй // Радомскiя губернскiя ведомости. 1875. № 22 (31 мая) Часть официальная. С. 4–5.

33. Петров Н. И. Чудо как исторический факт: к постановке вопроса // Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях. 2017. Вып. 8. С. 177–203.

34. Пчiлка О. Українськi народнi легенди останнього часу // Етнографічний вісник. Київ: друкарня Українскої Академiї Наук, 1925. Кн. 1. С. 41–49.

35. Р-в. Там, где было «чудо» (Письмо из Подолии) // Пролетарская Правда. 1924. №12 (15 января). С. 5.

36. Рынковский И. В. Феномен чуда // Вестник МГУКИ. 2010. №5 (37). С. 46–52.

37. Садыкова А. Г. Категория реального, или естественного, чуда: проблема философской интерпретации: автореф. дис. ... канд. философских наук. Уфа: Башкир. гос. ун-т, 2001. 25 с.

38. Современный городской фольклор: метод. указания и ил. материал по проведению фольк. практики студентов І курса филол. фак. / сост.: О.В. Приемко [и др.]; под ред. О. В. Приемко. Минск: БГУ, 2014. 128 с.

39. Суд над «чудом» // Коммунист. 1924. №160 (15 июля). С. 2.

40. Ткачук Вит. «Чудеса» на Волыни (от нашего житомирского корреспондента) // Коммунист. 1924. №284 (11 декабря). С. 4.

41. Фесенко В. На Калинiвське «чудо» // Селянська бiднота. 1923. №322 (24 жовтня). С. 3.

42. Червоний суд. «Калинiвске чудо» на лавi пiдсудних // Радянська Волинь. 1924. №92 (20 листопада). С. 4; №93 (21 листопада). С. 4.

43. Чудо // Толковый словарь живого великорусского языка. Т. IV. М.: Русский язык, 1956. С. 612.

44. Щавелев С. П. «Чудо» в пределах и за пределами разума // Наука. Искусство. Культура. 2015. Вып. 1 (5). С. 82–92.

45. Grigoryev L. Russia in the System of Global Economic Relations // Strategic Analysis. 2016. Vol. 40 (6). P. 498–512.

46. Markevich A., Harrison M. Great War, Civil War, and Recovery: Russia’s National Income, 1913 to 1928 // Journal of Economic History. 2011. Vol. 71(3). P. 672–703.

Опубликовано: Бутов И.С. Калиновское чудо: динамика влияния представлений о «чуде» на духовную картину мира населения Украины (по материалам украинских газет 1920-х годов) / И. С. Бутов // «Homo Eurasicus»: в системах «картин мира». – СПб.: Свое издательство, 2021. – С. 151–167.

Также по теме

Феномен чудес, связанных с культовыми объектами и происходивших на территории России, Украины и Беларуси в XIX–XX вв. в последние годы стал предметом пристального внимания исследователей. Обновления икон и других сакральных объектов и сопутствующие обновлениям чудеса рассматриваются в контексте официальной и устной истории, что дает возможность сопоставить документальные свидетельства и фольклорные нарративы, проследить процессы мифологизации событий и оценить роль устной традиции в формировании «текста святыни», который может надолго пережить сам почитаемый объект.