Мифологические пресмыкающиеся и их реальные прототипы

В архиве нашего проекта имеется немало свидетельств очевидцев, которые при поверхностном ознакомлении кто-то счел бы «невозможными» даже на фоне других, в достоверность которых иной раз верится с трудом. Тем не менее рано или поздно накапливается некая критическая масса таких данных, на которую уже нельзя закрывать глаза и которая позволяет выделить какой-то новый мотив, реже открыть фольклорный персонаж или, что случается совсем нечасто, даже обнаружить исчезающий (или уже исчезнувший) вид реального животного.

Хотелось бы начать с одного крайне любопытного свидетельства известного белорусского археолога В. З. Завитневича (1853–1927), касающегося поимки некой странной крупной ящерицы в Минске: «А прошлым летом [1885 года – И. Б.] в самом губернском городе Минске, в так называемом татарском конце¹ одним господином убита чудовищных размеров крокодило-видная ящерица, с острыми как у щуки зубами, покрытая панцыре-видной чешуёй. Дерзость этого чудовища дошла до того, что оно бросилось на указанного господина и было убито несколькими ударами палки. Дело натуралистов объяснить факт появления в рассматриваемой местности подобного рода феноменальных типов». Можно было бы даже усомниться в том, не выдает ли археолог некий слух за реальный факт, если бы не сделанное им примечение о том, что он лично осматривал это пресмыкающееся в реальном училище, куда его доставили после смерти² [11: 573–574]. Существует свидетельство другого белорусского археолога – Г. В. Штыхова (1927–2018), который в 1974 году писал о том, что чучело этого «ящера» еще долгое время находилось в кабинете директора Минского реального училища [32: 153]. В самом деле, откуда здесь могли появиться эти «феноменальные типы»?

Рис. 1. Чучело небольшого крокодила (его происхождение неизвестно), которое ныне находится в Эдольском замке (Кулдигский край, Латвия). Фото автора, 2017 год.

 

«Зубастых» ящериц в Беларуси и даже Европе не встречается, хотя по русскому народному поверью, как отмечает А. Ермолов, считается, что «зубы у ящерки остры». А. Ермолов приводит и такую русскую поговорку, этимологии которой, однако, не проясняет: «Ящерка маленька, да зубы востры» [10: 400]. При этом автор оговаривается, что хотя народ и считает ящерку зубастой, укусить ящерица тем не менее не может, и вреда она никому не делает. Лишь местами, как пишет автор, в Олонецкой губернии есть поверье, «конечно вполне неосновательное», что «ящерица может ужалить, и последствия этого не менее опасны, чем укушение змеи» [10: 400]. В Псковской обл. также считалось, что какая-то ящерица может укусить корову, чтобы та дала ей молоко [35: 510]. Однако все это довольно далеко от нападения на человека. Да и в рассматриваемом выше тексте вызывает вопросы обнаружение ящерицы фактически в крупном городе, а не в малонаселенных болотистых участках где-нибудь на Полесье, хотя и там, как пишет В. З. Завитневич, около 1883 года был найден остов «гигантского змея» [11: 569–603]. В данном случае напрашивается вывод о том, что минской ящерицей могло быть убежавшее у кого-то, либо же специально выпущенное на волю, экзотическое животное, например, небольшой крокодил, пропитание которого стало слишком дорогим удовольстием для его владельца. Однако без осмотра самого чучела этой странной «крокодиловидной ящерицы» утвердительно говорить об этом не приходится. Да и могли ли натуралисты хоть даже и конца XIX века не предположить такого варианта? Кроме того, это свидетельство о четвероногих крупных существах, напоминающих ящерицу, не единственное.

Известно, что ранее на территории Беларуси существовал змеиный культ, отголосками которого в нашей стране является множество связанных со змеей (змеем) географических названий [13: 117–146]. Возможно, о чем-то схожем писал и Барон Сигизмунд фон Герберштейн (1486–1566), австрийский дипломат, в своих «Записках о Московии»: «Эта область [Литва – И. Б.] изобилует рощами, и лесами, в которых иногда происходят страшные сцены. Ибо там много язычников, которые содержат у себя в домах, как пенатов, каких-то змей, с четырьмя короткими ногами на подобие ящериц, с чёрным и толстым телом, имеющих не более трёх пядей³ в длину и называемых гивоитами (Givuoites); в положенные дни, очистив свой дом и поставив пищу, они всей семьёй, в каком-то ужасе покланяются этим змеям, пока, нажравшись, те не уползут в своё место» [24: 169–170]. Как мы уже писали в предыдущих публикациях, сделанные редактором русскоязычного перевода «Записок», А. В. Назаренко, в 1988 году примечания [23: 195] позволили немного пролить свет на тайну гивоитов (ставшее более употребительным современное произношение – живойтов), оказалось, что другие их названия jastzuka или szmya. Поэтому, скорее всего, могли иметься в виду все же не ящерицы, а змеи – гадюки⁴, хотя заимствование от польского jaszczurka – ящерица – теоретически возможно. Важно отметить, что больше в исторических источниках об этих «четырехногих змеях» упоминаний практически нет, а вот о живойтах встречаются, хотя слабо проливают свет на то, кого же в действительности видел Герберштейн.

Вот, например, что пишет о значении слова giwojtos один из многочисленных польских источников середины XIX века: «Giwoites. Черные змеи, обитающие [дословно – находящие пропитание] в домах. B. Gywaty, гадина». Тут же в сноске читаем: «Не Giwojtos, а gywates, гадина, гады. Gywate имеет общий корень с выражениями: gywas, живой; gywastis, жизнь; gywulis, живность, скот; из этого я предполагаю, что происхождение оного религиозного почитания змей на Литве должно иметь некую связь с жизнью литвинов. Не употребляли ли они их для поддержания жизни в качестве лекарства? Припомним здесь себе змея Моисеева, заглянем, наконец, в символику, тогда мы с легкостью обнаружим подобную славу и для гада»⁵ [36: 464]. Их же упоминает польский историограф и поэт М. Стрыйковский в рукописи, написанной Юргию Олельковичу, князю Слуцкому: «А Кейстут от благоговения сам крестом на землю ложится / Уж, шипя, поднимает голову, ползая смело / Челом ему все бьют, Гивойтэ⁶! Крича, / Гивойтэ мушу Девос! Девос! Повторяя / Затем с алтаря, делая запутанные изгибы, / Скрылся в обсыпавшуюся среди захоронений раскрытую могилу» [40: 284]. В «Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона» для термина «Гивойтэ» приводится следующее определение: «священные змеи в языческой Литве» [19: 620]. Упоминают о них и другие авторы, в частности, Ян Ласицкий (1534–1602), Т. Нарбут (1784–1864) и др. Последний, например, писал, что giwojte находились в святилище г. Вильно [41: 130, 319]. Однако многие источники, упоминая об этом, обходят стороной то обстоятельство, что почти все сведения о Вильнюсском святилище мы имеем из книг того же Т. Нарбута⁷, который, в свою очередь, ссылается на исторические хроники (например, так называемую Радуньскую летопись или хронику Ривиуса), которые многими современными историками расцениваются как подделки⁸. Поэтому приводить эти источники как пример существования именно «культа живойта» (а не змеи) по меньшей мере преждевременно или недостаточно, так как они вряд ли будут считаться существенным доказательством.

Возможно, на свидетельство Герберштейна в некоторой степени прольет свет фрагмент «Книги Курземских сказаний» («Kurzemes stāstu grāmata»), изданной в 1832 году. К. Шульц пишет о том, что в Литве «есть змеи и жабы (rupučus), почитаемые за божество, которых кормят молоком и другой едой. Их держат в особых горшках, которые украшают колосьями и цветами»⁹ [34: 319]. Может быть, эти жабы и есть как раз упомянутые Гербершейном живойты? У жабы серой или обыкновенной (Bufo bufo) окраска тела бывает иногда почти черной. К тому же это крупнейшее земноводное Беларуси, отдельные особи достигают 12 см и более. Правда «трех пядей» в них, конечно, не будет и здесь лишь можно предположить, что либо в глазах путешественника произошла контаминация нескольких существ (ужа и жабы), и ему описывали что-то, что он сам не видел, либо он встретился с другим малораспространенным более крупным видом жаб.

В 1582 году в Псковской летописи описан случай исхода «крокодилов» или тех же «крокодиловидных ящериц» из реки. Река и даже примерное место не указано (можно лишь предположить, что это место входит в круг наиболее часто упоминаемых в летописи территорий, а именно Псковской земли, Новгорода, Балтии и Москвы): «В лета 7090 поставиша город Земляной в Новегороде. Того же лета изыдоша коркодили лютии зверии из реки, и путь затвориша; людей много поядоша, и ужасошася людие и молиши бога по всей земли; и паки спряташася, а иних избиша» [20: 263]. Эти сведения содержатся в так называемом Архивском 2-м списке (Лист 201), написанном различными почерками, относящимися к середине XVII века. Данные в списке, согласно мнению А. Насонова, отчасти основаны на устных показаниях современников – составителей списка [20: 7]. Исследователи давали различные трактовки этой записи, в том числе считалось, что здесь «крокодилы» могли быть персонификацией неких бедствий, а одна из самых экзотических версий заключалась в том, что на реке затонул корабль, перевозивший настоящих крокодилов «для увеселения» одному из местных князей. Б. А. Старостин пишет, что содержащаяся в летописи недостоверность «есть именно недостоверность фактического порядка», ведь даже в более «научных» изданиях того времени можно было найти сведения о «фантастических (но якобы виденных) чудовищах» [27: 89].

Еще одно упоминание о подобном существе близ границ Беларуси есть в книге агента английской торговой компании и дипломата Джерома Горсея, жившего в России в 70–90 годы XVI века. В 1589 году (т. е. спустя всего 7 лет после летописного «исхода» из реки) он описывает свою дорогу из Варшавы в Вильно: «Я выехал из Варшавы вечером, переехал через реку¹⁰, где на берегу лежал ядовитый мёртвый крокодил¹¹, которому мои люди разорвали брюхо копьями. При этом распространилось такое зловоние, что я был им отравлен и пролежал больной в ближайшей деревне, где встретил такое сочувствие и христианскую помощь мне, иноземцу, что чудесно поправился» [8: 126].

Непонятно, по какой причине понадобилось «разрывать копьями» брюхо уже мертвого животного. К. А. Богданов считает, что рассказы Горсея «пестрят преувеличениями», по его мнению, эта ремарка – лишь способ выставить себя «в роли мудрого дипломата» [3: 166–167]. Добавим, что история с проткнутым «крокодилом» может отсылать и к сюжету «Чудо о змие», описанном в житии Георгия Победоносца [22: 92–114]. Нам же кажется заслуживающим внимания тот факт, что автор сконцентрировал внимание именно на «ядовитости» крокодила. Среди интеллигенции того времени считалось, что очень сильная ядовитость также была присуща существу, о котором было очень немного сведений на Руси – саламандре. В «Трудах славянской комиссии Императорского Московского археологического общества», опубликованных в 1895 году, о саламандре сказано, что в русских средневековых списках ей, кроме несгораемости в огне, приписывалось свойство сжигать мочой дерево, что также иногда употреблялось и по отношению к крокодилу (крокоделу). Замены крокодила на саламандру (скамандру) действительно встречаются в средневековых списках. Переписчики могли также знать, что в немецких бестиариях о саламандре писали о том, что если этот зверь подойдет к какому-либо дереву, «то вдруг отравляет все плоды, и всякий, вкусивший от плода, умирает» [30: 47–48]. В лицевых списках «Апокалипсиса» некоторые повадки реальных животных сочетались с описанием животных в некоторой степени мифических, и саламандра тут сравнивается как раз со «зверем во индийской стороне величеством со пса»: «Человек не человек еси, саламандр не саламандр еси человек. Толкование. Есть убо зверь во индискои стране величеством со пса¹², такову силу имать: егда разжещи пещь седмь седмерицею и вовержищи его вню, тогда вся сила огненная угаснет; тако и человек, аще разжен будет седмь седмицею грехи и въвержет себе в любовь Христову, и вся сила его угаснет» [18: 149–152]. Что говорить о летописцах, если даже естествоиспытатели (например, знаток ядов Зайнуддин Абу Ибрахим Джурджани, живший в XII веке) считали укус саламандры весьма опасным [30: 144]. А по мнению Плиния Старшего: «Среди всех ядовитых животных саламандра – самое злобное» [15: 50].

В 1990 году лынтупский краевед А. Гарбуль зафикисировал от жителя д. Саранчаны Поставского р-на Витебской обл. Яна Рутковского легенду о неизвестных существах, напоминающих огромную ящерицу или крокодила, которые обитали, по рассказам местных старожилов, в давние времена в болоте Пурвины. Болото Пурвины входит в состав гидрологического заказника «Швакшты» и находится на границе между Мядельским районом Минской обл. и Поставским Витебской обл. Ян Рутковский утверждал, что в болоте жили вполне реальные существа, которых он называл чарлёками (чарлёкi) или чернухами (чарнухi) из-за цвета кожи. И якобы этих ящериц местные жители даже селили в своих домах [РЯ]. Вероятнее всего, это могли быть искаженные представления о домашних ужах, распространенные в Беларуси, или же даже вольный пересказ сведений Герберштейна, уже во всю проникших в белорусскую и польскую литературу XIX века [4; 33: № 234].

Если же говорить об известности именно крокодилов на территории ВКЛ, то упоминания о них обнаруживаются еще в книге известного белорусского первопечатника Франциска Скорины (1486–1550). Авторы, анализировавшие его тексты, выделили ряд животных, которых он включил в свои работы (как отмечается, основным источником послужила чешская Библия 1506 года, а также ее переиздания). Наряду с другими есть тут и «коркодил». Как пишет П. В. Владимиров: «Но особенно замечательна форма слова – «коркодил». Еще в старом чешском переводе (см. Časopis Českého Musea, 1864, II, стр. 157) в рукописях встречается эта форма – kokodril. То же самое в первопечатных изданиях, до 1549 года. В последнем издании, как в латинском тексте – krokoyl. В древне-русских списках (в отдельных и в общем собрании 1499, тоже и в печатной 1580–81): “крокодил земныи”» [7: 129–130]. Стоит отметить, что слово «коркодил» и близкие по написанию к нему синонимы употреблялись в Средневековье также для описания всех неведомых, непонятных или баснословных существ [3: 163].

В то время мало кто сомневался в реальности существования таких чудовищ, по крайней мере, в самое ближайшее время. Так, Петр Андреевич Толстой, ставший впоследствии известным министром императора Петра Великого, в своей книге «Путешествие стольника П. А. Толстого по Европе (1697–1699)» описывает свое пребывание в Неаполе и то, как он вместе с «кавалерами неаполитанскими» отправился гулять в «один верхний город, что называется замак, а по-итальянски называется коштелново». По приезду в тот замок путешественник обратил внимание на «ворота из белого мрамора» и особенно его поразило другое: «Над теми вороты повешен один змей, который называется коркодил, зело велик и толст; а убит тот коркодил в том рву, который зделан около того замку; в том рву того коркодила было жилище» [29: 182]. В 1657 году очень похожего зверя во Флоренции описывают российские посланники стольник и наместник Переяславский И. Чемоданов и дьякон А. Посников при описании герцогской казны¹³. Над дверями тут висело чучело – «зверь мертв», которого посланники описывали так: «И пристав сказал, что тот де зверь коркодил, а в длину его сажени с две болших¹⁴, у него четыре ноги короткие по полуаршину¹⁵, а хвост точно близко сажени¹⁶ – походит на ящерицу» [12: 273; 16: 189]. Виктор Гюго в своем очерке «Париж» также как бы между прочим сообщал о предании, согласно которому в наносном грунте Сены был пойман живой крокодил, «чучело которого еще в шестнадцатом веке можно было видеть подвешенным к потолку в большом зале Дворца Правосудия» [3: 167]. В целом это был довольно распространенный сюжет для средневековой Европы. Например, в Кракове, по легенде, в пещере под Вавельским холмом жил такой же коркодил, прозванный смоком (цмоком), который похищал скот, да и на людей мог наброситься (рис. 2). В исторических источниках, имевших хождение на белорусских землях, можно прочитать о нем следующее: «Под тою горою вавел на которои замок краковский стоит, смок великий въ яме на тот час былъ» [25: 495]. Согласно наиболее древнему (XII век) варианту этой легенды, изложенному Винцентием Кадлубеком, победу над надоедливым цмоком одержал сам король Крак (легендарный основатель Кракова). По другой версии (XVI век), высказанной Йоахимом Бельским, чудовище одолел сапожник Скуба. Последний подложил монстру тельца, начиненного серой. Дракону, съевшему теленка, начало так жечь в горле, что он выпил половину Вислы и лопнул [38: 21–32].

Рис. 2. Вавельский смок, гравюра из первого издания «Космографии» Себастьяна Мюнцера, Базель, 1500-е годы.

 

Смок (в том числе Вавельский) в некоторых источниках назван живоглотом (польск. całożerca, лат. holophagus – то есть существо, заглатывающее своих жертв целиком) [39: 80]. Аналогичным образом заглатывают свою жертву большинство рептилий и земноводных. Не могли ли быть у легендарных персонажей реальные прототипы, жившие в пещерах, рвах, вызывавшие ужас и убитые крестьянами так давно, что уже к XII веку эти события начали обрастать мифическими подробностями? Кстати, «Гістарычны слоўнік беларускай мовы» приводит и такое выражение, заимствованное из «Зборнiка павучэнняў» середины XVII века: «з оное пропасти выходили смоки страшливые» [25: 495]. К сожалению, в каком контексте оно было употреблено в оригинале, остается неясным, так как первоисточник нам найти не удалось (возможно, это один из переводов Библии).

Есть и менее достоверные сообщения о цмоке, которые иногда даются как реальные исторические факты, относящиеся ко временам ВКЛ. Так, В. Орлов в 2003 году опубликовал сборник художественных эссе, одно из которых «За што Авін забіў Кавеля» содержит следующее упоминание о Лепельском озере: «Да самага нядаўняга часу за назваю Лепель для мяне хаваўся адно вядомы з сярэднявечча сюжэт пра кузена лохнескае пачвары, што гнездаваўся на дне тутэйшага возера і на дэсерт любіў паласавацца грамадзянамі Вялікага Княства Літоўскага з акуратна перакусаных напалам чаўноў, а калі нарэшце здох ад нястраўнасці, дык смурод, калі верыць хронікам, крывеліў беларускія насы нават на Валовай азярыне ў Полацку і, прынамсі, быў ні на каліва не слабейшы, чым у лепельскай вакзальнай прыбіральні» [1: 158–159]. Иногда на эту цитату даже ссылаются, как на отдельный исторический источник (см., например, [6: 128]), но, по-видимому, автор вдохновился тут другим литературным произведением – книгой В. Короткевича «Хрыстос прызямліўся ў Гародні». По этому поводу классик белорусской литературы пишет следующее: «Не только людям, но и зверям, гадам и тварям подводным приходилось в тот год тяжко. Как раз тогда вымерли в Сенненских озёрах змеи, про которых писал ещё преподобный Амброзий Куцеянский; которых он когда-то проклял и загнал в озёра, чтоб не пугали людей. Вольнодумцы и еретики говорили, что всё это басни, ибо никто этих змеев, кроме гуляк ночных, не видел. Что ж, и гулякам нужно верить. Какой же это трезвый, богобоязненный человек полезет ночью на лесное озеро с дурной славой?! И ещё говорили вольнодумцы, что если бы змеи были, они б народ хватали, лапали. И это ересь! Во-первых, преподобный Амброзий тех змеев проклял, а во-вторых, забыли они, что никогда в те времена не отдавало Лепельское озеро трупов. А в тот год и вольнодумцы ахнули. Правду говорил преподобный. За одну ночь на отмелях тех ящеров¹⁷, тех змеев нашли сорок, да половина того качалась на волнах, как плавучие острова. Да следующим утром нашли чуть меньше половины того, что вымерло в первую ночь. А ещё через ночь всплыл самый большой. Один» [14: 8–9]. Неизвестно, основывался ли писатель действительно на каких-то исторических хрониках, но в том же самом произведении описана история с пролетом и «падением змея» в Минской губернии, которая при проверке автором подтвердилась, только «змеем» оказался метеорит, упавший поблизости от д. Хотова Столбцовского р-на Минской обл.

Рис. 3. Существа, напоминающие цмоков с «тюленьими» ластами, в Евангелии XVIІ века. Музей народного творчества в г. Ветке, Гомельская обл. Фото: www.cmok.budzma.org.

 

Можно отметить, что у православного населения Полесья до сих пор сохраняется представление об одной из божьих кар с участием крокодила или аллигатора, либо же о подобном крокодиловидном чудовище, живущем где-то «в черной воде» (по всей видимости, в какой-то непроходимой местности на пути в рай или ад). В 2014 году Т. В. Володина записала в д. Селец Октябрьского р-на Гомельской обл. рассказ Т. Е. Москалёвой, которая на вопросы «о том свете» рассказала о своем сне с участием архангела Михаила и о том, как переходила в нем по узенькой кладке через болото. Примечателен следующий момент в рассказе информанта: «Я iду, ужэець кладка, i так страшна. Вада чорная. I адтуль такiя кракадзiлы iлi што. Я патом у духоўнай лiцературы чытала, што як пападаеш, там алiгатары, гады такiя» [МТЕ]. Возможно, именно с этим связаны некоторые белорусские новоявленные «предания» о цмоке, о которых упоминает П. Васюченко: «один старик рассказывал, что нельзя ходить на глухое болото за ягодами, так как там завелся цмок, который хватает ягодниц – девчат и молодух» [6: 128–130]. Нечто подобное было записано и в нашей экспедиции (№ 234) в Поставском р-не Витебской обл. Молодой парень рассказал, что несколько лет назад они с товарищем заезжали в д. Саранчаны Поставского р-на и встретили мужчину, который решил, что ребята едут за клюквой, после чего стал их отговаривать, заявив, что еще его дед говорил, что в болоте живут какие-то аллигаторы: «И, говорит, вы туда не едьте за Саранчаны, говорит, ну, там болотные крокодилы есть и вы там точно пропадете. […] Мужик точно местный, потому что он сказал, что еще его дед все это рассказывал. И он сказал, что он чуть ли не сам все это видел, а он как сказал… Их там, в принципе, не видно, он еще их как-то назвал – не болотный крокодил, а аллигатор [ЛМВ].

Возможно, эти представления сформировались именно под влиянием определенной духовной литературы или ее народной интерпретации, по крайней мере, по словам специалистов, работающих в отделе фольклористики и культуры славянских народов Центра исследований белорусской культуры, языка и литературы НАН Беларуси, такого фольклорного мотива никто из них или их коллег ни разу не выявлял.

В этом плане интересно вспомнить, что в Беларуси и Прибалтике случались единичные находки «невозможных» в наших широтах земноводных. Так, белорусский зоолог Константин Рыжевич отмечает, что реликтовые популяции саламандры до сих пор могут встречаться в Прибалтике и Калининградской области России. Около 25 лет назад сообщения о единичных находках огненной саламандры поступали из Гауйского национального парка (Латвия), расположенного на территории 11 краев (Цесисского, Лигатненского, Аматского, Приекульского, Паргауйского, Сигулдского и др.). Есть несколько подобных свидетельств и в архиве В. Гущи. Так, рыбак Марис Озолс летом 1984 года на озере Алаукстс (севернее г. Вэцпиебалга) наблюдал на стволе упавшего в воду дерева тридцатисантиметровое существо, похожее на ящерицу, которое грелось на солнце. Цвет и окрас был практически неотличимы от цвета и текстуры мокрой коры. На спине, вдоль тела, от головы до хвоста были редкие и мелкие красные пятна (они-то и привлекли внимание). Мелких подробностей не помнит [2: № 2-1984]. В 2005–2006 году несколько аксолотлеподобных¹⁸ существ были выловлены в Латвии в районе рек Вента, Гауя и Салаца. Тогда у исследователей возникло предположение, что их кто-то туда специально выпустил. Однако неотения¹⁹ может наблюдаться у некоторых земноводных и, теоретически, это могли быть личинки какого-то вида (даже экзотического), пережидающего зиму в пещерах с постоянной температурой. Лучше всего на эту роль подходит именно саламандра, да и некоторые другие экзотические виды (к примеру, иглистый тритон) могут перезимовать в наших условиях при наличии подходящего укрытия.

В середине 1980-х годов в Институт зоологии НАН Беларуси поступило сообщение о другом «родственнике» саламандры. Оно исходило от одного из биологов, который утверждал, что его знакомый энтомолог случайно обнаружил земноводное, похожее на протея²⁰ или личинку саламандры. У существа было бледное или же розоватое тело, крохотные ножки и красные жабры (размеры – до 10 см). Речь шла о Гродненской области и о каких-то небольших карстовых полупещерах (хотя на сегодняшний день разведанных пещер в Гродненской области не значится). Первоначально биологу не поверили и предположили: а не личинки ли это наших обыкновенных тритонов? Нет, личинок тритонов он знал и видел не раз. Эти были заметно крупнее, именно бледно-розовые, карабкались они по стенам и потолку каких-то полупещер и по суше, а не в воде! Проверял это сообщение зоолог Константин Рыжевич, который был свидетелем этого рассказа, однако найти что-либо необычное в указанном месте не удалось, да и побывал он там только через 5–7 лет после рассказа. Мог ли это действительно быть протей? Ответить непросто, однако, считается, что находки протеев в Средневековой Европе послужили основой для легенды о драконе-ольме, который выползает на поверхность земли из ее недр и несет с собой различные несчастья.

По мнению Константина Рыжевича, отмеченные находки скорее представляют собой реликтовые популяции, исчезающие вслед за уничтожением буковых лесов. Можно предположить, что после 1645 года, когда начался так называемый Минимум Маундера или наиболее холодная фаза глобального похолодания климата, отмечавшаяся в течение XIV–XIX веков и затронувшая Европу, многим теплолюбивым популяциям, вероятно, пришлось мигрировать южнее²¹. Из-за этого саламандра или тот вид, который называли «крокодиловидной ящерицей», могла полностью исчезнуть с территории Беларуси.

Как предположил российский зоолог В. Л. Динец²², за многими сообщениями о «крокодилах» скрывались именно наблюдения саламандры, вероятно, одного из крупных вымерших видов этого земноводного. Один из таких видов существовал еще сравнительно недавно, по геологическим меркам, в нижнем плейстоцене²³ (т. е. в период, когда эту территорию уже населяли люди) на территории Венгрии и Румынии [42: 401–412].

Есть и гораздо более поздние свидетельства о встречах с крупной ящерицей в Новгородской и Псковской областях, относящиеся уже к XX веку. Так, журнал «Возрождение» в 1960 году опубликовал заметку А. Тырковой-Вильямс «В мире чудесного: русский фольклор», где она описывает нашествие крупных ящериц, ссылаясь на свои личные воспоминания²⁴. Якобы история имела место накануне начала Первой мировой войны в Новгородской обл.: «…“Крокодил” снова всплыл на Волхове, точно предсказывая новую базу²⁵ борьбы с бесовскими полчищами. Ранним летом 1914 г., когда о надвигавшейся войне даже в Берлине и Вене знали только немногие, и уж, конечно, ничего не знали новгородские мужики, по Волхову вдруг поползли странные разсказы, что в нашей северной реке появился «коркодил», не то один, не то несколько. Само собой разумеется, что разсказчики ничего не знали про крокодила летописи²⁶. Но откуда-то, из тьмы веков, опять всплыло летописное мифическое чудовище. Крокодила видели солдаты полков, расположенных по берегам Волхова, бабы, мужики. Дворник в нашей Волховской усадьбе божился, что в соседних пехотных казармах, в Масляницах, сожрали они солдата, а около Змейска утащили ребенка. Мы смеялись. Разсказчик обижался. Господа, известно, ничему не верят. Когда разразилась война, крокодилы сразу исчезли. Замолкли страшные слухи. Другими, уже реальными, ужасами на многие годы наполнилась русская земля» [31: 81–82]. К сожалению, подтверждения этой истории из других, альтернативных источников, у нас нет. Зато имеется схожая по содержанию заметка в «Нашай нiве», появившаяся также перед самым началом Первой мировой войны. В местечке Сморгонь Виленской губернии «пошел слух, что в Вильне ходит «большая рыба» – крокодил, спущенный в Вильне с зверинца. Неизвестно откуда пошла эта брехня, только простые люди ей верят, а другие уже так бояться и ходить близко возле речки, чтобы не схватила их «рыба-крокодил». Удивительно, где сидел бы этот «крокодил», если в Вилье и воды в этом году всего, как таракану утопиться» [28: 2]. Статья это появилась 17 июля, а уже в следующем номере газеты рассказывалось о том, что началась война…

В Эстонском фольклорном архиве Эстонского литературного музея есть записи, относящиеся к концу 30-х годов XX века из Псковской обл. о том, как местные жители поили молоком неких «ящериц», чтобы те не кусали их коров: «В Псковской ряки была многа ящериц, так там им была сделана карыта и туда лили им малако» [35: 510]. Это сильно напоминает описанных у Герберштейна живойтов.

Л. Якубенока, сотрудник Айзкрауклского музея истории и искусства, в личной беседе сообщила автору о том, что в одной из экспедиций по поиску межевого камня, проходившей у хутора Вилкукрогс в Крустпилской волости (Латвия) в 2017 году, ей случайно удалось зафиксировать интересную быличку про женщину (ее фамилия – Комарова), муж которой за несколько лет до этого столкнулся в их доме с очень большой ящерицей. Муж этой женщины в тот момент болел и находился дома, а она вышла кормить скотину. Когда вернулась, то увидела, что муж сидит словно окаменевший. Мужчина рассказал, что только что видел очень большую ящерицу, наподобие маленького крокодила. «Крокодильчик» быстро скрылся от наблюдателя.

Есть довольно любопытные современные свидетельства с территории восточной Украины, которые пока досконально не проверялись, относящиеся уже к концу 1970-х годов. Ими с нами любезно поделился местный исследователь А. Сидоренко. По сообщению [БГА] из г. Краматорска, в 1976 году он наткнулся в так называемом Швейцарском карьере (неподалеку от д. Андреевка Славянского р-на) на необычный скелет.

Там такая муляка у гребли, что не пройдёшь. Там масса раков, и мы их ловили. И вот там в муляке я нащупал хвост. И вытащил скелет. Сначала подумал – лисица. Но смотрю, похоже на большую ящерицу. Свежее, как сегодняшнее. Хрящи сохранились. Пальчики сохранились, лапки маленькие – сантиметров 10. Лапок четыре, две передних и две задних. Лапки одинаковой длины. Сколько сочленений, не помню. Голова плоская, не варан. Как саламандра. Голова круглая, как подкова. Глаза сверху, как у лягушки. Нижней челюсти не было. Зубов не было. Про ноздри я не помню. Голова большой жабы. Рёбер не было точно: голова, хребет, хвост и лапки. Я долго его рассматривал. Потом положил в кулёк и поехал в автобусе домой. Запаха от скелета не было никакого. Шкуры не было. Позже мать увидела, сказала: «Что за гадость ты домой принёс! Носишь всякую падаль!». И выбросила этот скелет собаке. Собака его съела. Одна косточка у меня ещё лежала, но потом потерялась. […] Лежал он на небольшой глубине, в муляке. Ставок этот – искусственный водоем. Обычный затрапезный ставок. Длина этого скелета сантиметров 70. Лапки по отношению к туловищу коротенькие [БГА].

Другие две истории, также имевшие место в Украине, А. Сидоренко услышал от С. Б. Брехова. Оба рассказа также относятся к концу 1970-х годов. Как сообщил Брехов, в 1979 или 1980 году он однажды летом около полуночи возвращался с дискотеки из с. Предтечино Константиновского р-на Донецкой обл. Ехал на велосипеде, смотрел на колдобины в дороге, чтобы их объезжать: «И вот я смотрел перед велосипедом, а затем вдруг посмотрел вперед. Впереди, метрах в пяти, было нечто огромное. Оно переходило грунтовую дорогу, по которой я ехал. Голова как у тритона, такой же формы. Огромная, шириной сантиметров 60. Высотой он где-то в метр. Длина метров 7–8. Лапы высокие, напоминающие лапы у крокодила. Сам тёмный. Тело как бы извивалось. Хвост длинный. Глаза я не видел, потому что было темно. Была ли чешуя или кожа у него гладкая, я не мог видеть, так как было темно. Пасть открылась, и мелькнул язык, как у змеи. Язык чуть меньше мужской руки, сантиметров 25. Он высунулся буквально на секунду» [БСБ]. Никто ему не поверил, тогда очевидец решил вернуться и осмотреть это место, но нашли только примятую траву и сломанный молодой ясень.

Этот же информант рассказал и другую историю, услышанную им позже в этом же районе. Два парня, наломав кукурузы на колхозном поле, присели неподалеку покурить, чтобы охранники не увидели. Вдруг услышали шаги. Осторожно выглянули и невдалеке, в кукурузе, заметили «крокодила», по их выражению. Бежали они так, как никогда в жизни не бежали. И когда прибежали домой, то побежали не к себе, а к соседу, у которого было ружье. Стали просить у него ружьё: «За нами ящер гонится! Дай ружье, мы его застрелим». Сосед, понятно, не дал, посмотрел на них как на сумасшедших. Через некоторое время они пошли посмотреть на то место: нашли примятую кукурузу, но каких-либо следов не обнаружили, земля была жесткая, твердая и отпечатков там фактически не осталось. Все это произошло почти в тех же местах, где и первая встреча [БСБ].

Было несколько таких встреч и на территории Беларуси. Выше мы уже рассказали о легенде-быличке, записанной от Яна Рутковского, о неких крупных ящерицах, обитавших в болоте (рис. 4 В). Подтвердить это сообщение нам не удалось, однако в этом отношении требует осмысления другая история, которую мы записали в г.п. Лынтупы от А. Г. Мажуто. Произошла она в начале 1970-х годов (примерно 1974–1975 год) в окрестностях д. Винцентово Поставского р-на (ныне это уже нежилая деревня). Тогда летом информант пас коров и решил отдохнуть на куче соломы. Сел на кучу и вдруг от неожиданности подпрыгнул – куча зашевелилась под ним. Вот как далее рассказывает очевидец: «И там такой, ну серого цвета – варан. [Но у нас в Беларуси варанов не водится…] Так я понимаю, что не водится, но у меня до сих пор в мозгу этот варан. Он серого цвета, он был большой, здоровый такой, ну не метр, ну до метра. Но не ящерица…» [МАГ]. Сам А. Г. Мажуто полагает, что пресмыкающееся грелось, так как в куче перепревающей соломы была очень высокая температура. По его словам, ящерица лежала неподвижно, но он не стал рисковать и трогать ее: «Ради Бога, ты меня не укусила, я тебя не трогаю». Позже в деревне он выяснил, что никто этого «варана» больше не видел (рис. 4 А)²⁷ [33: № 234].

Рис. 4. Реконструкция существ: А – белорусский «варан», B – «чарлёк». Рис. Владислава Березина, 2018 год.

 

К 1979 году относится встреча с выводком странных жабообразных существ в Новозыбковском р-не Брянской обл., в окрестностях г. Климова. Нам удалось опросить двух из трех очевидцев, которые видели их довольно близко. В начале июля 1979 года семья из трех человек (мать и двое сыновей) возвращалась из леса, где они собирали ягоды, когда вдруг сравнительно недалеко от деревни заметили трех огромных «жаб», стоявших на задних лапах. По словам О. А. Тутенко, лапы у этих созданий были, «как у жабы, да только большие и такие, как с полметра, а то даже и больше», заканчивались они когтями. И этими лапами одна из них, или даже несколько, обхватили сосну. Размер был примерно около полуметра [ТОА]. Гораздо лучше существо рассмотрел ее сын, Н. В. Тутенко, который добавил несколько подробностей: клыки во рту, костяные пластины на теле и странный характер движения (рис. 5).

Ну, тело похоже на жабу, если не считать, что на теле такие щитки, как чешуя. Выглядит, приблизительно, метр, метр десять, это взрослая особь… Ну, я видел троих. Два мелкие, ну один сантиметров семьдесят, один сантиметров шестьдесят, такой… Ну, я как юный натуралист, я был такой… Побежал к ним. Посмотреть, а что ж это такое. Что это за жабы такие большие. Взял палку такую, ну, как полено бросают, приблизительно такого размера. И она казалась такая медлительная, неподвижная… Мощные лапы, как руки… стояла на задних ногах… И те на задних ногах стояли, никто на четвереньки не опускался. Ну, я эту палку бросил… И был удивлен, она резко ее отбила… Правой этой лапой… Очень резко… Быстро… На лапах она когда держалась, типа такие, как бы пальцы с перепонками и большие когти. Длинные. И вот она ко мне обернулась… И меня как всосало в нее. До сих пор глаза эти помню. Глаза… не как у жабы, у жабы красивые глаза, а вот… как у змеи похожие. То есть не поперек зрачок, а, такой вот, ромбиком. Морда не вытянутая, вот, как это объяснить… Ушей никаких я не видел… Но морду помню. Морда… такая вот, гладкая, с щитками по бокам… По два клыка снизу и сверху… Тонкие клыки такие длинные, красивые… А лицо такое, как бы закругл… Ну, не лицо, а… как бы закругленное, ну вот, как это, среднее между ящерицей… и змеей [А ноги передние, они короче, чем, ну, какие-то коротенькие или как?] Нет, у него… нее… у нее ноги на человеческие почти что похожи, только вот как вот… стоит вот, ну типа как прижаты коленки так, вперед выступают. И… передние такие мощные тоже, но на них она не опускалась… Самое интересное, они передвигались интересно, на задних ногах, но, когда ускорялись быстро, такое чувство, что они ногами не двигали. Просто как на гусеницах [ТНВ].

Рис. 5. Необычная «жаба». Реконструкция Владислава Березина, 2019 год.

 

По словам Н. В. Тутенко, его бабушка (ныне покойная) называла этих существ живойтами (кстати, по размеру они примерно совпадали с герберштейновскими). Однако больше никто из их знакомых с ними не сталкивался.

В начале 2000-х годов на Вилейско – Сморгонском порубежье произошла необычная встреча одной местной жительницы с огромной ящерицей, «размером с собаку», которая грелась на солнце. Дома женщина выяснила от престарелой родственницы, что в этих местах такое существо носит название Хаптус. Заканчивалась эта история предостережением родственницы: нужно было бежать, а не рассматривать это создание [17]. В ходе опроса местного населения в районе, где произошла встреча, нашей экспедиции (№ 194) не удалось обнаружить никого, кто хотя бы раз в жизни сталкивался с подобным существом, хотя сам информант полностью подтвердил реальность описанного [5; 33: 194].

По свидетельству сотрудника отдела проблем Полесья Национальной академии наук Беларуси Виктора Демянчика, в 2002 году ему приходилось слышать рассказ рыбаков в Столинском районе, «видевших, как ночью на берег Припяти выползало огромное, метров пять длиной, существо». Происходило это неподалеку от места впадения р. Случь в Припять, между г. Микашевичи Лунинецкого р-на и аг. Ольшаны Столинского р-на Брестской обл. Зоолог сделал предположение, что это мог быть сом, который в критических случаях способен вылезать из воды и ползать по берегу [21: IV]. Такие же рассказы стойко фиксируются уже на протяжении ряда лет и на востоке Гомельской области. Мы записали их в Буда-Кошелевском р-не в следующей интерпретации: «Это вот гаварылi аддыхаюшчiе. Где-та там на рэчке аддыхалi, дак вiдзелi, што ў вадзе было што-та такое агромнае, на бераг выскачыла» [ТНИ]. Речь предположительно шла о р. Черемуха Буда-Кошелевского р-на [33: № 207].

В течении ряда лет исследователь В. Гуща обследовал территорию Латвии, фиксируя, в числе прочего, местные рассказы о встречах с неизвестными пресмыкающимися. Среди всех выявленных свидетельств особого внимания заслуживают упоминания о некой крупной ящерице, настолько огромной, что многие употребляли по отношению к ней название «крокодил». Например, в 2002 году, во время сплава по реке Абава, два водных туриста на повороте реки у местечка Веди (близ н.п. Румбциемс) с расстояния около 50 метров заметили, как с берега в воду плюхнулось существо, напоминающее песочно-черного крокодила, но с пропорционально более короткой мордой, «менее косолапыми» конечностями и коротким хвостом. Довольно шустрое. Длина около 1,5 м (от морды до хвоста). Других подробностей заметить не успели, все наблюдение продлилось около 3–4 секунд [2: № 42-2002].

Как рассказал Каспарс Видуцис, на реке Риежупе, восточнее г. Кулдига (прямо у моста через реку, на отрезке Межвалде-Кутьциемс), он наблюдал на берегу «черного крокодила» c короткой тупой мордой и глазницами менее выраженными, чем у крокодила или аллигатора. Он более походил на рыбу или амфибию, чем на рептилию или пресмыкающееся. Была заметна мелкая несимметричная чешуя без наростов в центре, которая чем-то напоминала пятна. Лапы короткие, не оттопыренные, больше похожие на плавники. Общая длина тела около 160 см [2: № 11-2004].

Таким образом, в ряде сообщений о «крокодилах» и «крокодиловидных ящерицах» речь может идти о крупном, возможно вымершем после «малого ледникового периода» (продолжавшегося с XIV по XIX век) виде саламандры, которую могли на Руси путать с крокодилом. Интерпретировать современные встречи сложнее, хотя более мелкие особи этого вида могли дожить до 1970–1980-х годов XX века, после чего сообщения о них почти прекращают поступать, хотя изредка их можно услышать и поныне. В то же время некоторых из описанных существ никак нельзя назвать ящерицами (пресмыкающиеся), скорее, это жабы (земноводные), но опрошенные нами биологи затруднились даже приблизительно отнести их к какому-то из описанных на сегодняшний день местных видов.

Как бы то ни было, нам в ходе опроса ряда информантов удалось зафиксировать определеные сюжеты по довольно малоизвестной в нашей стране теме, накопление и обобщение которых позволит, если даже не найти сведения о реально существующих или вымерших видах, то хотя бы выделить неизвестные ранее, но устойчивые мотивы (например, о появлении неких «крокодилов» перед войнами, о «цмоке», живущем в болоте, и др.). Использованный нами подход на стыке редко взаимодействующих дисциплин (фольклористики и биологии), возможно, в будущем еще даст свои плоды.

Примечания

1. Вышедшее из употребления название северо-западной окраины Минска, ныне район проспекта Победителей.

2. Благодарю Л. В. Дучиц за розыск оригинала этого сообщения.

3. Около 53 см.

4. О фактах соседства гадюк и человека в литературе сведений нам найти не удалось.

5. Пер. с польского В. Гайдучика.

6. Использована форма Giwojte.

7. Сам Нарбут пишет не только про змей в святилище, но и «земляных жаб и им подобных земноводных» [37: 226–229].

8. Выполнил ли их Т. Нарбут или сослался на созданные кем-то фальшивки – вопрос, который до сих пор является предметом споров.

9. Перевод В. Гущи и Л. Якубеноки. Кстати, до сих пор в некоторых частях Беларуси считается, что для того, чтобы молоко не скисло, в него нужно положить жабу или ужа.

10. Название реки не указано, но можно предположить, что речь идет о реке Висле или реке, находящейся в нескольких часах езды от Варшавы.

11. Автор употребляет название Сrocodile serpent.

12. К. А. Богданов считает, что упоминаемый в данном фрагменте зверь – крокодил [3: 162].

13. На основании их рассказа историки предположили, что из дворца Питти (обычного местожительства великих герцогов Тосканских) их водили по крытым переходам через р. Арно в помещения, которые теперь называют галереей Уффици.

14. Около 4,3 м.

15. По 36 см.

16. Около 2,1 м.

17. Вот как описывает ящера В. Короткевич: «Видом тот змей был как зверь фока [тюлень – И. Б., см. также рис. 3], такой же лоснистый, в складках, только без клыков. И серый, как фока. Но длиннее, чем тот, весьма. Потому что длины в нём было семь с половиной логойских саженей [если «логойские сажени» не сильно отличались от обычных, то это около 16 м – И. Б.], а если поинтересуется немец, то восемь и одна пятая фадена, а если, может, ангелец, то сорок девять футов и ещё двадцать два дюйма. Туловище имели эти змеи широкое и немного сплюснутое, и имели они плавники – не такие, как у рыбы, а такие точно, как у фоки, толстомясые, широкие, но не очень длинные. Шею имели, к туловищу, так тонкую и слишком длинную. А на шее сидела голова, одновременно похожая и на голову змеи, и на голову лани. ...И зубы были величиной с конские, но острые, и много их было на такую голову, даже слишком. Глаза огромные, как блюдца, мутно-синие в зелень, остекленелые. И страшно было смотреть в эти глаза, и мурашки по спине, будто Евиного змея увидел, и неудобно как-то, и будто в чём-то виноват» [14: 8–9].

18. Аксолотль – неотеническая личинка некоторых видов амбистом, земноводных из семейства амбистомовых (Ambystomidae) отряда хвостатых (Caudata).

19. Неотения – задержка онтогенеза у некоторых видов организмов с приобретением способности к половому размножению на стадии, предшествующей взрослому состоянию.

20. Протеи обитают обычно в полной темноте и могут жить в карстовых пещерах или в постоянно заполненных водой норах под камнями. Выявленный на сегодняшний день ареал обитания европейского протея (Proteus anguinus) простирается от юга Словении (Постойнска-Яма) до Боснии и Герцеговины.

21. Герберштейн в качестве посла дважды бывал в Московии в 1517 и 1529 годах. Интересно, что большинство исторических свидетельств о «коркодилах» уместилось в короткий исторический отрезок, менее чем в 100 лет.

22. Мнение, высказанное в частной беседе с автором.

23. Нижний плейстоцен – эпоха четвертичного периода, начавшаяся 2,588 млн лет назад и закончившаяся 11,7 тыс. лет назад.

24. А. В. Тыркова-Вильямс (1869–1962) – деятель русской дореволюционной либеральной оппозиции, родом из старинной новгородской помещичьей семьи.

25. Так в источнике.

26. См. выше упоминание о крокодилах 1582 года.

27. Среди рациональных предположений, которые были выдвинуты в ходе обсуждения этого сообщения, было и такое: не мог ли это быть действительно варан, который был приручен военными и после сбежал? Раньше в Поставах стоял авиационный полк, причем его пилотам приходилось летать по всему миру, по множеству горячих точек. А случаи, когда военные приручали варанов, известны.

Литература

1. Арлоў, У. Ордэн Белай Мышы: аповесці, апавяданні / У. Арлоў. – Мiнск: Маст. літ., 2003. – С. 158–159.

2. Архив Влада Гущи, архивные сообщения 2-1984, 42-2002, 11-2004, 62-2003.

3. Богданов, К. А. О крокодилах в России: очерки из истории заимствований и экзотизмов / К. А. Богданов. – М.: Новое литературное обозрение, 2006. – 352 с.

4. Бутов, И. Криптозоология белорусского пограничья / И. Бутов // Уфоком [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.ufo-com.net/publications/art-10772-kriptozoologia-belorusskogo-pogranichia.html. – Дата доступа: 15.01.19.

5. Бутов, И. Охота на Хаптуса / И. Бутов, Е. Шапошников // Уфоком [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.ufo-com.net/publications/art-9716-ohota-na-haptusa.html. – Дата доступа: 11.06.18.

6. Васючэнка, П. Пра цмока, яго постаць, дзiкасць, паляванне на яго ды пра iншае / П. Васючэнка // Маладосць. – 2014. – № 4. – С. 128–130.

7. Владимiров, П. В. Доктор Франциск Скорина: его переводы, печатныя изданія и язык / П. В. Владимiров. – СПб.: Тип. Императорской Академии Наук, 1888. – С. 129–130.

8. Джером Горсей. Записки о России. XVI – начало XVII в. / Джером Горсей / под ред. В. Л. Янина; пер. и сост. А. А. Севастьяновой. – М.: Изд-во МГУ, 1990. – С. 126.

9. Дыярыушы XVII стагоддзя (1594–1707 гады) / уклад., пер. з пол. мовы А. У. Бразгуноў; ред. кал.: А. У. Бразгуноў (старш.) [і інш.]. – Мінск: Беларус. навука, 2016. – С. 163.

10. Ермолов, А. С. Народная сельскохозяйственная мудрость в пословицах, поговорках и приметах / А. С. Ермолов. – СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1905. – Ч. 3: Животный мир. – С. 398–401.

11. Завитневич, В. З. Область Дреговичей, как предмет археологическаго изследованiя / В. З. Завитневич // Труды киевской духовной академии. – 1886. – Т. 2. – № 5–8. – С. 569–603.

12. Казакова, Н. А. Статейные списки русских послов в Италию как памятники литературы путешествий (середина XVII в.) / Н. А. Казакова // Труды отдела древнерусской литературы. – Л.: Наука, 1988. – Т. XLI. – С. 268–273.

13. Клімковіч, І. Я. Ландшафтныя аб’екты і паселішчы, звязаныя са змеямі / І. Я. Клімковіч // Таинственная Беларусь II. Материалы конференции (г. Минск, 16 января 2016 г.). – Минск: Регистр, 2016. – С. 117–146.

14. Короткевич, В. Христос приземлился в Гродно / В. Короткевич; пер. А. Сурнина. – СПб.: Амфора, 2006. – 621 с.

15. Кузьмин, С. Л. Огненная саламандра в мифах и действительности / С. Л. Кузьмин // Природа. – 1990. – № 10. – С. 50–53.

16. Лебедев, Д. М. География в России XVII века (допетровской эпохи): Очерки по истории геогр. знаний / Д. М. Лебедев. – Л. – М.: Изд. и 2-я тип. изд-ва Акад. наук СССР в Москве, 1949. – С. 189.

17. Лескець, С. Веснавы лес / С. Лескец // Край: информационно-новостной портал [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://kraj.by/belarus/blog/leskiec/vyasnovi-les/. – Дата доступа: 3.05.2012.

18. Лопарев, Х. Описание рукописей Императорского общества любителей древней письменности / Х. Лопарев. – СПб., 1899. – Ч. 3. – С. 149–152.

19. Лось, И. Л. Гивойте / И. Л. Лось // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. – СПб.: Типо-Литографiя И. А. Ефрона, 1893. – Т. VIII a. – С. 620.

20. Насонов, А. Псковские летописи / А. Насонов. – М.: Изд-во Академии наук СССР, 1955. – Вып. 2. – С. 7, 263.

21. Некрасов, А. На Припяти ловят… крокодилов / А. Некрасов // Союз. Беларусь – Россия. – 2004. – № 178. – С. IV.

22. Пропп, В. Я. Змееборство Георгия в свете фольклора / В. Я. Пропп // Фольклор. Литература. История. – М.: Лабиринт, 2002. – С. 92–114.

23. Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии / Сигизмунд Герберштейн. – М.: МГУ, 1988. – С. 195.

24. Сигизмунд фон Герберштейн. Записки о Московии / Сигизмунд фон Герберштейн; пер. И. Анонимов. – СПб.: Тип. В. Безобразова и Ко, 1866. – С. 169–170.

25. Смок // Гiстарычны слоўнiк беларускай мовы / склад. I. У. Будзько [i iнш.]; пад рэд. А. М. Булыкi. – Мiнск: Беларус. навука, 2011. – С. 495.

26. Сообщил М. К. Васильев // Этнографическое обозрение. – 1892. – № 1. – С. 191.

27. Старостин, Б. А. Биологические знания / Б. А. Старостин // Естественнонаучные представления Древней Руси: сб. статей. – М.: Наука, 1978. – С. 82–97.

28. С-ц. «Рыба» – кракадзiл / С-ц // Наша нiва. – 1914. – № 28. – С. 2.

29. Толстой, П. А. Путешествие стольника П. А. Толстого по Европе (1697–1699) / П. А. Толстой. – М.: Наука, 1992. – С. 181–182.

30. Труды института истории естествознания и техники. – М.: Изд-во Академии наук СССР, 1957. – Т. 16. – С. 144.

31. Тыркова-Вильямс, А. В мире чудесного: русский фольклор / А. Тыркова-Вильямс // Возрождение. – 1960. – № 99. – С. 81.

32. Штыхов, Г. Ажываюць сiвыя стагоддзi / Г. Штыхов. – Мiнcк: Народная асвета, 1974. – С. 153.

33. Экспедиции проекта «Уфоком» № 194 (2017), № 207 (2017), № 234 (2018).

34. Čūska // Latviesu tautas ticejumi / Sakrajis un sakartojis P. Smits. – Rīga: Paradrukajums, 1940. – S.1. – 319–339 lpp.

35. ERA (Eesti Kirjandusmuuseumi Eesti Rahvaluule Arhiiv). ERA Vene 14, 510 (39).

36. Lelewel, J. Polska dzieje i rzeczy jéj / J. Lelewel. – Poznań: Nakładem księgarni Jana Konstantego Żupańskiego, 1863. – T. 5. – S. 464.

37. Narbutt, T. Dzieje starożytne narodu Litewskiego / T. Narbutt. – Wilno, 1835. – T. 1. – S. 226–229.

38. Plezia, M. Legenda o smoku wawelskim / M. Plezia // Rocznik Krakowski. – 1972. – № 42. – S. 21–32.

39. Sprawozdanie z czynności Towarzystwa Przyjaciół Nauk Poznańskiego za rok 1884. – Poznań: Poznańskie Towarzystwo Przyjaciół Nauk, 1885. – S. 80.

40. Stryjkowski, М. O początkach, wywodach, dzielnościach, sprawach rycerskich i domowych sławnego narodu litewskiego, żemojdzkiego i ruskiego, przedtym nigdy od żadnego ani kuszone, ani opisane, z natchnienia Bożego a uprzejmie pilnego doświadczenia / M. Stryjkowski. – Warszawa: Państwowy Instytut Wydawniczy, 1978. – S. 284.

41. Sztuka u slowian, szczegolnie w Polsce i Litwie przedchrzescijanskiej / przez J. I. Kraszewskiego. – Wilno: Drukiem Teofila Gluecksberga, 1858. – 76 s.

42. Venczel, M. Land salamanders of the family hynobiidae from the neogene and quaternary of Europe / M. Venczel // Amphibia-reptilia. – 1999. – № 4. – T. 20. – Pp. 401–412.

Информанты

БГА – Бабенко Геннадий Анатольевич, 1961 г. р., г. Краматорск Донецкой обл., опросил А. Сидоренко в 2014 году.

БСБ – Брехов Сергей Борисович, 1962 г. р., г. Константиновка Донецкой обл., опросил А. Сидоренко в 2014 году.

ЛТП – Лапаник Татьяна Павловна, 1935 г. р., д. Новые Фаличи Стародорожского р-на Минской обл., опросил И. Бутов в 2017 году.

ЛМВ – Лавров Михаил Владимирович, г. Минск, опросили И. Бутов, Е. Шапошников в 2018 году.

МАГ – Мажуто Александр Георгиевич, 1963 г. р., г. п. Лынтупы Поставского р-на Витебской обл., опросили И. Бутов, Е. Шапошников в 2018 году.

МТЕ – Москалева Тамара Ермолаевна, д. Селец Октябрьского р-на Гомельской обл., опросила Т. Володина в 2014 году.

ТНВ – Тутенко Николай Васильевич, 1969 г. р., г. Брест, опросил И. Бутов в 2019 году.

ТНИ – Тихонова Нина Ивановна, 1955 г. р., д. Смычек Буда-Кошелевского р-на Гомельской обл., опросили И. Бутов, Е. Шапошников в 2017 году.

ТОА – Тутенко Ольга Александровна, 1945 г. р., г. Брест, опросил И. Бутов в 2019 году.

РЯ – Рутковский Ян, 1928 г. р., д. Саранчаны Поставского р-на Витебской обл., опросил А. Гарбуль в 1990 году.

Доклад был прочитан 2 февраля 2019 года на конференции «Таинственная Беларусь» в г. Минске.