Камни с изображением знака в виде оси с полусферой: к проблеме происхождения, ареала, классификации и датировки
Посвящается светлой памяти
Алексея «Якуба» Лужинского (1988–2015)
Вступление. Целью статьи является исследование камней с изображениями знака в виде шеста с полусферой (и его вариаций). Камни с этим знаком четко выделяются в отдельный тип памятников. Подавляющее большинство данных знаков высечено на надгробных камнях. Существует мнение, что эта символика на землях Беларуси может свидетельствовать об этнической или даже религиозно-мифологической специфике [11: 81]. Между тем, до сих пор не были зафиксированы сведения об этом знаке во время полевых экспедиций. Мы не знаем, почему высекали именно этот знак, как он назывался, в какой хронологический период он использовался, на какой территории он распространен, каков смысл данной символики и т. п. В статье сделана попытка обозначить направления решения отмеченных проблем и ответить на эти вопросы.
История изучения. Первым, кто обратил внимание на камни с изображением шеста с полусферой и ввел их в научный оборот, был геолог Э. Левков. В своей известной книге «Маўклівыя сведкі мінуўшчыны» (1992 г.) он писал: «Целая группа камней с рисунками ... лежала в деревне Стайки Логойского района. На плоских гранях слегка вытянутых валунов, каждый из которых был длиной в метр или чуть больше, ближе к их краям четко выделялись крестики, «конверты», солнышки и зачастую знак, похожий на лук со стрелой или человека. Размер фигуры от 10 до 42 см. Когда они появились, никто в деревне не знает, потому что поселение выросло здесь на месте прежней стоянки лесорубов. Старые жители вспомнили, что подобные рисунки на валунах видели в урочище Мачулищи, которое находится в полутора километрах от деревни, неподалеку от реки Вилии. Примерно такой же знак в форме лука со стрелами повезло найти и в деревне Ольшево недалеко от озера Свирь, так что ареал распространения подобных изображений значительный. Не исключено, что эти фигуры вырезали в память об умерших, но возможно и другое объяснение» [8: 163–164].
Однако надо отметить, что еще до появления этой книги в 1984 г. вышла публикация Г. Штыхова, в которой он писал об археологическом исследовании камней в Стайках [15: 377–378], но он не выделял их в отдельную группу. В 1990 г. вышла книга литовского исследователя Р. Матулиса, в которой он опубликовал изображения камней со знаками в виде шеста с полусферой из д. Стайки Логойского р-на, д. Гуденяты Ивьевского р-на и д. Дубровка (район не указан) [17: 137–138].
Тем не менее, именно Э. Левков был первым, кто предположил существование отдельной группы камней с данным знаком, отметил значительную территорию распространения и назначение символики. Изображение этого знака украсило обложку и форзац книги «Маўклівыя сведкі мінуўшчыны». Более того, знаки со Стайковских камней были высечены и на надгробии исследователя.
В 1993 г. вышла коллективная работа авторов Института геологии, геохимии и геофизики Национальной академии наук Беларуси «Ледавіковыя валуны Беларусі: Эксперыментальная база вывучэння валуноў». В описании зоны «Камень и человек» в составе парка валунов также упоминается этот знак, когда речь идет о камне из д. Стайки Логойского р-на и д. Ольшево Мядельского р-на: «Изображение представляет собой Ф-образные фигуры... Эти изображения специалисты-историки сопоставляют с аналогичными знаками в окрестностях Новгорода, которые в свою очередь похожи на наскальные рисунки, обнаруженные в Швеции. Шведские ученые считают эти знаки созданными в третьем тысячелетии до нашей эры» [7: 49]. Как видно, авторы еще не пришли к использованию единого термина в отношении рассматриваемого символа. Впервые была сделана попытка сравнить его с другими известными знаками и на этом основании определить время создания памятников. Очевидно, что для сравнения использовались изображения на валуне «Щеглец» в окрестностях д. Мытно Новгородской области Российской Федерации.
В следующей коллективной академической монографии «Культавыя і гістарычныя валуны Беларусі» (2011 г.) [6] о группе камней с изображениями шеста с полусферой уже ничего не было сказано, что выглядит довольно странным, поскольку к этому времени уже появился ряд публикаций А. Прохорова, которые были посвящены исследованию происхождения и мифо-ритуальной семантике камней с данным знаком. Однако в данной монографии имеется прорисовка камней знаков с камней возле д. Стебераки Вилейского р-на, рассказывается легенда об этих камнях.
Подробное исследование А. Прохорова началось с изучения каменного комплекса возле д. Стебераки [Прохоров, 2003], после чего в течение 8 лет появились несколько работ [10: 108–117; 11: 81–87; 18: 7–8; 19: 163–169; 20: 29–35; 21], которые позволили не только четко сформулировать направления исследования, но и дать первые ответы на некоторые вопросы.
Семантика. Согласно гипотезе А. Прохорова, этот знак символизирует Ось мира, связанную с Полярной звездой, которая держала небесную гору в балтской мифологии, а также отмечала движение души умершего в верхний небесный мир. Первоначально знак имел языческое происхождение, а после мог соотноситься с изображением креста на Голгофе и идеей вознесения. Подобные святые или надгробные камни с изображением небесной сферы становились элементом, который связывал разные миры, укрепляя и попутно воплощая космическую цельность [11: 87]. Автор данной статьи в целом разделяет это мнение.
Уточнить смысл знака могло бы его народное название (если таковое вообще существовало), однако оно неизвестно. Сегодня среди исследователей, краеведов и любителей этнической культуры распространены неформальные названия «зонтик» или «гриб», но они являются современными, основанными на графических аналогиях и не отражают исторические и этнографические реалии. Однако для удобства в тексте иногда будут использоваться упомянутые неформальные названия.
Автор данной статьи считает, что «зонтик» является отдельным знаком, который, несмотря на графическое сходство, не является вариацией христианского креста. На некоторых надгробных памятниках отмечается присутствие знака в виде шеста с полусферой и креста одновременно. Причем данный знак обычно находится над крестом, что еще раз подчеркивает, что он отражает небесную сферу и идею движения на небо. Следует также отметить, что подобное дублирование не характерно для сельских надгробий: если присутствует крест, то на памятнике он один (исключение составляет композиция «Голгофа», на которой присутствуют три креста). Это свидетельствует о том, что население различало смысл и назначение этих символов, что «зонтик» отличался от креста. Схожее мнение также высказывалось А. Прохоровым: «...символы соседствуют на кладбищах с христианской символикой – крестами, которые появились позже» [11: 81]. Более поздними по происхождению являются варианты «зонтика», который включает элементы христианского креста (фундамент – «Голгофа», косая перекладина).
Почти все камни и каменные кресты с изображением этого знака являются надгробными, однако известны некоторые памятники, которые не относятся к этой категории. Этот знак можно увидеть на каменном идоле из д. Бутьки Пружанского р-на. Однако идол был найден возле курганных захоронений XI в. на территории старого деревенского кладбища [5: 134], поэтому может быть и так, что знак был высечен в более поздние времена, когда идол стали использовать в качестве надгробного креста. Знак, правда в горизонтальном положении, высечен на валуне, который находится рядом со Святым камнем возле д. Кременец Логойского р-на.
Знак вместе с другими изображениями присутствует в составе композиций каменного комплекса возле д. Стебераки Вилейского р-на. Кстати, это фактически единственный случай, когда о камнях с изображениями «зонтиков» было зафиксировано предание. В народе рассказывают, что это окаменевший пахарь с быками, который работал на Пасху [6: 63]. Камни, как и знак, ориентированны точно по линии юг-север, на Полярную звезду. Археологические раскопки не выявили захоронений [10: 82]. Литовский историк В. Вайткявичус высказывал мнение о том, что композиция на валунах (размещение рога-ритона относительно других символов) может символизировать смену фаз Луны [10: 116].
Комплекс из семи камней, который также содержит знак наряду с другими изображениями, находился около д. Стайки Логойского р-на (сейчас находится в музее валунов в Минске). Проведенные раскопки не выявили захоронений [15: 378], но существует вероятность перемещения валунов с первоначального места. Данные камни находились на площади 20×4 м и располагались без какого-либо порядка. Тем не менее, форма камней свидетельствует, что они должны были стоять вертикально, а различные обнаруженные сюжеты косвенно указывают на вероятность их первоначального нахождения в определенном порядке и образования единой композиции, что наблюдается также на Стеберакском комплексе. Однако, кроме «зонтика» на камнях обоих комплексов больше нет общих знаков, что свидетельствует о разном смысле (и назначении?) памятников.
Знак с антропоморфными очертаниями присутствует на каменных жерновах, лежащих у порога дома в д. Лучайка Шарковщинского р-на. Также изучаемый символ обнаружен на жерновах в д. Вятитеровка Чашникского р-на. В обоих случаях назначение жерновов остается неизвестным. Отметим лишь, что жернова нередко использовались в качестве надгробных камней. Возможно, что вышеупомянутые жернова со знаками также могли быть изготовлены для этих целей, но по каким-то причинам на кладбище не попали.
Культовую роль исполняли петроглифы на валуне «Щеглец» в России. Возле камня, на котором имеются изображения двух «зонтиков», захоронения не были зафиксированы. Похоже, что петроглифы имеют космологическое значение, ибо прослеживается символическое разделение на уровни мира, где «зонтики» находятся в верхней части композиции. В окрестностях деревень Муравейно и Красные Горы Лужского р-на Ленинградской области России у входа в грот вырезан знак-«зонтик» [9: 133]. О назначении грота и происхождении знака ничего неизвестно.
Следует отметить, что исследуемый знак имеет графическое сходство со средневековыми символами рода и собственности, но их необходимо различать. Знаки, похожие на «зонтик», были обнаружены на кирпичах Старого замка в Гродно [1: 105, рис. 106а]. Во время раскопок в Новгороде были найдены ганзейские вещи XIV–XV вв. со знаками собственности [12: 136, рис. 21–23, 28]. Знаки собственности, известные в Германии под названием «марки», использовались населением южной Балтики вплоть до ХХ в. К подобной традиции относятся и белорусские бортные знамена.
Марки имеют разнообразные формы, среди которых также встречаются оси с треугольником наверху в различных вариациях [16: 274, 277, 279], которые напоминают белорусские «зонтики». Каждая семья имела свою марку, которая передавалась по наследству с добавлением определенного нового элемента. Марки в Германии применялись также на надгробиях, причем наблюдается закономерность: простой камень с маркой указывает на архаичную традицию, марка с датой, с датой и именем – на надгробия XVIII–ХIХ вв. [16: 283].
Несмотря на определенное графическое сходство некоторых марок с «зонтиками», есть между ними и существенная разница. Хотя марки использовались на надгробиях, они являются символами рода и собственности, а не специальными надгробными знаками (или шире – религиозными / мифологическими); на захоронениях они обозначают могилу конкретного человека, а поэтому форма не повторяется. Знаки в виде шеста с полусферой, в отличие от марок, обнаруживают графическое единство и охватывают довольно большую территорию. В свою очередь, марки на одном кладбище могут быть похожими, но не одинаковыми, а каждый вид марки имеет ограниченное локальное распространение. Это исключает возможность того, что знак «зонтик» может относиться к символам семьи, собственности. Здесь мы имеем дело с параллельным возникновением и существованием подобных графически, но различных по своему смыслу символов.
Определенные варианты «зонтика» иногда причисляют к изображениям каких-либо реальных предметов. Например, знак на камне в д. Ромашки Мядельского р-на исследователи считают изображением средневекового меча. Камень стоит на распутье, рядом установлен деревянный крест, и вместе они обнесены забором. Местные жители не помнят, когда и почему появился этот камень [5: 146].
Рассматриваемый знак на одном из надгробных камней возле д. Туржец 2 Полоцкого р-на был принят за изображение шлема дружинника: «О том, что на этом камне изображен именно шлем, свидетельствуют характерные детали: вытянутая вверх форма колокола, наличие наносника и круглых бармиц для защиты ушей, а также т. н. «яблока» на шпиле. Такие шлемы еще могли использоваться в Великом княжестве Литовском в XIV–XVI вв.» [2: 261–262, рис. 4]. «Характерные детали» являются элементами нестандартной формы знака в виде шеста с полусферой. О том, что на кладбище возле д. Туржец-2 мы имеем дело именно с этим знаком, а не с изображением «шлема», свидетельствуют другие камни с изображением шеста с полусферой на этом кладбище, что отмечено в той же статье (автор называет его «крест с навершием», «крест-сфера») [2: 261–262, рис. 4, 5, 7]. Также отмечается присутствие на том же кладбище «расколотого жертвенника», хотя фотография [2: 272–273, рис. 10] свидетельствует о том, что это жернова, которые довольно часто использовались в качестве надгробий. Версия, что «крестьяне разбирали старые языческие капища» [2: 267], камни из которых использовали для надгробий, не соответствует действительности.
В европейских странах также встречаются старинные надгробия с изображениями арбалетов, некоторые из них в общих чертах иногда похожи на «зонтики». Однако те знаки детально показывают конструктивные элементы арбалета, что не позволяет их рассматривать в качестве аналогов символов на белорусских надгробиях.
Хронология. Первая попытка определения времени появления знака была сделана путем поиска камней с подобными изображениями. В поле зрения исследователей попал сакральный камень «Щеглец» в окрестностях д. Мытно Новгородской обл. России, на котором действительно можно увидеть два изображения этого знака, которые располагаются наверху всей композиции, что соответствует мнению о том, что он обозначает верхний мир. Согласно А. Формозову, данный петроглиф относится к позднебронзовому веку – конца II – нач. I тысячелетия до н.э. Он считал, что на валуне изображена солнечная колесница, а «грибовидные и Ф-образные фигуры» – это детали повозки [13: 133, 138]. Примеры петроглифов из Швеции, на которые он ссылается (Рисхед, Дизазен, Френарп), хотя действительно имеют определенное сходство в некоторых элементах с изображениями на «Щеглеце», тем не менее не содержат именно знака в виде шеста с полусферой.
Уже упоминалось мнение белорусских ученых о том, что встречаются подобные наскальные рисунки, которые обнаружены в Швеции и датируются третьим тысячелетием до нашей эры [7: 49]. Однако не называются конкретные примеры. Можно быть уверенным в том, имелись в виду именно примеры из работы А. Формозова. Можно также допустить наличие подобного знака на рисунках бронзового века, однако нет никаких оснований считать их непосредственными «предками» изображений на белорусских камнях. Не прослеживается связь и преемственность с данными памятниками из зарубежных стран.
А. Прохоров высказал мнение, что «захоронения с изображением шеста с полукругом относятся либо к позднему периоду существования каменных могил, либо уже к традиционным христианским захоронениям, которые заменили каменные могилы в конце XVI в.» [11: 81]. Действительно, археологические источники подтверждают данную версию.
Во время археологических исследований грунтового могильника возле д. Долгое Глубокского района был обнаружен каменный крест, на котором есть знак в виде шеста с полусферой. Захоронение, к которому относится крест, может быть датировано XV–XVI вв. [14: 137–139]. На сегодняшний день это самый древний памятник с изображением изучаемого символа.
Культовую площадку из валунов на правом берегу Днепра в 1 км к югу от д. Стражево напротив д. Гатьковщина Оршанского района, под которым были найдены многочисленные человеческие кости и фрагменты гончарной керамики, связывают с Оршанской битвой [4: 127]. На одном из камней был обнаружен знак в виде оси с полусферой, который, по косвенным признакам, можно отнести к XVI в.
Археологическое изучение захоронения, маркированного камнем с изображением шеста с полусферой, на кладбище у д. Туржец 2 Полоцкого р-на показало, что его можно датировать началом – первой половиной XVIII в. [2: 266].
Необходимо обратить внимание на православные церкви второй половины XIX в., в строительстве которых использовались старые надгробия с изображением символа шеста с полусферой. Так можно косвенно узнать датировку некоторых камней, которые будут старше, чем церковь. Камень с соответствующим знаком находится в стене Покровской церкви 1886 г. в д. Беница Молодечненского р-на, а также в стене Троицкой церкви 1860 г. в д. Марково Молодечненского р-на. В ограде Успенской церкви (вторая половина XIX в.) в д. Ручица Вилейского р-на присутствуют несколько камней с изображением изучаемого знака. В ограде Покровской церкви 1866 года в д. Михневичи Сморгонского р-на также присутствуют подобные камни.
В XIX–ХХ вв. появляются надгробия, на которых вместе с изображением знака оси с полусферой присутствует дата: д. Зольки Вилейского р-на (1818 г.), д. Богданово Вилейского р-на (181? г.), д. Ручица Вилейского р-на (1859 г.), д. Островы Вилейского р-на (1844, 1891? г.), д. Бельняки Чашникского р-на (1849? г., 1882 г.), д. Залесье Глубокского р-на (1869 г.), д. Великое Село Сенненского р-на (1895 г.), д. Игрушка Крупского р-на (1907 г.), д. Дубровка Вилейского р-на (1925 г.), д. Жерствянка Борисовского р-на (камень со знаком расположен «в ногах», а «в голове» – надгробие с датой 1940 г.).
О верхней границе существования традиции использования знака в виде шеста с полусферой на сегодняшний день свидетельствует надгробие из д. Задняя Руднянского р-на Смоленской области России, которое содержит дату 19 апреля 1943 г. По всей вероятности, эта традиция постепенно исчезает в межвоенные времена и прерывается после Великой Отечественной войны. На ее исчезновение могли повлиять процессы коллективизации и урбанизации, борьба с религией в советские времена, а также уничтожение деревень и огромные демографические потери в войне.
Надо отметить, что на захоронениях уже послевоенных времен (1950-х – 1970-х годов) в Борисовском (д. Бытча, Студенка, Ляховка) и Докшицком районах (д. Осетище) автор встречал надгробные памятники, сверху которых установлен металлический знак в виде «зонтика». Возможно, подобные памятники являются продолжением традиции устанавливать надгробные камни с данным знаком.
Ареал. Карта распространения камней с изображением символа шеста с полусферой (рис. 1) создана на основании авторской базы данных. Сведения о камнях со знаками собирались как во время самостоятельных экспедиций автора, так и в архивах других исследователей. Камни с изображениями знака в виде оси с полусферой зафиксированы около 127 населенных пунтков, из которых 121 – в Беларуси, 1 – в Литве, 5 – в России. Ареал охватывает 36 районов Республики Беларусь. Общее количество учтенных памятников – более 150. Точную цифру нельзя определить по той причине, что автору часто передавались сведения о населенном пункте, где есть такие камни, вместе со снимками одного памятника в качестве примера, но отмечалось, что там есть еще несколько подобных. Действительно, где-то на кладбище можно увидеть только один памятник с «зонтиком», а где-то их количество может достигать восьми (например, в д. Ручица Вилейского р-на).
На карте обозначены населенные пункты, где встречаются камни со всеми вариациями изучаемого знака. Несмотря на неполный территориальный охват поисков подобных валунов, ареал вырисовывается довольно четко. Наибольшее количество валунов зафиксировано в Крупском р-не (18 деревень). На втором месте - Вилейский р-н (12). На третьем месте – Глубокский р-н и Чашникский р-н (по 10), причем почти все камни с «зонтиками» из последнего района выявлены относительно недалеко от границы с Крупщиной.
Ареал охватывает Витебскую и северную часть Минской области и пограничные с ними районы Гродненской и Могилевской областей. Воложинский, Молодечненский, Сморгонский, Мядельский р-ны (условная линия Воложин – Сморгонь – озеро Свирь) – западная граница ареала. Южная граница проходит примерно по линии Воложин – Минск – Березино – Белыничи. К югу от ареала находятся 5 сел, возле которых был зафиксирован изучаемый знак. Восточную границу условно можно провести по линии Орша – Витебск – Городок, но дальше на восток, на белорусско-российском приграничье, известны еще 3 деревни, где есть камни с «зонтиками». Интересной выглядит северная граница: знаки в виде шеста с полусферой доходят до Западной Двины, к северу от которой известно только 7 деревень, в том числе в приграничных районах Псковской области России. Возможно, что река является границей ареала, однако территория к северу от Западной Двины остается малоисследованной, поэтому подобные выводы делать еще рано, так как для окончательного ответа пока недостаточно информации.
Также трудно понять происхождение «зонтиков» за пределами основного ареала. Является это случайностью, которая обусловлена какими-то причинами, или свидетельством более широкого ареала в прошлом? Автор склоняется к первой мысли, по крайней мере, если говорить о памятниках к югу и западу от ареала. В случае с памятниками за северной и восточной границами сложнее сделать какие-либо выводы. Также нужно отметить, что за пределами ареала возле одного населенного пункта обычно встречается только один камень со знаком, в то время как в пределах ареала их количество в одном месте может быть большим. Кроме того, до сих пор непонятно, почему на одном кладбище «зонтики» есть только на некоторых надгробиях и не встречаются на соседних захоронениях. Мы не знаем, от чего зависело использование данной символики.
О чем нам говорит очерченный ареал? По имеющимся данным, ареал входит в пределы этнографической территории белорусов, однако знак известен не везде, поэтому ареал имеет четкий региональный характер. Ареал строго не соответствует какому-либо определенному этнографическому региону Беларуси, но основная территория соответствует Витебскому Подвинью. Также территория распространения знака не совпадает с конфессиональным делением страны. Надгробия с «зонтиками» присутствуют и на православных, и на католических кладбищах, что косвенно может свидетельствовать в пользу более раннего (дохристианского) происхождения знака и его мифологическом смысле. Также не подтверждается версия об униатском происхождении знака, так как униатство было распространено на значительно большей территории, к тому же археологически знак фиксируется еще до заключения Брестской церковной унии.
Пока очень трудно ответить на вопрос, почему этот знак известен на определенной территории. Необходимо сопоставление с другими картами: археологическими, этнографическими, лингвистическими и т.п. Соблазнительно видеть связь с территорией расселения кривичей-полочан и границами Полоцкого княжества, с которыми действительно наблюдается сходство. Однако такой вывод на данный момент нельзя сделать, так как ареал знака, как уже упоминалось, фактически останавливается на Западной Двине (пока мы не имеем необходимых сведений о наличии / отсутствии «зонтиков» на правобережье), в то время как границы Полоцкого княжества шли дальше на север.
Высказывалось мнение, что знак может быть связан с ареалом распространения в Беларуси каменных могил, которые принято считать погребальными памятниками ятвягов [11: 81], однако определенный нами ареал не подтверждает «ятвяжскую» версию, так как регионы с ятвяжскими захоронениями не совпадают с территорией распространения изучаемого знака. Тем не менее, внутри культуры каменных могил выделяется регион (верхнее течение Вилии, среднее течение Березины и верхнее течение левых притоков Западной Двины в районе Лепельских озер), который отличается плотным соседством каменных могильников с курганами кривичей [11: 81]. Этот регион каменных могил (жальников), как не трудно заметить, соответствует ареалу распространения знака в виде шеста с полусферой. Важно то, что известный ареал жальников в Беларуси [3: 42, рис. 1] тоже почти не заходит севернее Западной Двины (рис. 2). Это интересное обстоятельство заставляет предполагать, что происхождение культуры каменных могил (жальников) и традиция использования «зонтика» на этой территории могут быть связаны. Археологические исследования некоторых жальников в Беларуси позволяют датировать их ХIII–ХV вв. [3: 38–39], при том что ХV/XVI в. датируется самое старое из известных надгробий с «зонтиком». К сожалению, до сих пор у нас нет полного понимания о происхождении культуры каменных могил в данном регионе. Если суммировать разные мнения исследователей, то каменные гробницы (жальники) являются переходным этапом от захоронений в курганах к грунтовым могилам. Этот тип памятников характеризует сочетание языческо-христианских представлений. Появление жальников может быть связано с процессом смешивания в этом регионе потомков кривичей и определенных групп балтского населения, происходивший во время пребывания Полоцкой земли в составе Великого Княжества Литовского. Этот процесс мог начаться еще раньше, по крайней мере уже в XIII в. властителями Полоцка являлись князья литовского происхождения. Вот в таких условиях и мог появиться «зонтик», который отражает мифологические, религиозные и этнокультурные особенности развития определенного региона. Этот вопрос требует дальнейшего исследования.
Типы знака. Наблюдения за формами изучаемого знака позволяют утверждать, что основной и, по-видимому, наиболее архаичной формой знака является именно ось с полусферой, которая встречается по всему ареалу. По графическим особенностям можно выделить следующие типы знака:
1) Знак в виде оси с полусферой;
2) Знак в виде шеста с треугольником. Подобная форма знака встречается на кладбищах вместе с «классической» и также распределяется фактически по всему ареалу, но встречается гораздо реже;
3) Знак в виде оси с полусферой на определенном фундаменте;
4) Знак в виде шеста с полусферой с элементами, которые вместе образуют антропоморфные очертания;
5) Знак в виде шеста с полусферой и с элементами христианского креста («Голгофа», косая перекладина, дополнительная крестовина наверху);
6) Знаки с нестандартными элементами, а также знаки в сочетании с другими, которые образуют сюжеты и композиции (как, например, около д. Стебераки Вилейского р-на или д. Стайки Логойского р-на и др.). Подавляющее большинство таких знаков имеет уникальный характер и не повторяется в других местах.
Типы 3–5 имеют сходство, а принадлежность к тому или иному типу иногда условна, ее можно интерпретировать по-разному. Возможно, эти типы отражают процесс изменения представлений о символе и его постепенное отождествление с крестом. Они демонстрируют переходные формы от классического «зонтика» к христианскому кресту на надгробии.
Рассмотрение композиций, в состав которых входят «зонтики», оставим за пределами данной статьи. Это отдельная тема для исследования. Отметим лишь, что наблюдаются сочетания со знаками, которые можно интерпретировать как звезду или солярный символ. Нередко встречается символ в виде оси, соединяющей три полусферы, что может быть отражением трехчастной модели Вселенной. Известно изображение, где отдельные меньшие «зонтики» словно вырастают из одного большого, а сама фигура имеет крестообразную форму и напоминает дерево. Такие композиции также условно можно назвать «Мировым Древом», что соответствует общему смыслу знака.
Предварительные выводы:
a) Согласно полученным данным, традиция изготовления каменных надгробий с изображением знака в виде оси с полусферой существовала в период с ХV / XVI вв. до 40-х годов ХХ в.;
b) Традиция использования знака имеет четкий региональный характер. Выделенный ареал может быть связан с погребальной традицией каменных могил (жальников) Полоцкой земли или вообще с похоронными традициями кривичей-полочан и их потомков. Возможно, символ является признаком особенности этнокультурного развития на балто-славянском пограничье;
c) Использование знака на надгробиях, а также случаи его присутствия на сакральных камнях свидетельствует о том, что он отражает мифологические и религиозные представления населения определенного региона. Этот знак имеет дохристианские корни, является результатом развития языческих представлений, свидетельством взаимодействия языческих и христианских верований;
d) Этот знак не является вариантом христианского креста, имеет самостоятельное происхождение, может обозначать «Мировую Ось», а некоторые его вариации могут описывать сложные космологические сюжеты.
Перспективы исследования. Необходимо продолжать работу по поиску новых камней с изображениями «зонтиков». Дальнейшие поиски, безусловно, могут уточнить ареал. Особенно перспективными для поисков являются районы Витебской области. Также следовало бы уточнить распространение их на территории Литвы, Латвии и в Псковской и Смоленской областях России, так как автор обладает малым количеством данных по этим территориям.
Следует обратить внимание на такое явление, как деревянные придорожные кресты, которые завершаются полусферой (фактически тот же самый «зонтик»), которые автор встречал в Молодечненском (д. Беница, Редьки) и Ошмянском (д. Корабли, Михайловщина, Тюпишки) районах. Было бы интересно уточнить их географию и соотнести с ареалом камней с «зонтиками». Также уже упоминались надгробия с установленными металлическими «зонтиками», территорию распространения которых также следовало бы определить. Еще раньше А. Прохоров обращал внимание на металлические католические кресты, которые наверху образуют полукруг-сферу [11: 86–87]. Все перечисленные памятники достойны исследования, что может помочь в вопросах определения происхождения знака в виде оси с полусферой, его точного ареала, возможной преемственности традиции крестов подобной формы от камней с «зонтиками». Важно то, что эти памятники все еще являются реалиями современной деревни, что делает возможным получить новую информацию об этом символе.
Опросы сельчан о надгробиях с «зонтиками» остаются актуальным направлением исследования. Хочется надеяться, что какую-то информацию еще можно зафиксировать. Прежде всего интересует, как сельчане называют этот знак, что он обозначает, почему его вырезали?
Перспективным является и археологическое изучение захоронений с «зонтиками» на надгробиях и жальниках, что позволяет уточнить не только хронологические границы использования знака, но и этнокультурные особенности погребальной традиции.
Благодарность. Автор выражает огромную благодарность всем, кто помогал в поисках и подготовке статьи. Лично хочу выразить благодарность за помощь: Алексею Лужинскому , Алексею Глушко и Студенческому этнографическому обществу, Евгению Барышникову, Владимиру Лобачу, Татьяне Володиной, Ольге Лобачевской, Андрею Прохорову, Евгению Власовцу, Тимофею Авилину, Алексею Дзерманту, Борису Щуко, Максиму Никифоровичу, Сергею Лескетю, Илье Бутову, Виктору Черевко, Валерию Артюховичу. Извиняюсь, если случайно кого-то не упомянул.
Литература
1. Воронин, Н. Н. Древнее Гродно (по материалам археологических раскопок 1932 – 1949 гг.) / Н. Н. Воронин. – М. : Изд-во Академии наук СССР, 1954. – 237 с.
2. Дук, Д. У. Археалагічныя раскопкі на грунтовым могільніку Туржэц 2 Полацкага раена / Д. У. Дук // Матэрыялы па археалогіі Беларусі. – 2008. – Вып. 15. – С. 261–285.
3. Дучыц, Л. У. Курганна-жальнічныя могільнікі на тэрыторыі Полацкай зямлі (да пастаноўкі пытання) / Л. У. Дучыц // Гістарычна-археалагічны зборнік. – 1996. – №10. – С. 38–42.
4. Дучыц, Л. У. Вясковыя могільнікі. Агульная характарыстыка. Тыпалогія пахаванняў / Л. У. Дучыц // Археалогія Беларусі. Т.4. Помнікі XIV – XVIII стст. / пад рэд. В. М. Ляўко і інш. – Мінск : «Беларуская навука», 2001. – С. 124–129.
5. Каробушкіна, Т. Н. Буцькі / Т. Н. Каробушкіна // Археалогія Беларусі. У 2 т. Т. 1. – Мінск, 2009. – С. 134.
6. Культавыя і гістарычныя валуны Беларусі / [А. К. Карабанаў і інш.]; Нацыянальная акадэмія навук Беларусі, Інстытут прыродакарыстання. – Мінск: Беларуская навука, 2011. – 234 с.
7. Ледавіковыя валуны Беларусі : Эксперым.база вывучэння валуноў / АН Беларусі, Ін-т геалогіі, геахіміі і геафізікі; С. Д. Астапава, У. Я. Бардон, М. А. Вальчык і інш. – Мінск: Навука і тэхніка, 1993. – 159 с.
8. Ляўкоў, Э. А. Маўклівыя сведкі мінуўшчыны / Э. А. Ляўкоў. – Мінск: Навука і тэхніка, 1992. – 215 с.
9. Мизин, В. Культовые камни и сакральные места / В. Мизин. – СПб.: Центр Сохранения Культурного Наследия, 2014. – 240 с.
10. Прохоров, А. А. О камнях у деревни Стебераки / А. А. Прохоров // Культурны ландшафт Вілейшчыны. Матэрыялы Вілейскай рэгіянальнай навукова-практычнай канферэнцыі. 26–27 ліпеня 2003 г. – Мн., 2004. – С. 108–117.
11. Прохараў, А. А. Каменны шлях на нябесы. Міфа-рытуальная семантыка пахавальнага знака з паўночнай Беларусі / А. А. Прохараў // Druvis. – 2011. – № 3. – С. 81–87.
12. Рыбина, Е. А. Новгород и Ганза / Е. А. Рыбина. – М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2009. – 320 с.
13. Формозов, А. А. Камень «Щеглец» близ Новгорода и камни-«следовики» / А.А. Формозов // Советская этнография. – 1965. – № 5. – С. 130–138.
14. Чараўко, В. У. Археалагічныя разведкі на грунтовым могільніку каля в. Доўгае Глыбоцкага раена ў 2010 г. / В. У. Чараўко // Беларускае Падзвінне: вопыт, методыка і вынікі палявых і міждысцыплінарных даследаванняў: Зборнік навуковых прац міжнароднай навукова-практычнай канферэнцыі, Полацк, 21-23 красавіка 2011 г. У 2 ч. Ч. 1 / Пад агульнай рэдакцыяй Д. У. Дука, У. А. Лобача. – Наваполацк: ПДУ, 2011. – С. 130–134.
15. Штыхов, Г. В. Исследования в окрестностях Минска, Борисова, Логойска / Г. В. Штыхов // Археологические открытия 1982 г. – М.: Наука, 1984. – С. 377–378.
16. Ebbinghaus, K. Die Hausmarken auf Hiddensee / K. Ebbinghaus // Die Fischerkommünen auf Rügen und Hiddensee. – Berlin: Akademie-Verlag, 1961. – P. 273–295.
17. Matulis, R. Istoriniai akmenys / R. Matulis. – Vilnius, 1990. – 143 p.
18. Prokhorov, A.A. Grave Symbol in North-West Belarus / А.А. Prokhorov // Holy Groves around the Baltic Sea. Abstracts. – Tartu, May 4–6, 2007. – P. 7–8.
19. Prokhorov, A. Images on the stones at Scebiaraky village in North-West Belarus / A. Prokhorov // Astronomy and Cosmology in Folk Traditions and Cultural Heritage / Edited by J. Vaiskunas. – Klaipėda: Klaipėda University Press, 2008. – P. 163–169.
20. Prohorovs, A. Attēli uz akmeņiem Scebiaraky ciemā ziemeļrietumu Baltkrievijā / А. Prohorovs // Zvaigžņotā debess. 2008 Gada pavasaris (199). – P. 29–35.
21. Prokhorov, A. On a Grave Symbol from Northwest Belarus [Electronic resource] / A. Prokhorov // Folklore. Electronic Journal of Folklore. – 2009. – Vol. 42. – Mode of access: http://www.folklore.ee/folklore/vol42/prokhorov.pdf. – Date of access: 02.02.2016.
Об авторе: Скворчевский Дмитрий Вячеславович, кандидат исторических наук, г. Минск.
Опубликовано: Скварчэўскi, Д. В. Камяні з выявай знака ў выглядзе восі з паўсферай: да праблемы паходжання, арэала, класіфікацыі і датавання // Беларускі фальклор: матэрыялы і даследаванні. – 2017. – Вып. 4. – С. 40–54. Перевод с белорусского - Анна Шамрук.
1
