1987, Хоромск. Полтергейст
«Чудеса» на хуторе близ Хоромска»
Давно замечено: случись событие неординарное, так сказать, не сразу поддающееся нашему осмыслению и не вписывающееся в рамки наших обычных представлений, – оно тут же обрастает различными домыслами, невероятиями, легендами...
Однако есть и другая крайность – упорное отрицание реальности по принципу: этого не может быть потому, что этого просто быть не может. Так случилось и в этой истории.
Пасмурным весенним утром в автобусе, который шел из Хоромска в Столин, только и было разговоров, что об этом пожаре.
– Вы слышали, на хуторе вещи загораются сами по себе?! – восклицали одни.
– Так уж и сами по себе? – сомневались другие.
– Сам ходил смотреть! – горячился очевидец.
– Ну, а пожарные что ж? – не сдавались, скептики.
– В том-то и дело, что два дня тушат, а оно все загорается и загорается...
Пожар действительно был. Он зарегистрирован в официальных документах. Но почему это событие так взбудоражило население не только Столинского района, но и стало известно в областном центре, на место происшествия выезжал эксперт из Минска? Да видимо, потому, что не все здесь поддастся логическому ходу мыслей. И поэтому мы постарались с максимальной точностью воспроизвести события тех двух весенних дней и рассказать о том, что было и после них.
На хуторе, что расположен в двух с половиной километрах от деревни Хоромск, живут только дед, бабка и внучка-третьеклассница. Бабка в тот момент лежала к больнице, так что, как говорится, хозяйство вели дед с внучкой. Было воскресенье, дед работал в сарае, а внучка готовилась к школьному мероприятию, прихорашивалась в доме. Вдруг она прибежала в сарай и затараторила: «Дед, скорей, у нас к хате коврик не полу загорелся».
Дед поспешил в дом и видит: следы огня на столе, тлеют одеяло не кровати. Коврик на полу, в комнатах полно дыма. Стали они вместе с внучкой выбрасывать из дома вещи. Благо, прохожие сельчане увидели и сообщили местным пожарным, а те оперативно оказали помощь.
Событие это, по всей вероятности, так и осталось бы в безвестности, если бы не пожар, случившийся на хуторе утром следующего дня. Сообщение о нем поступило в пожарное депо колхоза имени Кирова в 8 часов 40 минут. Но когда на место происшествия прибыла пожарная машина К.А. Пищика, то там уже действовал расчет из деревни Лядец. С огнем, однако справится не удавалось.
– Как только вбежали в хату, – вспоминает Константин Александрович – подумалось, что имеем дело с утечкой газа. Уж больно похоже происходило загорание то одном месте, то в другом. Но и газовая плита, и подводка к ней оказались в исправном состоянии. На всякий случай мы их все-таки отключили. Потом родилась мысль о том, что неисправность где-то в электропроводке. Багром оборвали провода на подходе к дому. Но и от этого не стало легче. То вспыхнет занавеска, которая отделяла в сельской хате печь от другой половины кухни, то штора на окне...
Как рассказывал дед, утром в понедельник вдруг вспыхнула штора на окне в спальне. Пока гасили, огонь перекинулся на прикроватный коврик и пошло, поехало Две пожарные команды не могли справиться с огнем – вызвали третью, сообщили о случившемся в район. Там сначала не поверили, однако обстановка складывалась нешуточная. И на хутор выехал заместитель начальник Столинского РОБД Я.В. Гуцко.
Возгорания (так звучит это на профессиональном языке пожарных) прекратились только тогда, когда из дома были вынесены все вещи. Подождали около часа. Все спокойно. Решили попробовать что-нибудь внести в хату. Под руки попались два небольших мешка с дедовыми запасами крупы. В одном (в полиэтиленовой упаковке) была пшенная, а в другом – манка. И все это было сложено в обыкновенные холщовые мешки. Не улице они изрядно подмокли. Вот их-то и внесли в хату. Прошло минут двадцать, как свидетельствуют очевидцы, и мешки загорелись.
Один из них мы видели собственными глазами. Не надо было быть большим специалистом, чтобы определить: огонь начинал разгораться не с углов мешка, не с завязанной узлом горловины, а прямо сбоку и распространялся к краям. Об этом свидетельствует и дыра, и ее опаленные края. Деталь эта, на наш взгляд, имеет значение, и потому мы остановились на ней подробно.
И еще об одном, думается, интересно будет узнать нашим читателям. Представьте себе холодный весенний день, а хату войти нельзя. Естественно, что пожарным жалко стало погорельцев, и они усадили дедову внучку в кабину одной из автомашин погреться. А через некоторое время она прибежала к взрослым и ЧУТЬ не плача сказала, что на ней загорелось пальто. И действительно, одна пола его оказалась слегка опаленной.
Близился вечер. Впереди была ночь. Вносить в дом вещи больше не решались, хотя уже ничего не горело. Дед уйти с усадьбы категорически отказался. Устроился во дворе под деревом. А внучку взяла к себе учительница, которая живет в деревне. И вот уже в доме учительницы вновь загорается пальто внучки, и спасти его на этот раз не удалось.
Вот так развивались события на хуторе. Вот о чем судачил народ в утреннем автобусе, о чем шли письма в газету. И все терялись в догадках о причинах этого явления. Не было покоя и у работников милиции, пожарной охраны. Одна из команд еще двое суток дежурила возле дедовой хаты. И только когда убедились, что опасность позади, вернулись в депо, разрешив деду вновь поселиться в своем неспокойном доме.
Однако понятно, что для следственных органов этим дело не кончилось. Началось тщательное расследование. В Столинском райотделе с нетерпением ждали заключение экспертизы из Минска. Очень надеялись на нее, чтобы пролить свет на странное явление и в отделении государственного пожарного надзора отдела пожарной охраны управления внутренних дел облисполкома. Но ответ мало утешил: эксперт – криминалист МВД БССР М. Н. Скиженок дала заключение, что после исследования в лаборатории различных обгоревших материалов, взятых на месте пожара, не обнаружено каких-либо жидкостей, способных вызвать воспламенение. Из этого можно сделать первый вывод: химией здесь, как говориться, не пахнет.
Но тогда что или кто стал причиной этого удивительного пожара? И вот тут многие вспомнили об аналогичном случае, происшедшем в Донецке за несколько месяцев до событий в хуторе близ Хоромска, о чем поведали «Известия». Там вину за подобные «возгорания» попытались вменить мальчугану чуть старше дедовой внучки.
И в Стопине решили повнимательнее присмотреться к девочке. Мы беседовали со многими педагогами, знакомы и с заключением психиатра, особенно выспрашивали обстоятельства и детали пожара у профессиональных пожарных. И очень трудно поверить в то, что виной всему этому переполоху стал десятилетний ребенок, о чем многие утверждают.
Говорят, что, мол, после того, как внучка сожгла утюгом свой школьный фартук и не смогла справиться с огнем, она очень испугалась и, чтобы избежать наказания, стала имитировать самовозгорание различных предметов, предварительно поджигая их.
Но давайте представим себе самую обычную селянскую хату: обширная, на полдома кухня с печью, газовой плитой, столом и лежаком, а дальше – две маленькие комнатенки с самой необходимой и простой мебелью. И вот на этом пространстве действуют, а точнее, суетятся одновременно три пожарные команды – больше десятка взрослых специально подготовленных людей. И в это же время десятилетняя девчушка поджигает то там, то тут домашние вещи. Да может ли такое быть?
Не скроем, нас очень интересовал этот вопрос и поэтому в беседах с каждым участником тушения пожара, с которым нам пришлось беседовать, мы настойчиво спрашивали: «А где в тот момент находилась внучка?» «Знаете, не до нее там было», – говорили одни. Другие отвечали более определенно, и из этого следовало, что девочка к «возгораниям» отношения не имела.
И все-таки ясности не было. И потому мы ставили следующий вопрос: «Многие видели и кидались тушить уже горящие предметы, а кто видел сам момент загорания?» Надо признать, что это был наиболее трудный вопрос. И все-таки мы встретили и таких очевидцев.
– В кухне на столе лежала мокрая тряпка. Она уже раз загоралась, и мы ее облили водой, – рассказывает один из участников тушения пожара А. И. Мозоль. – И вдруг вижу, как из ее середины начинает пробиваться язычок племени, ну совсем, как у зажигалки. Я его прихлопнул ладонью. Нет, я кухне я был один, внучка в гот момент была на улице, это я точно знаю.
А вот другой рассказ.
– Мы только что погасили пламя на занавеске в комнате, – вспоминает начальник пожарно-сторожевой охраны колхозе имени Кирова К.А. Антонович, – и я повернулся к шкафу, что стоял буквально в двух метрах. Вещи из него уже были вынесены, только на верхней полке одиноко лежал небольшой полиэтиленовый пакет, в котором были дедовы очки, небольшая пластмассовая елка и кое-что из медикаментов. И вот этот-то пакет вдруг с треском загорелся. В считанные секунды оплавились и очки, и елка.
Вопрос о том, где в этот момент была девочка, задавать бесполезно. Ведь каждому понятно, что для того, чтобы расплавить оправу, скажем, простой спички мало. Значит, и в этом случае ребенок ни при чем.
А вот, на наш взгляд, интересные личные наблюдения. Побывав не хуторе, мы попросили деда показать на стене то место, на котором висел сгоревший ковер. Дед охотно показал. Но на светлых обоях, которыми оклеена вся хата, нам не удалось обнаружить следов огня. Больше того, мы помним, что в доме горели многие вещи. Большинство из них ткани, а они, как известно, дают много копоти. А вот потолок в доме, можно смело утверждать, первозданной чистоты. От загорания полотенца, что висело у двери, обуглилась краска на косяке, а вот обои не пострадали совсем. И подобных деталей в этой истории много.
Дед категорически отрицает причастность своей внучки к пожару и с отчаянием рассказывает о том, что теми двумя днями его злоключения не кончились. Через неделю в сарае загорелась полиэтиленовая пленка, которой были накрыты листы шифера. И только счастливая случайность (хозяин был в сарае) отвела большую беду. Ему удалось загасить пламя, правда при этом он получил ожоги. Через несколько дней свечой вспыхнул старый стог сена на подворье.
Как видим, не все в этой истории имеет однозначный ответ. И потому вполне понятно, что на селе бытуют теперь самые различные догадки. Захотели погреть руки на этой, прямо скажем, драматической истории и церковники, пытаясь объяснить случившееся воздействием потусторонних сил, греховных людей.
Тут уже была сделана ссылка на публикацию и «Известиях». А не так давно эта уважаемая газета попыталась с помощью авторитетных ученых дать ответ на вопрос о природе подобных явлений. Кстати, газета подчеркивает, что они не такая уж редкость. Подобное случается не только у нас, но есть описание аналогов и за рубежом. В «Известиях» приводится несколько версий по поводу этих странностей. Но из всех гипотез пока можно сделать три вполне определенных вывода. Во-первых, дети (а им уже кое-кто придумал научное определение «пироман») к пожарам отношения не имеют. Во-вторых, – все подобные случаи имеют под собой вполне материальную основу. Вот только природа их еще до конца не изучена – в этом и есть смысл вывода третьего.
И рассказали мы о «чудесах» на хуторе близ Хоромска не только для того, чтобы развеять различные кривотолки, которыми уже успел обрасти этот пожар, но и потому, что эта публикация, возможно, станет еще одним фактом для ученых, которые пытаются пролить свет истины на подобные явления.
М. Кучук, Н. Писарев, спец. корр. «Зари», Столниский район [1].
***
«Чудеса» в Хоромске
Каюсь сразу – о чудесах в Хоромске я услышал еще в апреле прошлого года, то есть в то время, когда и произошли все эти странные события. Но не поспешил в село. В областном управлении внутренних дел советовали не спешить – идет экспертиза, что она покажет – неизвестно, зачем лишний раз людей смущать.
Приехали ученые-эксперты из Минска и уехали – ничего не нашли, то есть ничего не смогли прояснить. Но в милиции принято любому факту или событию, пусть даже сверхъестественному, давать объяснение. И оно появилось. С ним можно спорить, соглашаться или нет, но отказать в настойчивости, целеустремленности работникам Столинского РОВД никак нельзя.
...Жили-были старик со старухой в хуторке на окраине села Хоромск. И была у них внучка Наташа Людминская. Умненький, симпатичный ребенок, доверчивый, как все дети, и отзывчивый на ласку, может, даже больше других детей, – все-таки без родителей растет, хотя и есть они.
Купил усадьбу эту Илья Петрович Дранец лет десять назад, работал по мере сил, помогал Еве Филипповне по хозяйству, радовался, глядя, как подрастает Наташа, – во внучке души не чаял. И никаких таких особенностей в своем доме не замечал. В те дни в конце марта жена лежала в больнице, и ему приходилось и корову доить, и в хате управляться, за внучкой присматривать – не ленится ли, ведь дитя может заиграться и про тетради и книжки забыть, третий класс заканчивает – уроков много. Одним словом, заботы как заботы.
23 марта из Хоромска позвонили в пожарное депо колхоза имени Кирова – в восемь сорок утра:
– В доме гражданина И. П. Дранца происходит воспламенение вещей.
Такой же звонок был сделан пожарным колхоза имени Ленина (в Бережном) и в Лядец. И вот уже три пожарные машины мчатся в Хоромск. Приехали на пожар, который можно потушить кружкой воды. Но очень уж необычными были звонки и рассказ хозяина дома – поэтому доложили о случившемся в Столинский РОВД. В одиннадцать утра на происшествие выехала оперативная группа.
Версия первая. Наташа рассказала, что вчера, в воскресенье, когда она была дома одна, к ней пришла родственница, ученица восьмого класса из Лядца Лена Найдион. Посидели, поговорили, а потом Лена достала два пластмассовых флакончика, один – белого цвета, второй – темного, вылила их содержимое в мисочку, размешала и снова слила все во флакончик. А потом стала ходить по квартире и брызгать этой жидкостью на вещи, которые попадались под руку.
– Зачем ты? – пробовала остановить ее Наташа.
– Не лезь, не твое дело, – отвечала Лена и продолжала свое.
– Я расскажу дедушке!
– Только попробуй. Тебе же и попадет, – был ответ.
Как они там уладили свою ссору, Наташа не помнит. А утром, когда девочка собиралась в школу, в доме начали вспыхивать вещи, обрызганные накануне непонятной жидкостью, – занавески, полотенце, коврик на полу, одежда.
Она повторит свой рассказ еще и еще раз, в присутствии представителя районо Павла Ивановича Демьянца, своей матери, которая для этого приедет из поселка Речица, где живет со вторым мужем. А потом заплачет и откажется от своих слов – когда встретится с Леной Найдион: «Я все это придумала. Извини, Лена».
Начальник Столинского РОВД Я. В. Гуцко напишет на Украину в Енакиево, где ровно год назад тоже 23 марта в восемь тридцать, утром, в квартире Кондратовых сами собой вспыхнули вдруг палас, ковер, наволочка на подушке. И ему подробно опишут, как возгорания продолжались 24, 26 ноября, 8–10 декабря – горели газеты, постельное белье, посудные тряпки, дерматин на двери, клеенка на стене (об этом писали газеты «Труд» и «Известия»), Экспертиза Харьковского НИИСЭ ничего не смогла объяснить, ссылаясь на то, что все вещественные доказательства при тушении пожара были залиты водой.
С 10 декабря по 8 марта 1987 года пожаров в квартире Кондратовых не было. А 9 марта в доме, где жила бабушка Саши, загорелись бумажные кораблики, четыре ковра и елочный Дед Мороз. Огонь залили водой. 10 марта в восемь утра, когда Саша ехал в школу, загорелись книги в его «дипломате». Он вышел из трамвая – и запылала шапка на его голове. В школе снова горели «дипломат» и подкладка на пиджаке.
Там, где появляется мальчик, начинают ни с того, ни с сего самовоспламеняться вещи – дома, на улице, в школе, у бабушки, у сестры матери, в детской больнице в Донецке, где Саша лежал в марте. И наконец, 13 марта в доме бабушки очередной пожар тушила опергруппа – руками, без воды, чтобы не смыть следы химического вещества, если кто-то им воспользовался. А такие подозрения были. Платье, материал от кресла отправили на экспертизу в Донецкий институт химии и углехимии АН УССР. Но и вторая экспертиза мало что дала – следы химических веществ, вызывающих самовозгорание, отсутствовали.
В Енакиево 19 марта в последний раз горел мешок с сахаром, а в Хоромске через четыре дня вспыхнули вещи в семье И. П. Дранца. И там и тут следствие в те дни шло параллельно. Наташа Людминсая и Лена Найдион не могли знать о том, что происходит в Енакнево у Саши Кондратова. И естественно, возникает вопрос, откуда сходство событий, чья волшебная рука набросала повторяющие друг друга эпизоды. В чудеса мы не верим, но и объяснить события пока не можем. Немало было потрачено сил не Украине и в Белоруссии, чтобы попытаться найти свидетелей, которые видели, как дети пользовались химическими веществами, способными вызвать возгорание. Нашлись люди, которые подтвердили, что Саша Кондратов проводил дома химические опыты. Что же касается Наташи, так она о бутылочке рассказала сама…
Версия вторая. Прошла неделя после первого пожара в Хоромске. В доме постоянно милиция, соседи, приехала мама, ведутся расспросы, Наташе советуют и подсказывают.
И появляется еще один протокол. Из показаний девочки установлено, что в воскресенье, 22 марта она готовилась к школе. Включила я сеть электроутюг, разогрела его и начала гладить школьный фартук. А он задымился и вспыхнул. Девочка растерялась, поставила утюг на клеенку, схватила тряпку и стала сбивать огонь. Кое-как ей это удалось сделать, но вещь-то испорчена, и Наташа прячет фартук в шкаф – сначала в один отсек, а потом, передумав, во второй. Затем вспомнила, что фартук висел в спальне, и отнесла его туда. А он еще дымится, и уже начинают тлеть те вещи, среди которых прятался фартук в одном и другом шкафу. Вспыхивает клеенка, Наташа в панике хватает утюг и бросает на кровать. Погасила клеенку, а уж дымится простыня, потом – одеяло. Она зовет на помощь дедушку, вдвоем они выносят вещи на улицу, кругом дым, старый и малый сбились с ног, пока справились с огнем. Ночевать Наташа ушла к Лене Найдион.
Читаю эти показания ребенка и вижу, как мечется по комнатам вконец перепуганная Наташа, не зная, как справиться с пылающим фартуком, изрыгающим огонь утюгом, дым застилает ей глаза, подкашиваются ноги, – где ты, дедушка?
И не понимаю. Оказывается, девочке так понравилось играть с огнем, что утром, вернувшись домой, и прежде чем отправиться в школу, она уже самостоятельно поджигает спичками сначала занавеску на окне в спальне, а потом – настенный коврик. Снова дым, снова огонь, мчатся три пожарные машины, толпа людей хлынула в дом. Но и в этой суматохе Наташа умудряется запалить ещё одну занавеску на окне, а потом и ту, что закрывала печку на кухне.
Все в недоумении – что же происходит? Первым «нашелся» дедушка. Он снял со стены икону, трижды обошел с ней вокруг дома и водрузил ее на место, в углу спальни, завесил рушником. Старший инспектор Столинского РОВД капитан В. В. Ключенко пригласил Илью Петровича Дранца в свою машину, чтобы расспросить обо всем подробнее.
– И вдруг – смотрю, горит рушник на иконе, – говорит Константин Алексеевич Антонович, начальник пожарной команды колхоза имени Кирова, – сорвали его, потушили. Затем задымились вещи в шкафу, в зале, их выбросили на улицу. Загорелась еще одна занавеска, тюль – залили водой. И снова дым из шкафа – там на верхней полке оставили детскую полиэтиленовую елку, очки из пластика, таблетки – горят. На глазах у всех вспыхивает мокрая тряпка на столе.
Где тут правда и что тут правда, где вымысел, а где легенда – как разобраться? Хочу представить себе, как по квартире, в которой столько народу, крадется девятилетний ребенок с коробком спичек и поджигает все, что попадает под руку, – хочу и не могу. Как не могу понять, с чего это вдруг у девочки так легко возгораются полиэтиленовые игрушки и целлофановые пленки, если у нас, взрослых, сколько ни пытались, такое не получилось, хоть убей – плавятся, но не горят.
Наташа промокла, – пожарники воды не жалели, озябла, в доме все двери настежь. Ее отводят в кабину автомобиля погреться. Но через несколько минут она с криком бежит к дому – на ней дымится пальто. Снова подожгла, теперь уже саму себя?!
Трудный выдался день. И для взрослых, и для ребенка. Но игру в «кошки-мышки» все-таки выиграла Наташа – она еще исхитрилась «зажечь» полиэтиленовый мешок с крупой и обложку собственного дневника. Так никто и не смог в этот день поймать маленькую поджигательницу с поличным.
На неделю ее забирает к себе дядя в деревню Маньковичи, того же Столинского района, и пожары временно прекращаются. Стоило, однако, девочке вернуться домой, как все началось сначала... Илья Петрович доит корову в сарае, а Наташа крутится рядом. И вдруг дедушка слышит ее крик – горит полиэтиленовая пленка, которой были закрыты листы шифера. Он потушил огонь молоком из подойника, но тут же вспыхнул старый пиджак на дверях курятника. Он потушил и его. Милицию не вызывали, девочка и так перепугана.
До вечера все было спокойно, а когда чуть стемнело, опять задымились домашние вещи, связанные в узел, подушка на окне, – все это время так и жили на чемоданах, чтобы, если пожар, побыстрей на улицу выбросить. С огнем помог управиться случайно оказавшийся в доме В. Шпак из деревни Городец.
Назавтра Наташа пошла школу, а после занятий ее забрала к себе домой учительница С. В. Домнич: пусть ребенок отдохнет от всех этих кошмаров. Пообедали, поиграли, а потом Светлана Васильевна, уложив девочку на диване спать, ушла с сыном в спальню. Перед тем, как уснуть, она слышала, что Наташа не спит, шелестели листы книги. Проспала недолго, разбудила Наташа – в прихожей дым, горели пальто и шапка ученицы. Выбросив вещи на улицу, учительница проветрила квартиру и ушла в сарай за брикетом – подтопить печь, в доме заметно похолодало. Возвращается обратно – горит штора на кухне. Кое-как потушив пожар, она торопится отвести девочку домой – с этим ребенком недолго и до беды, пусть уж старики сами разбираются, что к чему.
Через некоторое время, как указано в протоколе, на хуторе в Хоромске самовозгорелась копна прошлогоднего подстела – это было 10 апреля. Огонь потушил сам хозяин.
– В последний раз это было 19 апреля, – рассказывает Илья Петрович, – рано утром. Жена с внучкой еще спали. Захожу в комнату, смотрю, горит занавеска над кроватью, в головах.
В доме и сейчас еще многое напоминает о тех тревожных днях. Где-то следы копоти, обгоревшие форточка и рама окна. Все это вам покажут хозяева и подробно расскажут о недавних событиях. А в голосах их участников будет слышаться недоумение – откуда такая напасть свалилась на их хутор, как понять случившееся?
Объяснения пока нет. Есть материалы дознания, из которых истина не просматривается. Ничем пока не помогли наука, так как заключение экспертов носит обтекаемый характер – то ли так, то ли этак.
Тем не менее событие имело место. И нельзя его замалчивать лишь по той причине, что оно не укладывается в рамки наших обычных представлений.
Э. Рудаков, спец. корр. «Советской Белоруссии» [2]
***
Еще один случай произошел в Столинском районе, около села Хоромск. Случаи самовозгорания. В Хоромске милиция провела эксперимент. Из дома вынесли всю мебель, а туда внесли два мешка с крупой и стали ждать загорятся они или нет. Через 20 минут они увидели, что на боку одного из мешков разгорается пятно холодного огня. Они это все затушили и послали на экспертизу в Минск. Экспертиза показала: никаких химических веществ в этом мешке нет [3].
***
В заключение приведу мнение исследователей о полевом геокомплексе – об электромагнитном поле земли. Белорусские геофизики Е. Агеенкова и Л. Получанкина, изучавшие полтергейст с самовозгоранием, происшедший в марте и октябре 1987 года на хуторе близ Хоромска в Белорусском полесье, и выполнившие сравнение с состоянием электромагнитного поля Земли (ЭМПЗ), пишут: «Активные в плане полтергейстов дни по состоянию ЭМПЗ ничем не отличались от прошлых дней». Для исследований они пользовались сведениями, полученными от Плещеницкой геофизической обсерватории, расположенной под Минском. А это уже фактическое отрицание воздействия ЭПМЗ на полтергейст [4].
- Кучук М., Писарев Н. «Чудеса» на хуторе близ Хоромска» // Заря [Брест]. 1987.
- Рудаков Э. «Чудеса» в Хоромске // Советская Белоруссия. 1988.
- Из архива Михаила Герштейна, предоставлено специально для «Уфологического комитета»
- Карташкин А.С. Полтергейст. – Изд-во "Сантакс-пресс", 1997. С. 130.
1
