К вопросу изучения культовых камней на территории Беларуси

В начале октября 2013 года поисковики из исследовательского клуба «Иное измерение» посетили несколько мест в Республике Беларусь, где расположены почитаемые камни. В этой заметке мы расскажем о нескольких таких валунах. Сначала речь пойдёт о камне с рукотворными выемками. Подобные памятники описаны в работах историков и археологов, например Л. В. Дучиц, Э. А. Левкова [3], Н. А. Макарова [9] и других. Они распространены в Восточной Европе в пределах ареала проживания балтских и финно-угорских народов, а также древних славян. Эти культовые камни служили объектами поклонения и представляли собой необработанные природные валуны, или камни, имеющие на своей поверхности выемки, знаки и изображения, сделанные человеком. На территории Беларуси некоторые количество таких камней открыты лишь в 90-е года ХХ века геологами, археологами и краеведами. Их описание можно найти в статье «Культовые валуны с рукотворными углублениями» [1], которая была взята за теоретическую основу при подготовке поездки.

Камень-чашечник у деревни Дайнова-1

Зайковский, 1995. Дело № 1588 [1]:

д. Дайнова-1, Лидский р-н, Гродненская обл. Длина камня 2,45 м, ширина 1,8, высота над поверхностью земли 1,15 м. На верхней поверхности отмечены 13 выразительных ямок и несколько предполагаемых. Диаметр лунок 5-7 см и глубина 1-3 см. По информации местных жителей камень передвинут со своего природного места Люди верят в лечебную силу камня. Ещё недавно он лечил бородавки. Лечение происходило следующим образом: бородавки тёрли медным пятаком, который перед этим до восхода солнца клали в ямку на камне.

Камень-чашечник у д. Дайнова-1 - иллюстрация из статьи "Культовые валуны с рукотворными углублениями" [1].

 

Большинство опрошенных нами местных жителей ничего не знают о целебном камне. Лишь одна пожилая жительница деревни Дайнова-1 вспомнила, что за деревней на поле лежало много камней, которые убрали с него во время сельскохозяйственных работ. Наметив направление, мы отправились на поиски и через некоторое время нашли камень в поросшей бурьяном низине.

Камень сегодня (фото В. Акулова с южной стороны).

 

Схема камня (составлена В. Акуловым).

 

Камень красноватого цвета. Всего нами насчитано 13 углублений (на фото в них лежат монеты), глубиной от 3 до 0,5 см (соответствует описанию), однако «предполагаемых» лунок не зафиксировано. Поверхность камня чуть шероховатая. Возможно, поэтому авторы описания посчитали, что углублений может быть больше. Более того, из 13 найденных нами лунок, мы сомневаемся в рукотворности 2 из них.

Монетки в углублениях на камне.

 

Фрагмент камня. Длина компаса – 14 см., шкала – 12 см.

 

В. Акулов производит обмер камня.

 

По нашим данным, длина камня 2,35 м, ширина 1,8, а высота составляет 1,12 м соответственно.

«Перунов камень» у деревни Товкини

Описание из статьи «Культовые валуны с рукотворными углублениями» [1]:

Halicka, 1986 S.62; Винокуров, 1989:

д.Товкини, Вороновский р-н, Гродненская обл. На западной окраине деревни и в 450 м восточнее правого притока р.Дитва у дороги сохраняется плоская глыба (памятник природы с 1999 г.). Длина 4,1 м, ширина 3,9, высота над поверхностью земли 1,2 м. Сложена розовым мелкозернистым гранитом с обилием кристаллов тёмноцветных минералов. Имеет округлую форму близкую к изометрической. Глыба отмечена в работах польских геологов в 1935 г., в 1989 г. изучена В.Винокуровым.
На западной верхней поверхности сохранились: 3 углубления тарелкообразной формы (глубиной до 1 см и диаметром до 15 см) и на вершине глыбы одна полусферическая лунка до 2 см диаметром 5 см с отшлифованными и сглаженными стенками. Люди называют эту глыбу «Большой или Перунов камень». Местные жители утверждают, что большие углубления сделал Перун («Перун ударил в камень и оставил эти знаки»).

Камни-валуны Вороновского района Гродненской области [2]:

Валун состоит из красного гранита с мелкозернистым включением кристаллов темных цветов. Верхняя плита покрыта наростом многочисленных мхов и лишайников. Большая часть валуна находится в земле полная масса достигает больше 105 тонн. Данный валун принесен ледником с территории Скандинавии во время сожского оледенения.

"Перунов камень", иллюстрация из статьи "Культовые валуны с рукотворными углублениями".

 

Сегодняшнее состояние камня в основном соответствует описанию. Лишь высота выступающей части камня от земли по нашим замерам составляет 0,8 метра. Местный житель рассказал нам, что в эти места приезжают краеведы с целью изучения валуна, в который, по его словам, действительно бьют молнии. Он показал на трещину и несколько неглубоких борозд, которые, по его мнению, и являются следами от попадания в камень молний. Информацию о курганах в лесу у дороги мы проверить не смогли, так как не нашли их.

Современное состояние "Перунова камня".

 

Следы от "молний" и углубление.

 

Макаров Н.А., Чернецов А.В. в своей работе «К изучению культовых камней» отмечают: В ряде случаев трудно ответить на вопрос, являются ли выемки и знаки на камнях искусственными или они образовались в результате естественного разрушения камня. Но даже тогда, когда происхождение выемки на камне бесспорно искусственное, натурное изучение не дает непосредственной информации о времени ее появления и той этнокультурной среде, с которой связано происхождение подобных «знаков» [9].

Комплекс с культовым валуном «Дед», г. Минск

Так же в начале октября 2013 года мы посетили набережную реки Свислочь в Минске, где, согласно найденной нами в интернете информации, до недавнего времени (начала ХХ века) существовало самое настоящее языческое святилище. Насколько это соответствует правде, мы постараемся выяснить в рамках нашего исследования.

Начало поискам положила статья в вестнике Аномалия» №3 за 2013 год, в которой было рассказано о Музее валунов, расположенном на окраине Минска, в микрорайоне Уручье. Один из экспонатов коллекции собранных там камней, «Дзед», или «Дед-камень», был перевезён в музей лишь в 1980 году, а до этого он находился в совсем другом конце Минска, на берегу реки Свислочь. По мнению некоторых исследователей, камень являлся составной частью языческого святилища, просуществовавшего там до начала XX века. Локализовать место, где находился камень помогли статьи краеведов, например заметка В. Корбута «Последний из каменных старцев. Из прошлого белорусских чародеев и знахарей» в газете «Советская Белоруссия» [7].

Считается, что впервые святилище на берегу Свислочи упомянуто в книге Эрнста Аркадьевича Левкова о почитаемых камнях «Маўклівыя сведкі мінуўшчыны» («Молчаливые свидетели прошлого»), вышедшей в 1992 году [3]. Описание святилища и легенд, с ним связанных, по словам самого Э. Левкова, он получил от исследователя Михаила Сергеевича Кацара, который несколько лет собирал этнографические данные и фиксировал их в виде дневниковых записей. В 1996 году выходит книга «Беларускі арнамент. Ткацтва. Вышыўка» [4], где приводится описание святилища и легенд, связанных с ним, на основе обобщения собранной дневниковой информации. Любителями этнографии из Цэнтра этнакасмалогіі «Крыўя» были найдены копии дневника М. С. Кацара и опубликованы в альманахе DRUVIS в №1 за 2005 год [5]. Несмотря на то, что данная публикация вызвала ряд вопросов у исследователей [6], имеет смысл считать её источником, в котором в наиболее полном виде представлена информация о комплексе на берегу реки Свислочь. Все остальные найденные в интернете публикации в той или иной степени опираются на материалы, собранные М. С. Кацаром.

Валун "Дед" в Музее валунов в Уручье.

 

Согласно опубликованным данным, святилище на берегу Свислочи представляло из себя комплекс, состоящий из нескольких элементов. До наших дней сохранился лишь почитаемый камень - «Дед» (бел. «Дзед» ), или «Старец», которому приносили дары (вино, мед, молоко, вешали рушники) и считали «целебным». По свидетельствам местных жителей, опрошенных М. Кацаром, до 80-х годов XIX века рядом с камнем рос огромный дуб, которого называли «Волат» («Великан»), а также находился ещё один камень, который называли «жертвенником» (бел. «агонь» или «жыжа»), на котором разводили огонь, считавшийся священным. На огне сжигали останки животных, приносимых в дар за исцеление или с целью гадания. В записях упоминается также, что со временем второй камень разрушился, а огонь стали зажигать в другом «жертвеннике» - специально построенном круглом сооружении диаметром 1 метр, дно и стенки которого были выложены из камня. Упоминается ещё один элемент комплекса - родник или колодец, вода из которого считалась целебной.

Фотография камня - начало XX века, из статьи В. Кобрута [7].

 

Современное состояние места, где ранее располагалось капище (фото В. Акулова).

 

Весьма любопытно, что в дневниковых записях М. Кацара присутствует рассказ местной жительницы о том, что первоначально камень «Дед» находился в другом месте - в глухом лесу, где была устроена «молельня»:

«Это было давно, пожалуй, годов семьдесят тому назад. Но я помню то время. Тогда я была невеста, ловкая, крепкая. Вся эта обитель при Свислочи тогда была в лесу. Лес густой, елка, осина, береза, ольшына, ни пройти, ни проехать. Это была ужасная глушь. Вот в этой глуши под Менском была эта молельня. Она была в чаще, средь болота, на плавком берегу Свислочи. Там был камень, который стоит теперь» [6].

Один из рисунков, реконструирующих использование Минского капища. Рисунок Виктора Сташчанюка.

 

При публикации дневника в издании DRUVIS было отмечено, что записи М. С. Кацара имеют разрозненный и фрагментарный характер и отсутствует уточнение о каком «другом месте» идёт речь. Уместно предположить, что речь идёт о двух совершенно разных местах, и комплекс с почитаемым камнем мог первоначально существовать где-то в лесу. Однако никаких дополнительных данных о том, когда камень был перенесён на берег Свислочи и где он находился до 1980 года в записях М. С. Кацара (согласно опубликованному) не найдено. Лишь косвенным подтверждением того, что камень мог находиться в другом месте, является легенда, описанная Д. Корсаком в статье «Легенды и мифы Минска» [8], которая, вероятнее всего, была заимствована из дневниковых записей М. Кацара (цитируется дословно по публикации):

«В старину тут был везде лес, непроходимая болотная тхлань, одним словом, сплошная глушь. Как пойдет в эту чащу человек, так и задуриться, замутиться у него голова. Черти его водят по болоту, поколь человек ни завязнет в трясине.
Вот на пригорке, на высоком бурте, средь этого леса стоял этот камень.
Ходили о нем в народе слухи: кто овладеет этим камнем, тот станет богатым и счастливым. Вот и захотелось Лесавику и Водяному завладеть камнем. Поспорили. Чтобы развязать спор, пошли к своему старшему. Тот предложил им: кто безпередыху вознесет камень на пересечение дорог, тот и будет хозяин этого камня. Бросили жребий, кто первым пойдет. Первым стал Лесавик. Но, как ни старался Лесавик, поднять камня он ни сумел. Ни помогли яму и его подчиненные, лесные звери. Тогда взялся за камень Водяной. Взвалил он камень на зашеек и понес. Испугался Лесавик, что камень достанется Водяному. Подставил он ему ногу. Упал Водяной на берегу Свислочи. Упал и камень на самый берег реки. Ни Лесавик, ни Водяной ни завладели им.
А было это давным-давно. Так давно, что даже самые старые люди ни помнят. От того времени и стоит этот камень» [4].

Вполне возможно, сюжет легенды повествует о переносе почитаемого камня к тому месту на берегу реки Свислочь, где в конце XIX века, согласно этнографическим данным М. С. Кацара, находился комплекс с почитаемым камнем. Местные жители рассказывали М. Кацару, что все элементы святилища находились во дворе дома, где жил местный знахарь Севастей, который считался хранителем места. К нему приходили за помощью и приносили пожертвования. После 1880 года на волне борьбы с «пережитками язычества» святилище разрушается: дуб вырубают, уничтожается источник воды и жертвенник, а само место теперь считается «проклятым». Рядом с оставшимся единственным элементом комплекса - огромным почитаемым камнем, появляются элементы христианского культа: устанавливается крест, начинают проводиться церковные обряды. Около камня сооружается деревянный помост, часть которого нависает над водой Свислочи.

Предполагаемое местонахождение святилища на карте из Атласа Российской Империи 1871 года издания.

 

Однако же прекратить поклонение валуну так и не удалось. Согласно дневниковым записям М. Кацара, до начала XX века к нему приходили люди с просьбами об исцелении, приносили и вешали на него полотенца и ленты. Во времена советской власти город вплотную приблизился к месту, где находился камень: все окрестности были застроены жилыми домами и производственными зданиями. В 1980 году «Дед» был перевезен в Музей валунов в микрорайоне Уручье, где он и находится в настоящее время.

В археологических источниках не найдено упоминаний о существовании в этой местности святилищ. В таком случае мы можем опираться только на имеющийся этнографический материал из дневниковых записей М. С. Кацара. При этом, следует учитывать мнение, которое приводят Н.А. Макаров и А.В. Чернецов в работе «К изучению культовых камней»: «нередко объектом почитания служил не столько сам камень, сколько местность, в которой он находился» [9].

Также непросто ответить на вопрос, является ли данное место однозначно «языческим» или же почитание камня началось уже в те времена, когда на этих землях преобладало христианство.

Если сравнить описание комплекса на Свислочи с имеющимися в источниках описаниями святилищ, то можно обнаружить некоторое сходство расположения элементов. Для примера рассмотрим Тиуновский культовый комплекс, расположенный в Вологодской области, открытый в 1985 году. Центральными элементами Тиуновского святилища являются два крупных камня, расположенных в 0,9 м друг от друга по линии «запад – восток». Восточный камень – плоская плита, большей частью находящаяся в земле. Рядом с ней в центре комплекса находится больший камень. Согласно данным исследований, он ориентирован по сторонам света. На ровных участках поверхности камня нанесены рисунки. Исследователи предполагают, что они имеют сакральное значение (например, изображения лестниц, ведущих на небо и под землю). Часть рисунков датируется дохристианской эпохой [10].

Тиуновское святилище [10].

 

Один из рисунков на камне Тиуновского святилища [10].

 

Стоит обратить внимание, что в грунте, особенно между плитой и вторым камнем, было найдено много углей и кусочки обожженной глины, на основании чего можно предположить, что на этом месте не раз разжигались костры. Рядом с комплексом найдены грунтовые могильники. Там обнаружены, как считают исследователи, ритуальные ямки с костями животных [10].

Итак, можно отметить найденные нами сходства комплексов в Минске и Вологодской области:

1. В обоих случаях имеет место быть не просто единичный «почитаемый» предмет, а целый комплекс, включающий в себя не только сами камни, но и объекты окружающей среды и ландшафта.

2. Центральными элементами комплекса являются довольно внушительных размеров валуны. В обоих случаях говорится о дарах, приносимых к ним ради достижения той или иной цели.

3. В обоих случаях частью комплекса являются площадки, где предположительно разжигались костры и проводились некие таинства.

4. В обоих случаях традиция использования комплекса продолжается в христианское время. В случае с Тиуновским святилищем мы можем судить об этом по исследованным рисункам, а по поводу комплекса в Минске у нас имеется лишь не нашедшее пока подтверждения допущение, что святилище использовалось с древних времен. Но имеются описания использования этого места в XIX веке.

Если обратиться к работам, в которых подробно описаны древние святилища Восточной Европы на основе археологических данных (например, Русанова И. П., Тимощук Б. А. [12], Свирин К. М. [11] и других), то мы сможем выделить признаки, которые свидетельствуют о культовом назначении описанных объектов. Как правило, это:

1. Найденные прослойки обожженной глины, угля, камней (скорее всего, подразумевается ритуальные костры). В некоторых случаях речь идёт о специально устроенных жертвенниках.

2. Расположение рядом с культовым объектом источника воды.

3. Наличие рядом поселений и курганных могильников.

4. Как правило, круглая планировка святилищ и наличие кольцевого вала и рва.

Наличие вала подразумевает обособление сакрального пространства. Исследователи отмечают, при обустройстве святилища древние люди большое значение придавали идее отграничения от окружающего мира. Например, вал, окружающий святилище, представлял собой не столько оборонительное укрепление, сколько символизировал границу от окружающего мира для своеобразной «магической» защиты предназначенного для ритуальных целей места. Так же большое значение придавалось символическому значению: найденные остатки вертикальных столбов с центре святилища могли выступать в роли модели мироздания, символизируя «мировое дерево, пронизывающее все ярусы вселенной» [11].

В дошедших до нас описаниях комплекса на берегу Свислочи присутствуют упоминания о ритуальном костре, наличии источника воды, захоронениях на особом «языческом кладбище». В дневнике М. Кацара имеется упоминания о том, что усопших хоронили на особом кладбище, которое находилось, по одним сведениям, в окрестностях нынешней Красноармейской улицы, в квартале, который сейчас занимает Станкостроительный завод имени С. М. Кирова, а по другим – на месте завод «Крышталь». Кроме того, имеют место упоминания о приношениях камню. Но в описании комплекса на Свислочи отсутствуют прямые доказательства правильно спланированного сакрального пространства: наличия символического центра (оси) и границы. На основании имеющихся данных мы склонны предполагать, что присутствующий в описании забор, огораживающий камень и другие элементы комплекса использовались для ограждения территории преимущественно в бытовом, а не в магическом значении. Ряд подобных деталей даёт нам право сделать предположение о том, что существовавший культовый комплекс на берегу Свислочи хоть и имеет элементы древней архаики, появился всё же намного позже описанных в литературе святилищ древних жителей Восточной Европы.

Несомненно, почитание камней и деревьев, наделение чудесными свойствами воды присущи скорее дохристианскому мировоззрению, в котором все предметы и явления окружающей среды наделялись божественными чертами. Однако известно довольно много примеров возникновения культов «святого источника» или источника «Параскевы Пятницы» [14], а также почитаемых камней со следами «Богородицы» лишь в XVIII–XIX веках. В связи с этим невозможно не согласиться с Н. А. Макаровым, А. В. Чернецовым, которые считают, что:

«Религиозные верования, связанные с культовыми камнями, имеют черты глубокого архаизма. В то же время почитание многих камней нельзя безоговорочно относить к языческой традиции, поскольку оно было тесно связано с культом христианских святых. По народным представлениям, оставленный на камне след часто принадлежал какому-либо святому, рядом с почитаемыми камнями ставили не только поклонные кресты, но иногда деревянные и каменные часовни» [9].

Исходя из этой точки зрения, мы склонны согласиться с мнением М. Шорина, исследовавшего культовые камни в Новгородской области, который приходит к выводу, что «...постепенно происходит слияние древней традиции с христианским культом святых мест. Некогда языческие культовые объекты включаются в систему христианского почитания и, как правило, обрядовые действия у них исполняются в соответствии с христианской религией» [13].

Он считает так же, что «культ камней на разных территориях возникал в разное время. Однако, среди исследованных выделились такие микрорегионы, где известны лишь позднесредневековые памятники» [13].

Археолог А. В. Курбатов в своей работе «Проблематика изучения природных историко-культурных объектов Восточной Европы на современном этапе» [14] много внимание уделяет культу почитаемых камней и всесторонне рассматривает проблемы, связанные с вопросами о времени их бытования и использования, времени появления знаков и изображений на них, а также об отражении функции валунов в фольклорно-мифологическом контексте. Допуская возможность появления традиции почитаемых камней в дохристианское время, он справедливо замечает:

«Необходим целенаправленный сбор фольклорного материала. Его сопоставление с письменными и археологическими источниками показало, что легенды и предания о природных объектах отражают только позднесредневековую культурную традицию. Находимые здесь «языческие переживания» во многих случаях не имеют фиксированной связи с более ранними дохристианскими культами. Это подтверждают и материалы археологических раскопок возле камней, и данные о начале почитания валунов в Каргополье. Выводы исследователей наводят на предположение о том, что «глубина народной памяти», заключённая в данных этнографии и фольклора, не уходит далее XV-XVI вв. и не является основанием для более древних палеокультурных реконструкций» [14].

На противоположном берегу согласно данным В. Кобрута [7] располагался комплекс с почитаемым камнем (фото В. Акулова).

 

Мы надеемся на то, что появятся новые данные, которые позволят нам с полной уверенностью безоговорочно датировать описанный на данный момент лишь в дневнике М. Кацара комплекс на берегу Свислочи. Исходя из имеющихся данных, говорить о том, что это было «языческое святилище», появившееся в дохристианскую эпоху можно лишь с некоторой долей скепсиса.

Литература:

1. Винокуров В. Ф., Дучиц Л. В., Зайковский Э. М. , Карабанов А. К. Культовые валуны с рукотворными углублениями [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.kirjazh.spb.ru/history/vinokur.htm

2. Камни-валуны Вороновского района Гродненской области [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://forum.globus.tut.by/viewtopic.php?t=4384

3. Ляўкоў Э. А. Маўклівыя сведкі мінуўшчыны // Мiнск, Навука i тэхнiка, 1992. 207 с.

4. Кацар М. С. Беларускі арнамент. Ткацтва. Вышыўка // Мн.: Беларус. энцыкл., 1996. - 208 с.

5. Паганскае капішча ў Менску ў XIХ – пачатку ХХ ст. // DRUVIS. Альманах цэнтра этнакасмалогіі «Крыўя». - №1, 2005.

6. Языческое капище в Минске в XIX - нач. XX в. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://osteuropa.livejournal.com/1857.html

7. Корбут В. Последний из каменных старцев. Из прошлого белорусских чародеев и знахарей // Советская Белоруссия. 21.02.2004 [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.sb.by/post/34626/

8. Корсак Д. Сгинь, нечистая сила! Легенды и мифы Минска // Советская Белоруссия. 16.04.2005 [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.sb.by/?area=content&articleID=43016

9. Макаров Н. А., Чернецов А. В. К изучению культовых камней // Советская археология. №3, 1988 [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.countrysite.spb.ru/Library/Makarov_Chernetsov.htm

10. Никитинский И. Ф. Тиуновское святилище // Древности Севера, Вологда. 2007 [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://cultinfo.ru/nasledie/nauka/nikitinskiy.pdf

11. Свирин К. М. Языческие святилища Северо-Запада древней Руси в VIII - начале XI вв // Новгород и Новгородская Земля. История и археология. Новгород, 2006. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.bibliotekar.ru/rusNovgorod/148.htm

12. Русанова И. П., Тимощук Б. А. Языческие святилища древних славян // Москва, Ладога-100, 2007.

13. Шорин М. В. Культовые камни Приильменья (по материалам Новгородской области) //Археологические вести №5 1998. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.countrysite.spb.ru/Library/Shorin.htm

14. Курбатов А. В. Проблематика изучения природных историко-культурных объектов Восточной Европы на современном этапе. // Тверской археологический сборник, Вып. 5, 2002 [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.countrysite.spb.ru/Library/Kurbatov.htm