«Звездные курганы»
Человека издревле привлекал космос. Неудивительно, что нам в наследие досталось большое количество артефактов и исторических памятников, где удалось обнаружить «закодированные» в них космологические мотивы. Конечно, где-то они выявляются довольно просто: достаточно лишь немного включить воображение, но в иных случаях требуются значительные расчеты, чтобы понять, как тот или иной бездушный объект выполнял роль своеобразного визира или указателя на кульминацию какого-либо небесного тела.
В отечественной археоастрономии – особой науке, предметом изучения которой являются астрономические представления людей древности – пока достаточно слабо разработана проблематика ориентации древних погребальных комплексов по сторонам света и непосредственно сходство отдельных курганных групп с контурами определенных созвездий. О таком феномене, например, писала Л. И. Ашихмина, исследовавшая «святилище-обсерваторию» бронзового века на Верхней Вычегде (Республика Коми). Ключевые объекты комплекса (в частности, ямы или впадины) калькировали контур Большой Медведицы, а «ручка» ковша была обращена на север. Примечательно, что рядом с этим археологическим памятником расположен курганный могильник (V–VI вв.). Исследовательница обращает внимание, что интерес представляют и другие подобные археологические памятники, в своей планировке повторяющие схему созвездия Большой Медведицы [1, с. 8–10]. Ссылаясь на устное сообщение Л. И. Ашихминой, еще два таких археологических памятника, «воссоздающих абрис созвездия Большой Медведицы», из Болгарии и Румынии упоминает Л.А. Тульцева [12, с. 99].
В Беларуси до сих пор вопрос, связанный с повторением курганными группами каких-либо особых уникальных паттернов и вовсе почти не поднимался. Слабая изученность тематики становится понятной, если вспомнить, что очень мало обобщающих работ даже по пространственной ориентации самих погребений (здесь имеется в виду направленность головы умершего) [6, с. 52–53]. Между тем, как считают некоторые литовские археологи, на территории нынешней Прибалтики ранее мог существовать культ небесных божеств и даже Полярной звезды [10]. А в центральных районах Литвы выявлена связь погребений с местоположением различных астрономических объектов, в том числе Малой Медведицы (имеется в виду направленность головы умершего на север или Полярную звезду, расположенную в этом созвездии) [8, с. 92–105].
Встречаются также попытки отдельных белорусских краеведов привлечь внимание к этому вопросу и связать планировку некоторых курганных комплексов с созвездиями. В частности, директор школы из д. Старая Слобода Крупского р-на М.А. Баравуля в 2004 году в альманахе «Малое Палесьсе»1 писал: «Интересный археологический комплекс размещается в урочище Крыжавыя. Состоит он из двух камней-волотов и курганного могильника. […] Немного дальше, через дорогу, начинается курганный могильник из восьми курганов-полусфер с перемычками и ровиками возле них. Семь из этих курганов, которые на юге Крупщины называют капцами, а на севере – волотовками, выложны в виде созвездия Большой Медведицы, а восьмой размещен строго над его Ковшом. Возможно, перед нами один из классических примеров славянских рощ, про которые с такой любовью писал в свой час М. Карамзин в своей «Истории государства Российского»2 [2, с. 112–113].
В подтверждение своего предположения М.А. Баравуля дает и схему этого могильника. К сожалению, планам по дальнейшему исследованию района и описанию иных ориентированных сходным образом групп погребений было не суждено сбыться: в 2020 году М.А. Баравуля скоропостижно скончался. Но история изучения сохранившегося наследия наших далеких предков на этом не закончилась. Его знакомая и единомышленник, проживавшая с ним некогда в одной деревне, Т.И. Пикта, нашла и передала в «Уфоком» письмо, которое Михаил Адамович написал незадолго до смерти и планировал отправить в Институт истории НАН Беларуси. В нем он, в частности, отмечает, что «курганные могильники в форме созвездий есть и возле д. Николаевка3 (Орион), Михеевичи4 (Большая Медведица), Папарное5 (Плеяды, Гумны6). Может быть, все могильники курганные в нашей местности соответствуют тем или иным созвездиям» [4, с. 2]. В письме прослеживается желание автора привлечь ученых на Крупщину через красочное описание местных «Стоунхеджей»: а ими было названо большинство здешних скоплений камней, в том числе и тех, которые размещались в Белыничском и Березинским районах Могилевской области.
Стоит сказать, что сам комплекс был выявлен и обследован еще в 1986 году археологической экспедицией под руководством доктора исторических наук Л.Д. Поболя. Отмечено, что могильник состоял из 8 поврежденных насыпей диаметром 7–11 м, высотой 1,2–1,7 м. Считается, что такие курганы сооружались местным славянским населением над захоронениями в период конца X–XII вв. Но для более точной датировки захоронений и определения типа погребального обряда необходимы официальные раскопки, которые до сих пор не проводились и до 2025 года в плане научных исследований не значились. В то же время, как отмечалось в одном из ответов, которое в 2021 году пришло на имя Т.И. Пикты из Института истории за подписью его директора В.В. Даниловича, в полевом сезоне 2022 года, «в случае командирования археологов в Крупский район, курганный могильник около д. Старая Слобода будет повторно осмотрен с целью мониторинга его актуального состояния». И, возможно, эти данные помогут включить его в Реестр археологических объектов Республики Беларусь.
Вряд ли кто-то будет оспаривать историческую ценность самих курганов, но вот насколько могут быть правдивы сведения об их «соответствии виду созвездия Большой Медведицы»? С этой целью экспедиция проекта «Уфоком» (№276) обследовала и повторно картировала с использованием GPS группу старослободских курганов, расположенных неподалеку от урочища Крыжавыя. Комплекс оказался ориентирован приблизительно в северо-западном направлении и имеет привязку к дороге (однако неизвестно, была ли на этом месте дорога в момент их возведения). Сразу же бросилось в глаза несоответствие приведенной в альманахе схемы реальному положению земляных насыпей7. Конструкция «ковша» была явно улучшена М.А. Баравулей, хотя при желании тут, конечно, можно увидеть форму чего угодно: дороги, Млечного пути, змеи и т. д. «Большая Медведица» тут не сильно подходит еще и из-за того, что звезд в созвездии семь, а не восемь.
Кстати, об образах животных в курганах. Н. К. Козлова в монографии «Восточнославянские мифологические рассказы о змеях. Систематика. Исследование. Тексты» поддерживает идею о том, что план некоторых погребений может соответствовать созвездиям. В частности, она пишет, что захоронения, напоминающие формой Большую Медведицу, «могут связывать воедино и культ предков-покровителей-прародителей (к которым медведица относится) и мифы первотворения, нашедшие такое космологическое выражение». Н. К. Козлова также полагает, что, во-первых, медвежий и солярный культ переплетался, а, во-вторых (в контексте развиваемой ей змеиной темы), что это свидетельствует о близнечности персонажей (медведица – Большая Медведица / медведь – солнце). С другой стороны, она отмечает, что и Плеяды – «медвежье созвездие» (в мифологии некоторых народов они воспринимались как ночное созвездие Солнца и занимали место, которое в других мифологических системах отводилось Луне) [9].
Интересно также и то, что многие кластеры курганов, как и в нашем случае, расположены вдоль дорог. Это в общем может быть связано и с возможностью показать дорогу на «тот свет», которой будут следовать души. В этом случае связь с Млечным Путем, который был своеобразным путеводителем для душ, что следует из некоторых сохранившихся его названий («тропка для душеньки», «дорога душ», «дорожка в рай» и т. д. [7, с. 145–155], выглядит также не столь уж притянутой за уши. В сделанном нами ранее анализе паттернов, встречающихся на камнях с лунками, мы также выделили похожий по форме на план старослобоских курганов элемент в виде буквы «Y» [6, с. 169–198]. Нужно учитывать и то, что связь с дорогами могла вообще быть абсолютно случайной или утилитарной (например, таким образом было проще добраться к ним через лес).
Следует признать, что мы пока не можем утверждать, могут ли быть планы курганов в нашем регионе как-то связаны с космической тематикой. Увы, все это остается в порядке красивых предположений или гаданий на кофейной гуще и нуждается в подробном анализе на гораздо большем числе подобных комплексов, к тому же учитывающем и сделанные в них находки с астральной символикой. К слову, другие, упомянутые М.А. Баравулей «звездные курганы», мы пока не нашли: автор не успел опубликовать о них сведения ни в газетах, ни в краеведческой литературе. Впрочем, это вполне посильная задача для тех, кто заинтересуется этим вопросом более углубленно.
«Женский» камень
Неподалеку от курганной группы в лесу лежит любопытный камень, о котором здесь нельзя не упомянуть. Сведения о нем собрал еще М.А. Баравуля, указав в довольно необычной манере в одном из своих писем: «…Камень с изображением женского полового органа, куда раньше приходили женщины, которые не могли забеременеть» [4]. Про валун странной формы и «ритуалы» возле него краеведу рассказал Н. А. Лесун из д. Старая Слобода. Однако Михаил Адамович нигде не успел опубликовать зафиксированные им данные и в настоящее время этот камень остается неизвестным белорусским исследователям.
В то же время уже упомянутая Т.И. Пикта из д. Старая Слобода также лично слышала в детстве истории про «Женский», как она его назвала, камень (уточним – название неаутентичное, а если и было какое-то местное название, то оно не сохранилось). Жители деревни просто говорили, что в лесу есть камень, к которому обычно ходят девушки. Когда наша информантка однажды пришла к камню, то увидела подставленную под ним баночку, в которую стекала дождевая вода. Как удалось позже выяснить, чтобы забеременеть, нужно было выпить пару глотков этой воды, вероятно, необходимо было совершить и какой-то другой «ритуал» возле камня, но что именно, никто рассказать не смог или не захотел (тема была щекотливой). Однако самих женщин у камня Татьяна Ивановна не видела, как не удалось ей разыскать и тех, кто сюда когда-либо приходил с вполне определенными намерениями.
На камне отчетливо заметны два углубления, диаметром около 20 см, в которых ранее могла скапливаться вода. Можно также предположить, что количество посетительниц камня увеличивалось именно в дождливую погоду. Схожие по своему функционалу камни в Беларуси известны (например, в д. Черневичи Глубокского р-на Витебской обл.), но каждый по-своему уникален. Надеемся, что и этот камень пополнит соответствующий каталог, который ведется специалистами по сакральной географии, и войдет в переиздания новых книг соответствующей тематики.
Рассказ Т.И. Пикты о «Женском» камне.
Солнечный камень
Преждевременный уход не позволил М.А. Баравуле рассказать в своих статьях и о многих других находках, часть из которых может представлять немалый интерес для ученых. Правда желание популяризировать эти объекты и «раскрутить» регион среди туристов могло возыметь и совершенно противоположный эффект. Если что-то было хоть единожды «додумано», это, к сожалению, может бросить тень и на другие открытия. Речь, конечно, лишь о научном сообществе, туристам, по большей части, может быть все равно.
В последние годы жизни Михаил Адамович рассказывал о том, что нашел некий «солнечный камень» в районе д. Новые Денисовичи Крупского р-на. Но что это за объект и существовал ли он в действительности? Все, что нам известно о «солнечном камне» – это буквально пару фактов, которые М.А Баравуля сообщил в разговоре с Т.И. Пиктой. Он рассказывал, что для проверки сведений о необычном камне, сверху которого по легенде было «выбито солнце», он приехал в Новые Денисовичи. Здесь кто-то из местных жителей провел его в конец деревни, где был «высокий камень» с искомым символом. Да таким высоким, что сложно было даже залезть наверх и посмотреть на этот таинственный знак.
Тема «солнечных камней» заинтересовала нас уже достаточно давно, но на территории Беларуси этих древних визиров практически не выявлено. Однако таких камней некогда могло быть очень много. Например, Л. Г. Бараг выделяет мотив «солнечного камня», разбиваемого исполином-кузнецом как типичное местное белорусское предание. Согласно одному из сюжетов, «могучий осилок ударами своего огромного молота разбил камень “высотою в дом” и добыл заключенное в нем человеческое счастье» [5, с. 34]. Можно вспомнить и о сведениях Энеа Пикколомини, который слышал от Иеронима Пражского, посетившего в 1411 году Литву, о гигантском молоте в одном из храмов солнцепоклонников, которым знаки Зодиака разрушили темницу с томившимся там дневным светилом [5, с. 34; 6, с. 40; 13, с. 237–239]. Датский хронист Саксон Грамматик в «Истории Дании» сообщает о том, что датский королевич Магнус (1105–1137), возвращаясь из похода в Прибалтику, повелел доставить на родину гигантский молот, который называли «молотом Иовиша», и поставить его в башню. Культ такого огромного молота или булавы был распространен ранее по всей Северной Европе [5, с. 34]. Возможно, речь идет о старых языческих храмах, в которых стояли особые камни-визиры, предназначенные для наблюдения за Солнцем.
Естественно, мы решили разыскать и этот еще один потенциальный археоастрономический объект. Наш визит в указанную деревню, казалось бы, начался удачно. Первый же встреченный информант охотно подтвердил, что «такой камень есть» и о солнце он, «естественно, слышал». Еще «бабушка рассказывала», что «когда к нему подходишь, от него тепло идет», прямо «как от солнца». Однако идти до «солнечного камня» нужно минут 40 по лесу в одну сторону, причем следует пересекать речку. Якобы возле камня сейчас поставили крест и там же находиться криница. Это явно противоречило тому, что рассказывал сам Баравуля. Забегая вперед отметим, что все, что сообщил этот местный житель, оказалось розыгрышем (да, такое иногда встречается). Хорошо, что мы сразу не отправились проверять эти сведения и не потеряли, как минимум, полтора-два часа, а то и больше.
Другой местный житель, А.И. Радченко, вспомнил, что похожий по описанию камень лежит неподалеку, однако есть небольшая нестыковка с первоначальными сведениями: он совсем небольшой и давно повален на землю. Хотя местные жители говорили, что на нем действительно есть некий знак, напоминающий им солярный символ. Один из тех, кто знал про камень – А. И. Вусик, который и подтвердил нам, что на камне действительно было «выбито солнце».
Мы разыскали этот камень и, похоже, это действительно оказался тот, о котором рассказывал Михаил Адамович (остается загадкой, почему он называл его «очень высоким», впрочем, человеческая память ненадежна и здесь вполне мог сработать эффект «испорченного телефона»). Интересно, что, по всей видимости, камень раньше стоял вертикально и после был скинут, однако на памяти местных жителей он все время уже лежал. С высокой долей вероятности, конечно, это не языческий идол или элемент старого храма для наблюдения за солнцем, а надгробье с солярной символикой. Однако пресловутый знак ни у кого из членов экспедиции разглядеть не получилось – если бы несколько человек из деревни не подтвердили, что когда-то символ был хорошо заметен, мы бы даже могли отнести это на излишнюю фантазию крупского краеведа. Впрочем, есть вероятность, что этот гипотетический знак, чем бы он ни был на самом деле, находился в нижней части камня или сильно зарос мхом. Расчистить этот камень и, быть может, даже снова поставить его в вертикальное положение – дело будущих экспедиций. По крайней мере, нам удалось «спасти» данные об этом камне от полного забвения, пусть и до очередного пристального осмотра историками или археологами.
Таким образом, наша экспедиция обследовала несколько интересных объектов, большинство их которых в краеведческой литературе и в глазах местных жителей были наделены космологическими мотивами. Астроархеология как область археоастрономии неспроста выделилась в отдельную науку относительно недавно: приходилось долго разрабатывать подходящую методологию, чтобы рационализировать все основанные лишь на домыслах гипотезы. Наверняка в Крупском и соседнем с ним районах, богатых на различные мегалитические артефакты, могут скрываться и свои «Стоунхенджи». Взять хотя бы известный камень Божае Крэсла, найденный на небольшом холме неподалеку от д. Сомры. В связанной с ним легенде как раз и упоминается сидящий на нем Спаситель и «игра солнца» на Пасху [3, с. 192–194]. При этом в Литве известны Холмы Солнца, с которыми связывается множество преданий. Например, если в определенный день Солнце не освещало один такой холм, то люди ожидали плохую, дождливую погоду и т. д. Из летописей известно, что в прусском Вармском крае была гора Сауликресил (SawliskresilКресло Солнца). Во время солнечных праздников Солнце как бы «сидело» на этой горе [11, с. 15; 14, с. 12]. Почему бы не предположить, что на вершине одного из таких холмов и был установлен какой-либо камень в виде кресла, как и тот, который был найден в районе д. Сомры? Именно поэтому не стоит спешить увидеть в каждом камне элемент древней обсерватории, а в кургане – «звездную карту». Реальность может быть куда как интереснее фантазий, но наделять все сакральные элементы ландшафта избыточными функциями – дорога в никуда. Необходимо сначала проделать кропотливую работу по точному картированию всех интересных комплексов, собрать и сопоставить между собой реальные легенды об этих объектах, проанализировать местную топонимику и тогда, вполне вероятно, перед нами предстанут действительно ценные для археоастрономии образчики древних культов, возводивших в абсолют наше небо.
|
Людмила Владимировна Дучиц, кандидат исторических наук, археолог. «Я сама много лет занималась исследованием курганов, раскопала около 1000 погребений и в свое время отслеживала большинство публикаций по этой теме. Действительно, иногда вопрос о повторяющихся формах курганных групп поднимался в специализированной археологической литературе. При этом в археологических работах опубликовано очень много планов курганных могильников, но никто пока не выявил в них каких-либо закономерностей. Только обращали внимание на то, что они вытянуты вдоль дорог и что, например, возле большого кургана могут компоноваться маленькие. Особо интересно, что даже если дорога лесная и малозначимая, то все равно к ней могут быть привязаны целые комплексы курганов, располагаясь по обе ее стороны. При составлении такого рода планов, конечно, отмечают направление по сторонам света, ориентиры, привязку к рекам, озерам и т. п. Лично из моей практики могу сказать, что они часто расположены настолько хаотично, что никакой определенной повторяющейся формы там было уловить невозможно. В литературе обращали внимание на привязку к дорогам и говорили, что это сложная и интересная проблема. Правда, я до сих пор не встречала работ, в которых бы кто-то к ней основательно подступился. Я однажды сама на конференции поднимала вопрос о восточной ориентировке погребенных людей в курганах, но развития эти идеи не получили. Целая волна таких статей появилась в 1960-е годы, но после об этом внезапно «забыли». А вообще все данные по курганным могильникам опубликованы, нужно просто их собрать и статистически обработать». |
Литература
1. Ашихмина, Л. И. Святилище-обсерватория (?) Вомынъяг на Верхней Вычегде / Л. И. Ашихмина // Археоастрономия: проблемы становления. Тез. докл. междунар. конф. 15–18 октября 1996 г. – М., 1996. – С. 8–10.
2. Баравуля, М. Архетыпы духоўнай i матэрыяльнай культуры Друцкога княства на тэррыторыi сучаснай Крупшчыны (2004) / М. Баравуля // Малое Палесьсе: гісторыка-краязнаўчы літаратурна-мастацкі альманах Друцка-Бярэзінскага краю. – Крупки, 2012. – С. 105–113.
3. Баравуля, М. Камянi-лягенды // Малое Палесьсе: гісторыка-краязнаўчы літаратурна-мастацкі альманах Друцка-Бярэзінскага краю (2004) / М. Баравуля. – Крупки, 2012. – С. 192–199.
4. Баравуля, М. Письмо в Институт истории от 8 октября 2019 года (рукопись) / М. Баравуля. – 2 л.
5. Бараг, Л.Г. «Асілкі» белорусских сказок и преданий (к вопросу о формировании восточнославянского эпоса) / Л.Г. Бараг // Русский фольклор. – Вып. VIII. – М. – Л., 1963. – С. 29–40.
6. Бутов, И. С. Звездные камни / И. С. Бутов. – Минск: Регистр, 2017. – 208 с.
7. Добровольская, В. Е. Названия Млечного Пути в традиционной культуре Владимирской области (астронимы и связанные с ними мифологические представления) / В. Е. Добровольская // От конгресса к конгрессу: материалы Второго Всероссийского конгресса фольклористов. – М.: ГРЦРФ, 2010. – С. 145–155.
8. Йовайша, Э. Мировоззрение балтов по данным пространственного ориентирования и внутреннего устройства погребений центральной Литвы I–IV вв. // Vakarų baltų archeologija ir istorija. – Klaipėda, 1989. – С. 92–105.
9. Козлова, Н.К. Восточнославянские мифологические рассказы о змеях / Н.К. Козлова [Электронный ресурс] URL: http://svitk.ru/004_book_book/15b/3317_kozlova-o_zmeyah.php? – Дата обращения: 14.06.22.
10. Михельбертас, М. М. Древний железный век в Литве, I–IV в. / М. М. Михельбертас; Ин-т истории АН ЛитССР. – Вильнюс: Мокслас, 1986. – 270 с.
11. Трынкунас, Ёнас. Шлях старалiтоўскай рэлiгii / Ёнас Трынкунас / Пер. з лiт. Алесь Мiкус. – Смаленск: Iнбелкульт, 2019. – 208 с.
12. Тульцева, Л.А. Антропокосмические воззрения русских крестьян: день Спиридона-поворота / Л. А. Тульцева // Этнографическое обозрение. – 1997. – №5. – С. 89–101.
13. Aeneas Sylvius. De Lituania / Aeneas Sylvius // Scriptores rerum Prussicarum. – 1870. – Band 4. – Leipzig. – S. 237–239.
14. Vaitkevicius, V. Studies into the Balts’ Sacred Places / V. Vaitkevicius. – BAR International Series 1228. – 2004. – 124 p.
Примечания
1. Текст цитируется по переизданию альманаха в 2012 году.
2. Здесь и далее перевод с белорусского выполнен автором.
3. Крупский р-н.
4. Березинский р-н.
5. Крупского р-на.
6. Вероятно, опечатка или скобка была закрыта неверно. Гумны – это название деревни в Крупском р-не, откуда М.А. Баравуля был родом. В этом случае читаться должно было следующим образом: «…Папарное, Гумны (Плеяды)». Уточнение сделано с учетом сведений, предоставленных Т.И. Пиктой, которая вспомнила, что М.А. Баравуля рассказывал о курганах в виде созвездия Плеяд в районе его родной деревни.
7. Т.И. Пикта также пыталась самостоятельно их зарисовать и рисунок не совпал с тем, что было нарисовано М.А. Баравулей.
1
Человек из параллельного мира
1
Звуки пылающего неба
