Дело об «аэропланах» в Воронежской и Тамбовской губернии в 1914–1916 годах

В статье рассмотрены архивные документы ВГЖУ и ТГЖУ о появлении в Воронежской и Тамбовской губерниях в начале Первой мировой войны неопознанных «аэропланов».

Масштабная «антиаэроплановая» кампания или охота на таинственные летательные аппараты вдалеке от линии фронта, которая проводилась во многих регионах Российской империи в 1914–1916 годах, до сегодняшнего дня была освещена исследователями весьма поверхностно. Частично к восстановлению пробелов по нескольким губерниям приложили руку и авторы. Например, был освещен ход этой кампании в Минской, Витебской и Саратовской губерниях, Приамурском генерал-губернаторстве и Степной крае¹. Целью настоящей работы является освещение хода этой «антиаэроплановой» кампании в Тамбовской и Воронежской губерниях.

Выявленный нами кластер документов по Воронежской губернии, относящихся к рассматриваемой проблематике, на сегодняшний день весьма невелик и составляет порядка 80 листов. Все документы объединены в два дела: ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102 «Переписка с Воронежским губернатором и уездными исправниками по полетам над Воронежской губернией аэропланов (25 сентября 1914 года – 26 сентября 1915 года) и ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1149 «Донесения уездных исправников и унтер-офицеров о проведении негласных дознаний по антиправительственным высказываниям и выступлениям жителей губернии» (10 октября 1915 года – 20 декабря 1916 года). Эти документы удивительно точно дополняет архив соседней Тамбовской губернии: ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886 «Следственные дела о шпионаже» (15 января 1915 года – дата окончания не указана)². В отличие, например, от Самарской, где сообщения об «аэропланах» после зимы 1915 года в Центральном государственном архиве Самарской области (ЦГАСО) нами почти не зафиксированы, крайними датами таких наблюдений в Воронежской и Тамбовской губернии является сентябрь 1916 года. Однако июль – август 1914 года в делах не представлен вообще, хотя наблюдения лета 1914 года и упоминаются³. Этот факт выглядит довольно странно, ведь донесения такого порядка были весьма характерны в этот же период как для Самарской и Пермской губернии, так и для Степного края. Рапорты о таинственных «неприятельских машинах» за летние месяцы, вероятно, могут быть обнаружены в будущем. Еще одна особенность местных «Дел об “аэропланах”» состоит в том, что почти вся переписка в них ведется не губернатором и его канцелярией, а начальниками ВГЖУ и их подчиненными, что налагает на характер расследования особый отпечаток. В Воронежской губернии – между временно исполняющим должность начальника ВГЖУ, подполковником Вячеславом Долговым, и унтер-офицером дополнительного штата ВГЖУ, Георгием Минаковым; в Тамбовской губернии – между начальником ТГЖУ, унтер-офицерами дополнительного штата Пастуховым и Тюриным, а также некоторыми приставами и исправниками.

Территории губерний, которые упоминаются в документах, ограничены следующими границами: Воронежским, Бобровским, Задонским, Новохоперским, Нижнедевицким и Острогожским уездами Воронежской губернии, а также Борисоглебским, Кирсановским, Липецким и Усманским уездами Тамбовской губернии. Кроме этого фигурирует еще Хоперский округ Донской области (области Войска Донского) и «смежные с Тамбовской губернией уезды Саратовской губернии». Из других документов известно, что в Саратовской губернии в этот же период развернулись не менее активные действия по искоренению появления загадочного летательного аппарата⁴.

Материалы ГЖУ об аэропланах по Воронежской губернии стали известны благодаря работам нескольких исследователей: А. В. Перегудова⁵, С. Н. Коротуна⁶ и др. В свою очередь, неизвестные «воздушно-летательные аппараты» в Тамбовской губернии, появившиеся с началом войны, упоминаются в работах И. Н. Канаева и П. П. Щербинина⁷, В. В. Елисеева⁸, О. В. Будницкого⁹ и др. Кроме архивных фондов эти данные встречались и в местных периодических изданиях¹⁰.

Важно отметить, что Воронежская и Тамбовская губерния не входили в Казанский военный округ, поэтому знаменитой телеграммы Маврина с указаниями «по возможности» стрелять во все неопознанные летательные аппараты¹¹ здесь не получали, а значит, и истерия была чуть меньше. В то же время шпиономания здесь с самых первых дней войны расцвела пышным цветом. За время местной антиаэроплановой кампании в Воронежской губернии успело смениться два губернатора – Г. Б. Петкевич¹² (03.02.1914 – 30.10.1915) и М. Д. Ершов¹³ (13.12.1915 – 06.03.1917). Основной удар таинственной машины пришлось держать Г. Б. Петкевичу. В Тамбовской губернии вся антиаэроплановая кампания пришлась на момент нахождения в должности губернатора А. А. Салтыкова¹⁴ (1913–1917).

Некоторые из наблюдений еще на ранних этапах были верно интерпретированы самими участниками расследований в астрономическом контексте. Например, крестьянка Н. М. Буянова описывала «светящуюся точку», на которую было больно смотреть, однако было выяснено, что «явление было не аэроплан, а тело движущейся планеты Венеры»¹⁵. Другие же сообщения, например, появление высоко в воздухе синеватого цвета огня, «который при движении оставлял след, похожий на след огня от автомобиля»¹⁶, круглого движущегося огня желтоватого цвета, несколько менее луны¹⁷ и наблюдение чернеющегося предмета «вроде небольшого продолговатого яблока», который был «спереди ширей а к заду хвостат»¹⁸, «давший свет» предмет «спереди широкий, саженей около 2-х, а сзади сужен, как корма в лодке»¹⁹, вероятно, можно соотнести с пролетами болидов. Интересно также соседство появлений слухов о германских аэронавтах со вполне реальным случаем экзорцизма (отчитки)²⁰ в Землянском уезде.

Хотя первые наблюдения «аэропланов» в Тамбовской губернии были датированы еще 1914 годом, основной поток сообщений о них пошел с весны 1915 года. Один из этих случаев, произошедший в начале апреля 1915 года в Борисоглебском уезде Тамбовской губернии, хорошо проиллюстрирован в рапорте пристава 4-го стана Чижевского, который он направил 10 (23) августа²¹ 1915 года борисоглебскому уездному исправнику. Он докладывал о том, что несколько крестьянских мальчиков, возвращаясь в село Малая Грибановка с работ, 4 (17) апреля вблизи большой дороги услышали в воздухе сильный шум как от полета какого-то предмета, от испуга они попадали на землю, но вскоре очнулись и прибежали домой. Однако никакого предмета в воздухе они не видели. Около половины десятого вечера еще ряд лиц, в том числе и сельский писарь, заметили с северо-западной стороны от Малой Грибановки высоко в воздухе огонь синеватого цвета, который при движении оставлял след, похожий на след фары от автомобиля. Огонь, маневрируя, пролетел над Волостным правлением и скрылся по направлению к селу М. Алабухи (на восток). Почти все были убеждены, что это мог быть только аэроплан²².

Однако в изложении унтер-офицера дополнительного штата Тамбовского ГЖУ в Липецком, Усманском, Лебедянском и Борисоглебском уездах Пастухова эта история выглядела уже по-другому. По крайней мере, звук, услышанный мальчиками, он постарался объяснить вполне рационально, якобы он шел от проехавшего по дороге обоза с плугами и лемехами. В то же время он признает, что волостной писарь Михаил Иванов Тимошичкин действительно видел в той же стороне, где шли мальчики, «поднимающийся огонек желтого цвета, круглый, несколько менее луны, который поднявшись на высоте колокольни, спустился обратно на землю». Кроме него этот огонек наблюдали и другие лица, причем не меньше часа²³.

Кроме наблюдения мальчиков, ранним утром 23 марта (5 апреля) похожее явление, если верить все тому же унтер-офицеру Пастухову, видели и другие жители Борисоглебского уезда Тамбовской губернии (сын печника Дмитрий Федоров и сын кондуктора Алексей Литуновский). Они на первый день Пасхи²⁴, часа в 3 утра, находясь во время обедни на колокольне собора, увидели на востоке в воздухе движущийся огонь желтоватого цвета, круглый, несколько менее луны, двигался он на юг и минут через пять исчез²⁵.

В целом, создается впечатление о пролете в конце марта – начале апреля 1915 года по небу Тамбовской губернии нескольких болидов, хотя максимально допустимая длительность наблюдения болида, признаваемая современной метеоритикой, составляет всего 72 секунды²⁶, а наблюдатели говорят о том, что видели огонь в небе от 5 минут до часа. Однако нам следует учитывать, что в настоящее время из многолетней работы сотрудников Комитета по метеоритам (КМЕТ РАН) с очевидцами известно, что опросные данные, особенно полученные через длительное время после наблюдения астрономического явления, почти всегда показывают грубые завышения его длительности. Случайные, не имеющие специальной подготовки очевидцы, дают оценки продолжительности метеорного явления, измеряемые минутами и более. Вероятно, этот психологический эффект объясняется тем, что интервал насыщен яркими, необычными впечатлениями²⁷.

Здесь стоит подчеркнуть, что в те годы при виде болидов мысли об аэропланах возникали даже у лиц из сельской интеллигенции. Так, любитель астрономии из с. Тейково соседней Владимирской губернии написал в «Астрономическое обозрение» по поводу своего наблюдения 10 июня 1914 года, что: «Первая мысль при виде этого тела была о летящем освещенном аэроплане. Я даже остановил лошадь, чтобы послушать, нет ли шума пропеллера, но не было ни малейшего шума»²⁸.

Впрочем, подобные медленно перемещающиеся желтоватые или красноватые шары, если исходить из того, что очевидцы верно оценили продолжительность наблюдения, легко могли оказаться и бумажными шарами монгольфьерами, т. е. теми же игрушками, которые сейчас называют китайскими фонариками. Обратили же на них внимание в большей степени потому, что именно в это время все странное, что можно было увидеть над головой, становилось предметом не только обсуждений между самими жителями, но и облекалось в форму донесений должностным лицам.

В те годы бумажные шары, покупные и самодельные, были весьма распространенной забавой у молодежи, сохранилось множество сообщений в архивах и на страницах газет о недоразумениях, которые стали вызывать такие запуски с началом войны. Запускались также по ночам воздушные змеи с подвешенными к ним фонарями и трещотками, они могли часами висеть неподвижно либо лететь за велосипедом, а в дневное время очевидцев смущали коробчатые змеи, весьма точно повторяющие форму настоящих аэропланов различных систем²⁹.

Как следует из того же письма Пастухова, чуть ранее, 21 марта (3 апреля) 1915 года, жена портного Дарья Ефимовна Рябушкина и ее квартиранты, проживающие у нее дома в г. Борисоглебске, скорее всего, также наблюдали пролет болида. Проживающая в г. Борисоглебске женщина сообщила, что в 11-м часу вечера она выходила в чулан, а когда возвращалась обратно в квартиру, окно коридора ярко осветило «радужным светом». Женщина испугалась и крикнула своим постояльцам, которые вышли в коридор, но света уже не было, и в окно в воздухе «было видно чернеющийся предмет вроде небольшого продолговатого яблока, спереди ширей, а к заду хвостат, двигался с севера на юг и видно его было минут 10, а потом исчез»³⁰. Впрочем, и здесь время наблюдения объекта (или оставленного им следа) было довольно значительным – около 10 минут.

О примерном времени начала появления в Воронежской губернии «аэропланов» мы узнаем, как ни странно, как раз от начальника соседнего Тамбовского губернского жандармского управления. По линии управления в апреле 1915 года он обменялся со своим воронежским коллегой сведениями, имевшимися в его распоряжении. Оказалось, что из Тамбовской губернии с июля 1914 года аппараты направлялись в Балашовский уезд Саратовской губернии³¹, но попутно вполне могли пересечь и границы Воронежской³².

Сообщение о появившихся на периферии Воронежской губернии воздухоплавательных аппаратах временно исполняющий должность начальника ВГЖУ, подполковник Долгов, 20 апреля (3 мая) 1915 года переадресовал четырем исправникам Воронежского, Задонского, Новохоперского и Бобровского уездов. Возможно, он даже прочертил на карте какие-то линии от указанных начальником Тамбовского губернского жандармского управления уездов, а может быть просто решил обезопаситься, оповестив исправников всех приграничных с Тамбовской губернией уездов³³.

Из ответов исправников вырисовалось, что никто из лиц, проживающих в районе Задонского, Воронежского, Бобровского и Новохоперского уездов не имел в своем распоряжении готовых к полету аэропланов или других воздухоплавательных аппаратов. Никто в этих приграничных уездах с начала войны ничего подозрительного в небе не видел³⁴. Однако в самой Воронежской губернии уже были прекрасно осведомлены о таких случаях. Правда, практически единственный документ за 1914 год позволяет предположить, что к пришедшему сообщению о необычном явлении природы отнеслись без должного внимания. Как правило, подавляющее большинство обвинений в шпионаже были явно преувеличенными, порой откровенно надуманными и материалами дальнейшего дознания не подтверждались. Однако игнорировать их в условиях военного времени было недопустимо. Еще 25 сентября (8 октября) 1914 года острогожский уездный исправник отправил начальнику Воронежского губернского жандармского управления донесение о том, что ротмистр местного 2-го Запасного Кавалерийского полка Фаддеев 20 сентября (3 октября) видел, как над полковыми постройками при г. Острогожске пролетал какой-то воздушный аппарат. Дежурный по конюшне полка унтер-офицер доложил Фаддееву, что приблизительно в полдвенадцатого ночи конюшня внезапно осветилась ярким светом. Предполагая, что это пожар, унтер-офицер с двумя дежурившими с ним нижними чинами выскочили на двор и увидели в воздухе над усадьбой полка какое-то быстродвижущееся длинное тело, окруженное ярким светом «на расстоянии от земли в вышину на две церковные колокольни, если их поставить одну на другую». Тело это сразу же стало невидимым. Был ли это какой-либо воздушный аппарат, а не простое явление природы, никто точно ответить не смог³⁵.

В деле 1102 также сохранилась справка, написанная от руки на листе бумаги без каких-либо дополнительных пометок на ней. Согласно справке, полицейским дознанием установлено, что староста сл. Александровки, Земский начальник 3 участка Острогожского уезда и целый ряд крестьян служивших по 2–3 года в немецких колониях и ныне служащих у немцев совершенно отвергают и считают ложными слухи о пролете аэроплана и о складе оружия и хлеба в лесу около немецких колоний в Колыбельской волости. Крестьяне же сл. Колыбелки Горд. Стеф. Черноротов, 18 лет и Даниил Андрей Пискунов, 78 лет объяснили, что видали ночью по осени 1914 года, летало что-то похожее на лодку, с окнами впереди и дверью. Первый сначала показал, что похожее на хату с окнами³⁶.

Не слишком информативно, однако корреспондент из сл. Колыбелка скрывшийся за инициалами И-ко М., и, по-видимому, принимавший участие в дознании, в письме в редакцию воронежского вестника «В дни войны» значительно подробнее описал три случая наблюдения аэропланов жителями своей слободы, два очевидца из письма явно соответствуют упомянутым в справке лицам, хотя автор не стал указывать их имен³⁷.

Просуммировав информацию из справки и статьи, мы видим, что несмотря на «тайно-враждебное» отношение, лишь один из жителей слободы связал наблюдавшиеся объекты с колониями, хотя «аэропланы эти, по их мнению, несомненно, также были немецкие, которые высматривают Россию...» При этом привязка направления полетов к немецким поселениям могла быть обусловлена простой житейской логикой крестьянина. Подобные упомянутым в письме слухи о транспортировке в Германию по воздуху муки, хлеба, мяса и даже скота и птицы в живом виде получили некоторое распространение и в других регионах – Псковской губернии, Прибалтийском и Степном краях. В то же время в более промышленно развитых губерниях³⁸ часто у очевидцев первой возникала мысль о том, что аэропланы направляются к ближайшему заводу, работающему на нужды армии, в целях проведения разведки с воздуха, заброски шпионов, а может быть и организации диверсии на стратегическом предприятии или железной дороге, в частности, такие слухи появились в Пермской губернии после рекордного для Урала по мощности Билимбаевского землетрясения 4 (17) августа 1914 года, которое некоторые приняли за отголосок мощного взрыва в Мотовилихе³⁹.

Как уже было сказано выше, если и были какие-то иные донесения за 1914 год, то они пока не обнаружены⁴⁰, и полноценным началом местных антиаэроплановых кампаний пока следует считать лишь 1915 год. Так, имеется письмо воронежского полициймейстера бобровскому уездному исправнику от 12 (25) января 1915 года, в котором полициймейстер сообщал для «зависящего распоряжения» полученный из четвертых уст рассказ неустановленного крестьянина о некоем подвале в лесу, в котором прятались несколько немцев-шпионов, а к ним по воздуху прилетал аэроплан, возможно, с секретными донесениями или даже шпионами⁴¹.

12 (25) июня 1915 года из Усманского уезда Тамбовской губернии от унтер-офицера Тюрина снова пришли сведения о наличии там неизвестных летательных аппаратов, виденных в последний день весны. По его сведениям, крестьяне с. Ново-Черкутино Усманского уезда 31 мая (13 июня) стояли вечером возле своего двора, как вдруг заметили что-то в воздухе. Им показалось, что это летят два черных пятна в виде двух бочек. Вначале предметы были далеко друг от друга, потом соединились. Минут через десять «бочки» скрылись по направлению к станции Грязи Юго-Восточной железной дороги⁴². Усманскому уездному исправнику удалось выяснить чуть больше об этом наблюдении, он установил, что спустя 5–6 минут такие же две точки появились немного левее, пробыли в воздухе не более 5 минут и скрылись, также по направлению к станции Грязи. От точек этих исходил свет (предположили, что прожектора), но при этом – ни шума, ни треска слышно не было⁴³. Снова возникло предположение, что это аэроплан.

За день до поступления рапорта Тюрина о двух летающих бочках, 11 (24) июня 1915 года, его коллега в ВГЖУ Долгов известил ТГЖУ, что крестьяне сел Васильевки⁴⁴ и Муравляное⁴⁵ Задонского уезда также видели ночью какой-то летательный аппарат⁴⁶. Первым же, кто обратил внимание на тревожные слухи, был задонский уездный исправник Петров, который в своем письме за № 870 уведомил об этом начальника Воронежского ГЖУ⁴⁷. Долгов переслал с этим письмом в ТГЖУ и результаты расследования, проведенного приставом 1-го стана Задонского уезда непосредственно на месте 9 (22) и 30 мая (12 июня) 1915 года, а также рапорт своего помощника от 3 (16) июня. Первоначально он пообщался с крестьянами П. Я. Шипулиной, Ф. Д. Вольновым и другими жителями с. Васильевки Александровской волости и выяснил, что здесь вовсю обсуждали слух о пролете аэроплана в ночь на 1 (14) мая. Якобы в день праздника Вознесения Господня несколько лиц сперва услышали какое-то необычайное шипение или треск, похожий на треск жатвенной машины. Все это разом смолкло, но через 15–20 минут опять что-то затрещало и звук треска становился все глуше и тише и впоследствии лишь было слышно шипение, которое тоже смолкло. Крестьянка Прасковья Яковлева Шипулина рассказала, что дня два тому назад, около 12 часов ночи неожиданно в своей избе она заметила какой-то свет, вышла на крыльцо своего дома и тут в западной стороне за усадьбой графини Апраксиной заметила в воздухе какой-то предмет, озаренный светом, и «этот предмет она сравнила, то с похожим на мешок, то на большой самовар, который как бы стоял в воздухе». По заявлению Шипулиной предмет этот скрылся в облаках. А Крестьянин Федор Дмитриев Вольнов в 12 часов ночи «под 5 мая» услышал необычайный треск, а когда начал всматриваться в небо, то увидел летевший с юго-востока предмет, похожий на большую лодку, за которой тянулась светлая полоса. Лодка эта пролетела через с. Васильевское и, пролетев через имение графини Апраксиной, «круто опустилась вниз к земле». По словам некоторых крестьян, это, скорее всего, был аэроплан, который летал к управляющему имением графини Апраксиной Л. А. Коллину⁴⁸. За имением тотчас же установили наблюдение⁴⁹. В данном случае описание звуков, сопровождавших полет объекта, прекрасно подходит под так называемые электрофонные явления при пролете болида. Это достаточно редкое и все еще плохо изученное явление природы, заключающееся в том, что полет болида иногда сопровождается весьма необычными звуковыми эффектами, вроде шипения, треска, жужжания, свиста и т. п.⁵⁰

Второе донесение поступило от пристава 1-го стана Задонского уезда (в документе его имя не указано) 30 мая (12 июня) 1915 года. Он опросил следующих очевидцев: М. А. Шипулину, В. И. Шипулина, М. М. Квасову и Ф. М. Ширномнухова. Крестьянка с. Васильевского Марина Арсеньева Шипулина рассказала, что мясоедом, пред масленицей⁵¹ 1915 года, но какого именно числа она не помнит, ночью часов в 12, заметила летевший чрез с. Муровлянное какой-то предмет, «большой, в виде вагона⁵², освещенный как бы фонарями беловатого света и этот предмет летел с северо-востока на запад, а затем летевший предмет где-то приземлился и больше его уже не видала». Василий Иванов Шипулин рассказал, что в начале мая месяца он в 12 часов ночи заметил в воздухе по направлению к усадьбе Коллина «предмет в виде самовара, от которого раздавались какие-то огненные язычки, как бы от сверкающей молнии». Мария Михайловна Квасова рассказала, что Филипповским постом⁵³ 1914 года, она ехала по селу Муровлянному ночью с крестьянином Фомою Наумовичем Ширномнуховым, направляясь на ст. Чириково и заметила, как через с. Муровлянное пролетал «какой-то ясный предмет, у которого передняя часть острее, задняя же часть несколько тупее». Предмет этот летел по направлению на северо-восток. Фома Наумов Ширномнухов показал, что каким-то постом 1914 года, «перед утром», он ехал с Марией Квасовой на ст. Чириково и «на небе заметил летевший предмет в виде лодки с запада на северо-восток». Лодка эта была освещена огнем и слышно было, как «трещала какая-то машина»⁵⁴.

Наконец, последнюю партию очевидцев (Х. Н. Беляйцева, М. Е. Попова, М. М. Квасову, М. А. Шипулину, В. И. Шипулина, Ф. Д. Вольных, Т. Е. Шипулина, А. С. Несынова и др.) опрашивал и уточнял подробности у уже опрошенных ранее, помощник задонского исправника. При этом некоторые высказали мысль, что может быть световую иллюминацию устраивает барин-управляющий Коллин, который летает на аэроплане. Из новых свидетельств присутствия аэроплана – показания крестьянина с. Васильевки Федора Дмитриева Вольных. В первых числах мая 1915 года, часов в двенадцать ночи, он вышел на двор и вдруг услышал какой-то треск и шум сверху, а, посмотрев вверх, увидел какой-то летящий предмет в форме лодки, длиной аршина в три⁵⁵ и «издающий красноватый свет». Скрылся предмет или опустился, он не знает, что это было такое, он также объяснить не смог.

Поговорили и с Коллином, который при этом «выразил крайнее удивление и заявил, что он никогда в своей местности не видел летающих аэропланов и сам лично ничего подобного не имеет». Однако у него были ручные фонари (газовый и электрический), которые он зажигал, возвращаясь откуда-нибудь на лошади. Коллин предположил, что местные крестьяне это видели, но истолковали как свет огней от низко пролетавшего аэроплана⁵⁶. Наложилось на все это еще и их недовольство им как иностранцем⁵⁷.

Тогда же к делу проявил интерес и Воронежский губернатор. Ответ на его запрос от начальника ВГЖУ по поводу ситуации в Задонском уезде поступил лишь 22 сентября (5 октября) 1915 года. В нем подполковник Долгов указывает, что слухи о появлении у с. Васильевки Задонского уезда аэроплана на полицейском дознании не подтвердились и задонским уездным исправником тогда же было сделано распоряжение о привлечении виновных в распространении этих слухов к ответственности⁵⁸.

Очередной документ жаркого аэропланового лета датирован 8 (21) июля 1915 года. В этот день Долгов выслал помощнику в Задонском и других уездах секретное сообщение и хотел выслушать мнение помощников на этот счет⁵⁹. Речь в препровождаемой переписке шла о некой точке, кружившейся 1 (14) и 2 (15) июля около железнодорожного моста между станциями Латная и Воронеж, причем объект был столь ярким, что на него было больно смотреть невооруженным глазом. Видела эту точку Неонила Михайловна Буянова и многие другие жители села Латное. Точка меняла направление движения, отчетливо смещаясь по направлению к Воронежу. Как нам кажется, поначалу в канцелярии не считали это и другие подобные ему сообщения приоритетными, и пытались полностью спихнуть их ведение на другие ведомства⁶⁰, к тому же Петкевич уже готовился передать свой пост другому человеку (в те беспокойные годы частые замены губернаторов были нормальным явлением) и его в тот момент могли заботить несколько иные вещи. Однако некоторые негласно опрошенные очевидцы заявили, что замеченное ими и Буяновой явление было не «аэроплан», а «тело движущейся планеты Венеры»⁶¹.

И вот, наконец, в последних числах июля, в «игру» все же вступает и Воронежский губернатор (уже с приставкой и. о.), по крайней мере какой-то его значимой роли в этом вопросе из предыдущих документов не следует. Активным действующим звеном этой кампании Г. Б. Петкевичу предстояло стать всего на несколько месяцев (до конца октября 1915 года). Однако губернатор все же поспособствовал раскрутке одного из центральных дел Воронежской антиаэроплановой кампании, которое по его приказу расследовало ВГЖУ. По иронии судьбы оно было связано с немецкой колонией «Центральная» Новохоперского уезда. 29 июля (11 августа) губернатор передал Долгову зашифрованную телеграмму от окружного атамана Хоперского округа Груднева об «аэроплане» с прожектором, которым тот освещал местность, пролетая над упомянутой колонией⁶².

Так как мы знаем развитие аналогичных дел по другим губерниям, то у нас уже не вызывает никакого удивления, что именно немецкая колония стала объектом повышенного внимания воронежских властей. Но какова аргументация была на этот раз? Выяснить подробности было поручено вахмистру Воронежского губернского жандармского управления Степану Сиволапову. Некоторые из крестьян, живущих на расстоянии от двух до двенадцати верст от колонии (в слободах Пыховке и Бурляевке и на хуторах Дубовом, Ново-Александровском, Комышановом, Чабыкином и др.), рассказали о том, что такой слух впервые возник еще осенью 1914 года на базаре в слободе Бурляевке и с тех пор постепенно распространяется по разным селениям Новохоперского уезда и прилегающим к нему населенным пунктам Борисоглебского уезда Тамбовской губернии и Хоперского округа Донской области⁶³. Жена пастуха скота немецкого хутора Петренкова Феодосия Иванова Черновона однако сообщила, что ее муж, который пас рабочих лошадей каждую ночь, никогда ничего подобного не замечал. Кроме того, крестьянка слышала в слободе Пыховке, что немец хутора Петренкова Давид Яковлев Тисен вез домой какое-то сельскохозяйственное орудие, которое крестьяне по всей видимости приняли за аэроплан, и что этот слух слышал сам Тисен, который говорил, что он будет жаловаться начальству за распространение ложных слухов, но не жаловался. Выяснилось также, что живущие у немцев крестьяне зарекомендовали свою неблагонадежность в политическом отношении еще в 1905 и 1907 годах, во время революционного движения в России. Из-за этого от них можно было ожидать каких угодно провокаций. Было решено также установить наблюдение за возможным пролетом аэроплана над колонией⁶⁴.

Историк В. Б. Аксенов полагает, что «базарные слухи, распространявшиеся неграмотными торговками, были одними из самых абсурдных, а также часто приводили к массовым погромам в виду того, что в условиях подорожания продуктов базары и рынки аккумулировали протестную энергию обывателей»⁶⁵. Исследователь А. В. Перегудов справедливо подчеркивает, что начавшаяся война с Германией стала для пыховских крестьян очень удобным средством достижения своих личных корыстных интересов во взаимоотношениях с немцами-колонистами. В дальнейшем судебным властям предстояло доказать их вину в распространении ложных слухов, «возбуждающих беспокойство в умах». В Уставе о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, статья 37 предусматривала за это деяние до 15 суток ареста либо денежное взыскание не свыше 50 рублей⁶⁶. Как полагает С. Н. Коротун, природой подобного рода шпиономании были порою даже не национальные, а социальные противоречия. Объектами доносов становились состоятельные немцы, от которых поселяне, зачастую, были зависимы, что в условиях войны вызывало неприятие, стремление изменить существующее положение вещей⁶⁷.

Долгов внимательно прочитал все, что удалось разузнать Сиволапову, и направил 9 (22) августа Воронежскому губернатору секретную докладную записку (№ 1268), в которой обобщил для высшего должностного лица все известные ему факты, но, к большому неудовольствию Долгова, губернатору этого было недостаточно. Окружному атаману Хоперского округа Донской области полковнику Грудневу явно очень не нравились просачивающиеся из соседней губернии слухи о полетах аэроплана и том, что «немцы привозят какие-то короба с вещами», а сам хутор Центральный вооруженными немцами надежно охраняется. Груднев решил, с ведома Воронежского губернатора, подойти к проблеме в буквальном смысле кавалерийским наскоком. Прояснить ситуацию в подозрительных немецких колониях должны были чины полиции Области Войска Донского при содействии сотни казаков! Планировались повальные обыски во всех немецких поселениях Бурляевской, Пыховской и Синявской волостей⁶⁸. Начальник губернии высказал вполне разумное пожелание, чтобы за проведением обысков наблюдал кто-то из офицеров Управления, но Долгов определенно не хотел отправлять своего человека на место. Лучше владея ситуацией на местах он полагал мероприятие заведомо бессмысленным и ссылался на отсутствие «специального кредита для удовлетворения путевым довольствием»⁶⁹.

Просьба губернатора кажется пустяковой если не знать о плачевном состоянии ВГЖУ, из-за острого кадрового голода. С началом войны объем функций и обязанностей провинциальной жандармерии существенно возрос. Многообразие поставленных задач вступало в явное противоречие с незначительной численностью личного состава ГЖУ, которое теперь являлось одновременно и политическим сыском, и контрразведкой, и полицией нравов и пр. Приходилось осваивать азы контрразведывательной деятельности, производя многочисленные дознания и тратя немало времени на переписку по вопросам военного шпионажа. Командировки жандармов из тыловых губерний на театр военных действий, обескровливали и так перегруженный работой личный состав. Ещё при сдаче должности в конце мая 1915 года начальник управления, полковник Михаил Конисский, уведомлял корпусное руководство об отсутствии в штате управления двух обер-офицеров и тринадцати унтер-офицеров (11 из них были командированы в район военных действий)⁷⁰. Одновременное отсутствие половины (!) численного состава оказывало почти парализующее влияние на эффективность работы политической полиции в губернии, материальное положение многих офицеров при этом тоже оставляло желать лучшего.

История с немцами, перетаскивающими «короба с вещами», очень напоминает информацию из анонимок, поступавших примерно в то же самое время в адрес канцелярии Степного генерал-губернатора. Так, в одной из них, пришедшей в мае 1915 года, рассказывалось о якобы «целых складах орудий и оружия» у немцев и что до войны в колонии приходили «подозрительные грузы», а «сами мужички и возили эти грузы – и дивовались их формам и тяжести»⁷¹. Разобранные аэропланы активно искали в ящиках с деталями драг и других механизмов и на приисках Пермской губернии, на этот раз идея исходила лично от губернатора И. Кошко⁷². Впрочем, гастролирующие до войны по стране с показательными полетами первые авиаторы именно подобным образом и перевозили свои машины между городами, разбирая на удобные для транспортировки части.

Однако к тому времени имелись и другие сведения о появлении в Новохоперском уезде фантасмагорических огней, которые канцелярия доводила до сведения Г. Б. Петкевича. Например, не могло не вызвать интереса происшествие, имевшее место в 20-х числах июля, когда один такой «аэроплан» остановился в воздухе и направил свет прожектора на табунную стойку. Заинтересованность губернатора этим делом значительно возросла после ознакомления со справкой, которую составили его подчиненные на основе приходивших в канцелярию в июле – августе 1915 года сведений⁷³.

Долгов, которому, видимо, был обещан очень хороший «кредит» для чиновника, отправил своему помощнику в Задонском и других уездах предписание вновь привлечь Сиволапова к расследованию этого происшествия, к тому же ему хотелось получить неопровержимые свидетельства пролетов «аэроплана»⁷⁴. Вскоре Сиволапов подготовил отчет о проделанной работе. Ему удалось установить, что еще в начале января 1915 года в слободе Пыховке несколько очевидцев ночью видели необыкновенно яркое освещение, напоминающее прожектор. И где-то в том же районе должна была находиться электрическая паровая мельница немцев Брауна и Гамма, поэтому связать два этих факта не составило труда⁷⁵. В своем отчете Сиволапов также отмечает, что паровая мельница была оборудована электрическим освещением, но упускает, пытались ли хоть как-то соотнести свет установленных там фонарей, и видимый свет прожектора (хотя бы банально подав запрос, работало ли освещение в те дни). Это свидетельствует о том, что должностные лица, которые производили расследование по делам, связанным с немцами, зачастую не особо утруждали себя в доказательной части.

Внезапно «Дело об “аэропланах”» очень заинтересовало Воронежского губернатора, часть пришедших до этого сообщений была пересмотрена и отсутствие известий по некоторым из них стало причиной для того, чтобы вновь запросить о них подробности у Долгова. Интерес вызвали сообщения о появлении «аэропланов» у д. Лиски Бобровского уезда (в июне 1915 года) и каких-то аппаратах, пролетевших через имение Апраксиной в Задонском уезде (в начале мая 1915 года)⁷⁶. Слухи о последнем распространялись главным образом в Задонском уезде и были подхвачены крестьянами с. Васильевка и Муравляное, за что позже задонский уездный исправник сделал распоряжение о привлечении некоторых виновных к ответственности по 37-й статье (позже выяснилось, что никто из крестьян не был осужден). 8 (21) февраля 1916 года унтер-офицер дополнительного штата Воронежского губернского жандармского управления Георгий Минаков отправил помощнику начальника Воронежского губернского жандармского управления в Задонском и других уездах донесение, в котором попытался дать максимально подробную информацию по важному для начальства «делу Апраксиной». Он подчеркивает, что отношение крестьян к графине очень благоприятное, а вот ее управляющего (Коллина) они недолюбливают. Крестьяне даже просили, чтобы Коллина «как внутреннего врага нашему отечеству» выдворили не только из имения Апраксиной, но даже из России⁷⁷.

Спустя два дня Минаков отправил помощнику начальника ВГЖУ в Задонском и других уездах свое новое донесение. Фактически это было повторное расследование того же самого дела, которое уже провел ранее задонский уездный исправник Петров и его подчиненные⁷⁸. В очередной раз подтвердились предположения о том, что война стала удобным предлогом для сведения крестьянами счетов с немецким населением, особенно с теми из них, на кого работники затаили обиду. В Степном крае тоже были подозрения об особым образом организованной системе почтовых отправлений, анонимные доносчики живописали и о связях немцев с полицией, так что все обвинения по целому ряду губерний строились по похожим сценариям. Но в предыдущих донесениях Минакова «аэропланы» как-то отошли на задний план, уступив место личности управляющего Коллина и его окружению, которое крестьяне попытались демонизировать.

Между тем непосредственно о машинах, прилетавших в имение, речь также шла в очередном сообщении унтер-офицера от 12 (25) февраля, хотя и тут не обошлось без очередных шпилек в адрес Коллина. Но это в то время было делом обычным, куда как интереснее посмотреть и сравнить показания одних и тех же лиц, взятые у них спустя год. В некоторых случаях видны противоречия сказанному ранее, в других – сведения Минакова лишь дополняют предыдущие показания, так как опрошены были также и новые люди. В частности, сельский староста Андрей Сергеевич Несынов, показал, что в 1914–1915 годах к Коллину действительно прилетали аэропланы или цеппелины, «потому что устройство их определить никто не мог». Полеты их сопровождались шумом и освещением каких-то фонарей или прожекторов. М. А. Шипулина, которая раньше заявляла, что видела что-то похожее на мешок или самовар, на этот раз рассказала, что в 1915 году после Крещения⁷⁹, около 12 часов ночи, когда она вышла из своего дома во двор посмотреть скотину, то увидела над прудом около ее дома в воздухе что-то гремит и «огонь освещает», когда она посмотрела на него то было видно, что там сидели люди. Предмет был в виде длинной лодки с крыльями и направлялся, по ее словам, к управляющему. М. М. Квасова вновь пересказала свое наблюдение декабря 1914 года, но уточнила, что «вдруг из квартиры управляющего появился луч огня так что было видно все здание, затем освещение переведено на здание Кредитного Товарищества, после же того слышно было гул в воздухе пролетающий по направлению от квартиры управляющего к Липецкому уезду». К. П. Шипулин рассказал, что в 1915 году «под праздник Вознесения⁸⁰» около 11 часов вечера он слышал в воздухе шум «подобно полету аэроплана, направление его было к Липецкому уезду, а начало полета было от имения Кеттина, где управляющий Варле»⁸¹.

Если проанализировать все сведения, собранные в окрестностях Васильевки и Муровлянного в 1915–1916 годах, то можно увидеть, что большинство очевидцев описывают некое событие, произошедшее в начале мая 1915 года около 11–12 часов ночи. Лишь некоторые уверенно говорили о 5 мая, другие же называли «под 1 мая», «начало мая», «первые числа мая», «под праздник Вознесения» и т. п. Другие разрозненные наблюдения попадали или на 1914 год, но даже примерные даты крестьяне не могли вспомнить (назывались такие ориентиры: «мясоедом, пред масленицей», «Филипповским постом», «каким-то постом» и т. д.), или на январь 1915 («после Крещения»).

Между тем появление неких летательных аппаратов продолжилось в Задонском уезде и весной 1916 года. Так, унтер-офицеру Минакову удалось выяснить, что ночью с 18 на 19 апреля (с 1 на 2 мая) у с. Васильевского (ранее его в документах называли Васильевкой) Задонского уезда появились некие лучи, которые некто принял за прожекторы «аэроплана». Об этом прилежный служащий 10 (23) мая 1916 года не преминул уведомить начальство, хотя и подчеркнул, что сведения получены «совершенно негласным путем»⁸².

В начале июня 1916 года Георгий Минаков выдал финальную порцию фактов об имении Апраксиной. Чиновнику удалось уточнить детали пролета «аэроплана», если его так можно назвать. Здесь и сам Минаков берет слово «аэроплан» в кавычки. Действительно сложно назвать аэропланом удивительной яркости свечение, которое «открылось», осветив все вокруг, и через какой-то промежуток времени «закрылось». Свет дополнялся «будто бы» полетом какого-то предмета сверху, наподобие цеппелина, издававшего к тому же «стуки от мотора»⁸³. По-видимому, здесь речь также идет о яркой вспышке при взрыве пролетавшего болида.

Как указывалось выше, «дело Апраксиной» получило ход из-за соответствующего запроса губернатора Петкевича. Однако из имеющейся переписки не ясно, какие еще действия (повальный обыск, наблюдения, специальные патрули и т. п.) предпринимались властями для пресечения полетов возможных шпионов в Задонском уезде. Именно в момент наивысшей активности «аэропланов» в Воронежской губернии и тогда, когда от Минакова стали поступать сведения о конкретных местах их наблюдений, Г. Б. Петкевич уступил свой пост М. Д. Ершову. Последнему явно потребовалось время, чтобы вникнуть в новое для него дело, если вообще он проявил к нему интерес.

Кроме этого, Минаков так или иначе был причастен к расследованию еще двух интересных происшествий. Первое из них напрямую связано с кампанией властей и касалось расследования по донесению 80 летней дворянки Е. Д. Решетовой, которая озадачила сразу четырех (!) губернаторов (Воронежского, Харьковского, Курского и Тамбовского) телеграммой о пролетевшем в конце августа – начале сентября 1915 года через ее сад «аэроплане». И хотя она прямо заявила при негласном разговоре, что сама аэроплана не видела, а только были слухи среди населения, но на следующий день в имение «явился неизвестный проходимец по типу Кавказец или Турок, лет около 60, одет был очень бедно, просил милостыню и говорил, что он беженец из Сирии, я же на него обратила внимание, что этот человек остался от пролетевшего Аэроплана для каких-либо шпионств». Телеграмм губернаторам Решетовой показалось для решения столь важного дела недостаточно, и она подкрепила их анонимным доносом в ВГЖУ. Авторство Минаков установил в ходе беседы, подметив сходство почерка заметок, лежавших в комнате Решетовой, с почерком анонимки. Проходимец же после опросов общавшихся с ним людей был признан безвредным⁸⁴.

Еще один документ непосредственно не относится событиям к антиаэроплановой кампании, но косвенно может быть связан с ней. В отличие от многочисленных слухов он связан с реальным сеансом экзорцизма (отчитки) учиненным полицейскими, стражниками, начальником почтового отделения и даже местным агрономом (!) над заподозренной в одержании крестьянкой Акулиной Ждамировой⁸⁵ в Землянском уезде. Возможно, период панических ожиданий стал к тому же и триггером обострения различных душевных заболеваний у местного населения⁸⁶. С началом воины отмечается рост мистических настроений в обществе, при этом общая иррационализация сознания протекала на фоне роста психических заболеваний обывателей. Психиатры-современники отмечали резкий всплеск душевных заболеваний летом 1914 года, причем особенно ярко эта динамика проявилась у женщин⁸⁷. Преломляясь в болезненном воображении некоторых лиц, слухи и газетные публикации о призрачных «шпионах-авиаторах» обретали порой вполне осязаемое воплощение, практически полностью стирая грань между фантазиями обывателей и реальностью⁸⁸. Нечто подобное произошло и в 1990-е годы XX века, уже в форме более современных быличек о встречах с «пришельцами» и откровений контактеров с «внеземным разумом».

По-видимому, подобные слухи и сплетни следует рассматривать как часть «коллективного воображаемого», являющегося, по словам З. А. Чеканцевой, важным «аспектом социальной жизни, который не только проявляет реальность, но, имея скрытую, не всегда осознаваемую власть над людьми, непосредственно участвует в формировании этой реальности»⁸⁹.

Всего в документах ВГЖУ и ТГЖУ мы насчитали 25 случаев упоминания о наблюдениях «аэропланов» (табл. 1).

Таблица 1. Места наблюдения «аэропланов» в 1914–1916 годах (по данным документов ВГЖУ и ТГЖУ)

Номер	Населенный пункт	Дата наблюдения (по старому стилю)
1.	г. Острогожск	20 сентября 1914 года
2.	с. Колыбелка	осень 1914 года
3.	с. Муровляное	между 15 ноября и 24 декабря 1914 года (скорее всего, декабрь 1914 года)
4.	станция Чириково	зима 1914 года
5.	Балашовский уезд Саратовской губернии	1915 год
6.	д. Лиски	7 января 1915 года
7.	с. Муровляное	перед 8 февраля 1915 года
8.	с. Малая Грибановка	4 апреля 1915 года
9.	г. Борисоглебск	23 марта 1915 года
10.	г. Борисоглебск	21 марта 1915 года
11.	с. Васильевское	30 апреля 1915 года
12.	с. Васильевское	«под 1 мая» 1915 года
13.	с. Васильевское	начало мая 1915 года
14.	с. Васильевское	первые числа мая 1915 года
15.	с. Васильевское	первые числа мая 1915 года
16.	с. Васильевское	5–7 мая 1915 года
17.	с. Васильевское	«под 5 мая» 1915 года
18.	с. Новочеркутино	31 мая 1915 года
19.	станция Латная и Воронеж	1 и 2 июля 1915 года
20.	Бурляевка, Пыховка и т. д. (колония Центральная)	1915 год
21.	Урюпинская	27 июля 1915 года
22.	Каменка-Садовка	4–5 августа 1915 года
23.	станция Новохоперск	5 августа 1915 года
24.	Аникандрово	18–19 апреля 1916 года
25.	Аникандрово	конец августа – начало сентября 1916 года

Хотя Воронежское и Тамбовское ГЖУ действовали сообща, создается впечатление, что именно ТГЖУ на первых порах играло первую скрипку в антиаэроплановой кампании, распространявшейся сразу на несколько губерний (Тамбовскую, Воронежскую и частично на Саратовскую). Так или иначе, ВГЖУ часто пришлось быть «на подхвате», что никак не преуменьшает поразительный пример теснейшего взаимодействия властей: практически все дела в канцеляриях двух управлений подходят как частички одного большого паззла и взаимодополняют друг друга. В остальном кампания не обладала какими-то отличительными признаками: львиная часть поисков «аэроплана» и его пилотов оказалась неразрывно связана с местным немецким населением и сосредоточилась в Задонском и Новохоперском уездах Воронежской губернии. Части уездов, где концентрация немецких поселений была выше, автоматически становилась и ареной действия «аэроплана». К сожалению, небольшая выборка сообщений не позволяет рассмотреть этот вопрос по ряду уездов более детально.

Тем не менее у нас нет серьезных причин обвинять крестьян в массовых злонамеренных мистификациях, направленных против местных немцев в целом. В основе большинства показаний о пролетах аэропланов, в отличие от множества циркулировавших в деревне слухов иного рода, вполне могли лежать реальные природные явления, которые получали специфическую интерпретацию в меру информированности и общего развития очевидцев и в русле текущего исторического момента. Отчасти распространение слухов было невольно спровоцировано и самими властями, чем больше население расспрашивали об увиденном, тем более у него крепло убеждение, что аэропланы действительно скрываются где-то поблизости и старалось сообщать обо всем более-менее похожем на летательные аппараты.

Примечания

1. Бутов И. С. Немцы-переселенцы Cаратовской губернии в антиаэроплановой кампании 1914–1916 годов: неизвестные страницы Первой мировой войны // Modern science. 2019. № 10. Vol. 1. С. 72–79; Бутов И. С. Дело о неопознанных «аэропланах» в Приамурском генерал-губернаторстве в 1914–1915 годах // Современная научная мысль. 2019. №5. С. 95–104; Бутов И. С. Погоня за слухами об «аэропланах» в Минской губернии в 1914 году (по материалам Национального исторического архива Беларуси) // Архiварыус. 2020. Вып. XVII. С. 118–131; Бутов И. С. Свидетельства о неопознанных «аэропланах» в Витебской губернии в 1914–1915 гг.: взгляд через призму эпохи // Журнал БГУ. История. 2020. №3. С. 23–33; Бутов И. С. «По имеющимся сведениям в некоторых местностях империи появились воздушные аппараты» // Живая старина. 2020. №1. С. 32–36; Герштейн М. Б., Бутов И. С. Отражение волны наблюдений таинственных «аэропланов» и «дирижаблей» 1914–1916 годов на страницах российских и некоторых зарубежных периодических изданий // Homo Eurasicus в системе экологических и социальных связей: коллективная монография по мат. междунар. науч.-практ. конф. (г. Санкт-Петербург, 24 октября 2019). СПб., 2020. С. 92–110 и др.

2. Некоторые оригиналы документов были отосланы в соседнюю губернию, но назад так и не вернулись.

3. См., например, Государственный архив Воронежской области (ГАВО). Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 2 или Государственный архив Тамбовской области (ГАТО). Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 60 об.–61.

4. Бутов И. С. Немцы-переселенцы Cаратовской губернии в антиаэроплановой кампании 1914–1916 годов: неизвестные страницы Первой мировой войны // Modern science. 2019. № 10. Vol. 1. С. 72–79.

5. Перегудов А. В. Военный шпионаж в Воронежской губернии в годы Первой мировой войны // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: история, политология, социология. 2015. №1. С. 109–115.

6. Коротун С. Н. Немцы Воронежской губернии в период Первой мировой войны // Панорама. 2018. Т. 18. С. 30–37.

7. Канаев И. Н., Щербинин П. П. Особенности контрразведывательной деятельности в Тамбовской губернии в начале ХХ в. // Военно-мобилизационная деятельность государства и российское общество в XVIII – XX веках: сб. статей междунар. науч. конф. Тамбов: Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2008. С. 21.

8. Елисеев В. НЛО... из 1915 года // Наука и жизнь. 1995. № 9. С. 20.

9. Будницкий О. В. Российские евреи между красными и белыми (1917–1920). M.: РОССПЭН, 2005. С. 303.

10. Навеянное войной // В дни войны. Вестник воронежских организаций военного времени. 1916. № 9–10. С. 37–39.

11. См., например, Бутов И. С. «По имеющимся сведениям в некоторых местностях империи появились воздушные аппараты» // Живая старина. 2020. №1. С. 32–36.

12. Георгий Болеславович Петкевич (1873–1937) – административный деятель, статский советник (1912). Из дворян.

13. Михаил Дмитриевич Ершов (1862–1919) – член Государственного совета по выборам, последний Воронежский губернатор.

14. Александр Александрович Салтыков (1865 – не ранее 1920) – тульский губернский предводитель дворянства в 1906–1913 годах, член Государственного совета по выборам, последний Тамбовский губернатор.

15. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 25.

16. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 54–54 об.

17. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 53 об.–54.

18. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 53 об.–54.

19. И-ко М. Навеянное войной // В дни войны. Вестник воронежских организаций военного времени. 1916. № 9–10. С. 39.

20. ГАВО Ф. И-1. Оп. 2, Д. 1149. Л. 328–329 об.

21. Мы приводим даты по старому и новому стилю.

22. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 51–51 об.

23. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 54–54 об.

24. Пасха в 1915 году пришлась на 22 марта (4 апреля), т. е. наблюдение можно полагать – утром 23 марта (5 апреля).

25. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 53 об.–54.

26. Герштейн М. Б. Необычные атмосферные явления на западе Российской империи в XIX веке // Белорусская Магония: странное и загадочное в дореволюционной белорусской печати. Мат-лы конф. (г. Минск, 18 ноября 2017 г.). Минск: Регистр, 2018. С. 120.

27. Зоткин И. Т., Чигорин А. Н. Определение радианта тунгусского метеорита по визуальным наблюдениям очевидцев // Актуальные вопросы метеоритики в Сибири. Сб. науч. тр. Новосибирск. Наука. Сиб. отд-ние. 1988. С. 86–87.

28. Павлов П. Труды любителей астрономии // Астрономическое обозрение [Николаев]. 1915. № 1. С. 13–14. Демонстрационные полеты аэропланов несущих множество небольших электрических «лампионов» действительно иногда в вечернее время для развлечения публики устраивались. Даже те, кому не довелось присутствовать на редком зрелище лично, могли прочитать об этом в газетах.

29. См. напр.: Пермские аэропланы // Речь. 1914. 16 (29) августа. С. 4.

30. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 53 об.–54.

31. При этом из Саратовской губернии от начальника СГЖУ пришел ответ на соответствующий запрос, в котором подчеркивалось, что «в смежных с Тамбовской губернией уездах Саратовской губернии аэропланов никто не имеет и о появлении их из пределов Тамбовской губернии сведений не поступало» – см. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 67.

32. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 2.

33. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 3.

34. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 55.

35. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 1–1 об.

36. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 35.

37. И-ко М. Навеянное войной // В дни войны. Вестник воронежских организаций военного времени. 1916. № 9–10. С. 37–39. В тексте речь идет о «ноябре прошлого года», по-видимому, письмо получено редактором еще в конце 1915 года.

38. Единственным интересным для потенциальных шпионов в Воронежской губернии промышленным объектом можно считать Воронежский трубочный завод товарищества «Столь и К°» спешно возведенный в 1915 году. На нем производились дистанционные трубки и втулки для артиллерийских снарядов.

39. Сообщалось, что «на другой день [т. е. 5 (18) августа] кто-то пустил слух в соседней волости, что землетрясение было от взрыва в Мотовилихе с германского аэроплана, про который шло много разных толков и который будто-бы показывался в разных местах губернии». Очевидно, что подразумевалась детонация находившихся на заводе запасов снарядов и взрывчатых веществ для их производства от бомбы, сброшенной с аэроплана. Корреспондент газеты опровергал эти сведения, предлагая читателям рациональные версии о том, что это было именно землетрясение «чисто осадочного свойства» или «просто небесный аэролит (падающий камень) или так назыв., падающая звезда», но редакция сделала также следующую приписку: «Германским летчикам в Пермской губ. делать нечего, их спокойно перестреляют наши войска» (Уральское землетрясение; Таинственный аэроплан // Пермская земская неделя. 1914. 4 сентября. № 36. С. 38).

40. В ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 15–15 об. упоминается, что слухи об аэроплане на одной из немецких колоний возникали на базаре в слободе Бурляевке Новохоперского уезда также осенью 1914 года. О «луче огня», появившемся из окна немца Коллина в Задонском уезде в декабре 1914 года, рассказала крестьянка М. М. Квасова – см. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1149. Л. 84.

41. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 34.

42. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 64–64 об.

43. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 66–66 об.

44. В некоторых документах – с. Васильевского.

45. В некоторых документах – Муравлянное.

46. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 10.

47. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 57–57 об.

48. В документах встречается как написание Коллин, так и Коллен.

49. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 58–59.

50. См. напр.: Казнев В.Ю. Электрофонные болиды // Астрономический календарь. 1991. Вып. 94. М.: Наука. С. 253–264.

51. Масленица в 1915 году пришлась на 8 (21) февраля 1915 года.

52. Подобные описания встречаются и среди современных сообщений о неопознанных летающих объектах. Так, 11 февраля 1976 года, около 19.00 многие жители северо-запада СССР явились свидетелями пролета огненно-оранжевого сигарообразного тела, за которым, словно выхлоп из сопла работающего двигателя, следовал красный хвост размером раза в три длиннее основного тела. Естественно, что многие наблюдатели восприняли это болид как «сигарообразный НЛО» – корабль инопланетян. В подтверждение этого они приводили описание таких его деталей, как «иллюминаторы» или «окна», «закрылки» и прочие технические детали, которые, по их мнению, не давали оснований считать этот объект природным болидом. Некоторые воспринимали его как самолет (без крыльев), у которого отказал двигатель и на котором начался пожар, в связи с чем он планировал к аэропорту. Характерно что все наблюдатели не представляли себе истинных расстояний до объекта, значительно (на несколько порядков) приближая его к месту наблюдения. (См. Хазанович К. К. НЛО: в поисках истины. 2002. СПб. Весь 2002. С. 174–176).

53. Филипповский пост (Филиппов, Рождественский пост) – один из постов православной церкви. Соблюдается с 15 (28) ноября по 24 декабря (6 января).

54. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 60–61 об.

55. Около 2,1 м.

56. Подобные заблуждения действительно не раз имели место в других губерниях, что было подтверждено проведенными по фактам наблюдений расследованиями. Обычно путаница возникала при ночном проезде автомобилей – редких гостей на сельских дорогах. Свет фар, шум мотора и скорость движения в сочетании с подходящей точкой наблюдения вполне могли вызвать у неискушенного в технике наблюдателя иллюзию полета источника света. Часто, при облачном небе, шум мотора слышится исходящим сверху. Иллюзия бывает настолько реалистична, что представитель воздухоплавательного отдела харьковского технического общества в конце июля 1914 года был введен в заблуждение и распорядился среди ночи под дождем выслать на аэродром людей для встречи мнимого аэроплана. В действительности же низкие облака лишь отражали звук автомобильного мотора. (Безопасная «авиация» // Утро. 1914. 12 сентября. С. 5).

57. ГАТО. Ф. 272. Оп. 1. Д. 1886. Л. 62–63 об.

58. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 36–36 об.

59. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 11.

60. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 23 об.

61. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 25.

62. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 13.

63. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 17.

64. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 15–16 об.

65. Аксенов В. Б. Техника и ее фобические образы в повседневном сознании российских обывателей в 1914–1916 годах // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2019. № 1. С. 38–52.

66. Перегудов А. В. Военный шпионаж в Воронежской губернии в годы Первой мировой войны // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: история, политология, социология. 2015. №1. С. 111–112.

67. Коротун С. Н. Немцы Воронежской губернии в период Первой мировой войны // Панорама. 2018. Т. 18. С. 34.

68. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 19–19 об.

69. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 17–18.

70. Перегудов А. В. Русские жандармы в Первой мировой войне от подвига к дискриминации (на примере Воронежской губернии) // Военно-исторический журнал. 2016. № 9. С. 44–49.

71. Центральный государственный архив Республики Казахстан (ЦГА РК). Ф. 64. Оп. 1. Д. 6059. Л. 298–298 об.

72. Государственный архив Пермского края (ГАПК). Ф. 65. Оп. 3. Д. 60. Л. 44–45.

73. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 21–21 об.

74. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 20.

75. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 29–31 об.

76. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1102. Л. 32, 38.

77. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1149. Л. 79–80 об.

78. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1149. Л. 81–82 об.

79. Т. е. после 6 (19) января 1915 года.

80. Т. е. около 30 апреля (13 мая) 1915 года.

81. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1149. Л. 83–84 об.

82. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1149. Л. 174.

83. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1149. Л. 333–333 об.

84. ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1149. Л. 19–20.

85. ГАВО Ф. И-1. Оп. 2, Д. 1149. Л. 328–329 об.

86. Подробнее см. Бутов И. С., Томин Н. В. Архивные свидетельства о «самовольных экзорцизмах» в Российской империи в XIX – первой половине XX века // Религиоведение. 2020. №2. С. 62–76.

87. Аксенов В.Б. Социально-психологическая атмосфера российского общества в 1914–1917 гг.: к природе слухов и фобий // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: История, филология. 2015. Т.14. Вып.1: История. С. 119–133; Аксенов В.Б. Иррационализация массового сознания обывателей в 1914–1916 гг. как кризис информационной политики земства и государства // Вестник Тверского государственного университета. Серия: История. №1. 2015. С. 4–21.

88. См., напр.: «Германский подданный» // Южный край. 1914. 1 августа. С. 5; «Аэроплан» // Утро. 1914. 19 августа. С. 5; «Немецкий аэроплан» на Покатиловке. (Мистификация душевнобольного) // Южный край. 1914. 12 сентября. С. 6 и т. п.

89. Чеканцева З.А. Устойчивые слухи в обществе как проявление «коллективного воображаемого» // Всеобщая история. Современные исследования. Межвуз. сб. научн. трудов. Брянск. 2002. Вып. 11; Голубинов Я. А. Слухи в русском и британском обществе в годы Первой мировой войны: опыт сравнения // Люди и тексты. Исторический альманах. М.: ИВИ РАН. 2014. С. 311–324.

Список сокращений

ВГЖУ – Воронежское губернское жандармское управление;

ГАВО – Государственный архив Воронежской области;

ГАТО – Государственный архив Тамбовской области;

ГЖУ – губернское жандармское управление;

ТГЖУ – Тамбовское губернское жандармское управление;

ЦГА РК – Центральный государственный архив Республики Казахстан;

ЦГАСО – Центральный государственный архив Самарской области.

Авторы выражают благодарность М. Б. Герштейну за помощь в работе с архивными документами.

Опубликовано: Бутов И.С., Соложеницын Р.В. Дело об «аэропланах» в Воронежской и Тамбовской губерниях в 1914–1916 годах // Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. науч. трудов. Саратов: Саратовский гос. ун-т., 2021. Вып. 14. С. 27–42.