Безумное чаепитие

Удивительно много, говорит немец, русские люди на праздниках чай пьют… Куда не придешь – все слышишь: на чай, на чай, на чай… Ведь это сложно подумать, что вся Россия похожа на один большой самовар!
Мец Н. Е. Чайные люди // Рождественская сваха: Святочное прил. к журналу «Почта Амура». М., 1906.

Человечество не раз сталкивалось с разнообразными коллективными фобиями, психическими эпидемиями или массовыми психозами. Множество таких примеров можно найти и в истории России (кликушество, вера в ведьм, колдовство и одержимость злыми духами). Были и более специфические проявления, например, «икотница», связанная с тем, что человек, которым якобы овладела нечистая сила, начинал постоянно икать. Или взять, к примеру, мерячение – при этом виде психической эпидемии люди подражали друг другу, делая разные странности [11]. Автор неожиданно наткнулся на архивные документы, которые, возможно, свидетельствуют, что осенью 1914–1915 годов года Россию на короткое время охватил совершенно необычный «чайный психоз», причем он оказался связан с некими людьми из таинственных аэропланов.

Психология толпы

Под действием психологии толпы, каких-то массовых убеждений или распространенных концепций люди также начинали видеть то, чего на самом деле не было. Взять ту же экспедицию шведского инженера-естествоиспытателя Саломона Андре к Северному полюсу на воздушном шаре, совершенную в 1897 году. Полет окончился неудачей, и шар бесследно исчез. Однако в течение нескольких лет находилось множество людей, в том числе и в России, которые утверждали, что видели этот шар и его пилотов. И только гораздо позже, в 1930 году, стало известно, что все члены команды погибли в том же году, когда экспедиция стартовала [1]. А перед переписью населения России, прошедшей в 1897 году, жители Ростовского уезда рассказывали о том, что в воздухе носились какие-то шары, которые внезапно падали на человека и уничтожали его. Источником слухов послужил метеорологический зонд, который запустили здесь накануне [6].

Особенно обостряются такого рода фобии в период различных войн, революций, во время острых социальных кризисов. В начале 1930-х годов в Ленинграде люди массово стали замечать черный автомобиль, из которого будто бы выскакивали неизвестные люди в масках, похищали зазевавшихся граждан и заставляли их мыть комнату, запачканную кровью. Несмотря на то, что сейчас нам все это напоминает детские страшилки про «черную-черную комнату» в то время, как показывают официальные документы властей, людям было совершенно не до смеха [10].

«Чайный психоз»?

Но совершенно удивительные примеры похожих психозов, если можно так выразиться, связанных с чаем, попались автору при работе в нескольких исторических архивах России. Автор собирал сведения по поводу рассказов о появлении в начале Первой мировой войны над самыми разными губерниями неких «призрачных» авиаторов. Практически сразу после начала Великой войны, как ее называли в то время, в самых отдаленных частях Российской империи (даже в Самарской губернии и на Дальнем Востоке) стали замечать таинственные воздушные аппараты, а некоторых случаях и их пилотов – одетых зачастую по всем правилам кайзеровских войск. Конечно, их в период с захватившей умы шпиономанией сочли вражескими лазутчиками, хотя все факты указывают, что был очередной пример психической эпидемии.

Итак, осенью 1914 года в канцелярии местных губернаторов по всей стране поступили чрезвычайно похожие донесения от очевидцев. Согласно рассказам, из летательного аппарата выходили несколько солдат или просто одетых по последнему писку моды иностранцев, садились и преспокойно распивали чай, иногда даже вместе с тем, кто их заметил и после доложил «куда следует». После любители чая вновь садились в свой аппарат и отчаливали в неизвестном направлении.

Пожалуй, наиболее характерное сообщение такого рода находится в Центральном государственном архиве Республики Казахстан (ЦГА РК). 7 октября 1914 года (все даты указаны по старому стилю) местный уездный начальник Тургайской области сообщал об удивительном факте, приключившемся у поселка Асинкритовского Кустанайского уезда (в то время уезд был частью Тургайской области Российской империи, а ныне входит в состав Казахстана).

По сообщению двух крестьян (Якова Бесчастных и Семена Голаванчука), 19 сентября один из неприятельских «аэропланов» спустился на пашню, а оттуда якобы вылезли хорошо одетые летчики, которые не только вступили в диалог на русском языке с одним из наблюдателей, но и даже выпили с ним чаю. Было около четырех часов вечера, когда перед Яковом и Семеном спустился аэроплан, оттуда появилось два прилично одетых человека, поздоровались по-русски и стали выспрашивать про близрасположенный поселок и некоторые детали из биографии ошарашенных людей. После своеобразного «допроса» летчики стали общаться между собой на непонятном языке, а затем, попросив хлеба и воды, вскипятили на спиртовке чаю и выпив по два стакана такового, сели на аэроплан и улетели в юго-восточном направлении. Опешившие крестьяне не решились задержать воздухоплавателей, хотя уже шла война и соответствующие инструкции у местного населения, естественно, были [7, л. 13–14]. Как оказалось, своих собственных летательных аппаратов в это время в Степном краю, куда административно относился упомянутый уезд, не было, так что русскими летчиками они также оказаться не могли [2]. Никаких других пилотов или аэропланов здесь обнаружено не было.

Казалось бы – это какой-то курьез, если бы не аналогичный документ из Центрального государственного архива Самарской области (ЦГАСО). Распространившиеся в середине сентября 1914 года в Самарской губернии слухи также были довольно необычны, но уже знакомы нам по Степному краю. Например, о некоторых занятных разговорах в с. Новый Буян Ставропольского уезда сообщила крестьянка О. Ф. Ларина, вернувшаяся из отпуска 19 сентября. Описанный ей факт должен был быть подхвачен народной молвой ранее этой даты, вероятно еще в первой половине месяца. Крестьяне перешептывались о том, что какой-то «аэроплан»-де пролетал возле Нового Буяна, а его водители даже опустились в лесу на прогалине возле одного из удельных кордонов и выпили чаю с местным сторожем, после чего, напившись, поднялись в воздух и были таковы. Власти поставили на уши чуть ли не всю окрестную лесную стражу, но также никого не смогли поймать [9, л. 75–75 об.]. Для справки: между Ставропольским и Кустанайским уездом не менее 1000 км, а типичная дальность полета для рядового аэроплана в то время составляла не более 200–250 верст (213–266 км) [3]. То есть, если это были одни и те же пилоты-любители чаю, машина должна была выполнить несколько дозаправок в пути, но где – решительно непонятно – ни одной вражеской заправочной станции или бензохранилища на территории восточной части Российской империи, несмотря на активные розыски, не было выявлено. Ну, и, конечно, любовь к чаю у них должна быть поистине безграничной, так как забыв о всякой конспирации и азах поведения любого шпиона на неприятельской территории, они совершенно не стесняясь распивали бодрящий напиток у всех на виду. Если же допустить, что перелет был все же беспосадочным, то он близок к рекордным на тот момент: в феврале 1914 года немецкий авиатор Карл Ингольд установил мировой рекорд продолжительности и дальности беспосадочного полета, преодолев за 16 часов 20 минут расстояние в 1700 км. При этом емкость топливных баков его биплана в стандартном двухместном варианте была рассчитана всего на 4 часа полета. Поэтому, скорее всего, перед нами два совершенно разных случая.

В то же время в Государственном архиве Саратовской области (ГАСО) можно найти историю о том, как агент по продаже сельхозорудий по фамилии Прейс из села Турки Балашовского уезда якобы в ноябре 1914 года провел некое нелегальное ночное собрание. Оно было примечательно тем, что, по словам местных жителей, той же ночью над Турками пролетели неприятельские аэропланы. Однажды владелец имения под каким-то предлогом отпустил из дома всю прислугу. Явившись на другой день утром последняя нашла в столовой неубранные чайные приборы на десять человек. Слух об аэропланах связали с рассказами прислуги Прейса о «таинственных ночных гостях» и решили, что эти «гости» и были германские летчики. Впрочем, как и в прошлые разы, подтвердить реальное наличие немецких летчиков никому не удалось, единственной уликой были лишь чайные приборы [4, л. 277 об.–278 об.].

Интересно, что почитатели чайной церемонии с аэроплана вновь активизировались в Степном крае в преддверии осени 1915 года. 31 августа 1915 года очередной неизвестный аэроплан «проинспектировал» пристань Западно-Сибирского товарищества в г. Павлодаре (Павлодарский уезд Семипалатинской области Степного края). По горячим следам помощником уездного начальника был опрошен мещанин Х. Н. Абдул-Сатдаров, видевший пролет машины, чем-то напоминающей орла [8, л. 267 об.]. Однако этого опроса показалось мало и 9 сентября чиновник особых поручений при Степном генерал-губернаторе надворный советник Чернавин задал Х. Н. Сатдарову дополнительные вопросы об этом происшествии.

Среди прочего выяснилось, что Абдул-Сатдаров, желая «разведать куда полетел аэроплан», поехал на лошади в направлении полета, расспрашивая по пути встречных киргизов. Один из них, мещанин г. Каркаралинска, Ялушев Абдурхалим, рассказал Сатдарову, что аэроплан спустился невдалеке от поселка, находящегося на урочище Матай-Басы в 15 верстах от г. Ермака. Аэроплан спустился рядом с киргизами, находившимися около поселка. Из аэроплана вышли люди, просили киргизов напоить их чаем, затем они сходили в поселок, закупили там провизии и полетели дальше. Информант клялся, что люди с аэроплана пили чай у киргизов Айсафульской волости Павлодарского уезда, Мурзатай Бабынова и Ченгуже [8, л. 131–133]. Впрочем, в ответ на запросы о ходе расследования этого дела уездный начальник Каменщиков 12 сентября лаконично телеграфировал омской канцелярии генерал-губернатора, что заявление Сатдарова не подтвердилось [8, л. 139].

Потребление чая во время Первой мировой войны

По мнению действительного члена Русского географического общества Михаила Герштейна, представление об авиаторах-чаеманах могло возникнуть под влиянием каких-то публикаций в газетах, где рассказывалось о том, что немецкое население чрезвычайно любит кофе и чай, а в репортажах о первых воздухоплавателях упоминались походные керосинки и спиртовки для приготовления пищи. Видимо, эта деталь глубоко запала в память крестьянам. Возможно, эти представления сформировались и из непосредственных наблюдений за бытом местных немецких колонистов, как правило подозреваемых русскими крестьянами в сотрудничестве со шпионами-авиаторами.

Тем не менее, в отличие от Англии, Германия в то время не занимала лидирующих позиций по потреблению чая. Солдатам большинства воюющих армий в день полагалось около 6–8 граммов чая, что соответствовало примерно 6 чашкам великолепного крепкого чая. Британцам же, учитывая, что они без чая не могли сделать и шагу, разрешили брать больше – до 18 граммов (в особых случаях их заменяли на 9,5 граммов шоколадного порошка). А вот французские солдаты, учитывая их давнюю страсть к кофе, получали до 24 граммов этого напитка. Правда немцы все же переплюнули тут по любви кофе все армии – им его по инструкции выдавали до 25 граммов (зачастую, из желудей, цикория или зажаренной по особому способу спаржи) и всего 3 грамма чая!

Солдатам было настоятельно рекомендовано пить горячий чай для поддержания тонуса, однако из-за нехватки настоящего сырья, заварку порой разбавляли сушеными травами и овощами. В связи с этим хваленый английский чай все чаще стал напоминать овощной суп. А еще в моду вошли так называемые «чайные деньги», которые выдавали строго на приобретение чая, исходя из рыночных цен той местности, где была расположена воинская часть.

Если русским чай выдавался на развес, то некоторые армии уже получили новое изобретение – чайный пакетик, изобретенный американским торговцем Томасом Салливаном в 1904 году. Учитывая обстоятельства, дорогой шелк из которых состоял каркас первых пакетиков заменили обычной марлей. Конечно, такой вид приготовления чая был гораздо удобнее в полевых условиях. Так что это была первая крупная война в истории человечества, где чай в пакетиках прошел «боевое крещение».

В «чайном психозе» может быть и еще одна причина: по мере затягивания боевых действий прогрессировали нарушения логистических путей и падение доходов населения, многие со временем отказались от классических сортов чая и перешли на суррогаты: «морковный» чай, кипрей, малиновый чай и др. Да и качество даже имеющегося в продаже продукта к этому времени значительно упало. Однако культура потребления чая все еще оставалась высокой и многие мечтали о ставших уже привычными в России сортах, которые могли себе позволить в довоенные годы. Возможно, статьи о том, что даже немецкие авиаторы могли себе позволить пропустить во время вынужденной остановки по стаканчику чая или кофе распалили воображение крестьян. Впрочем, подобные объяснения малоприменимы к первым месяцам войны, когда еще не угас патриотический подъем и надежды на скорую победу над врагом.

Фантастическая попойка

Однако в то время над Российской империей летали не только фанаты чая, распространялись слухи и о любителях чего-то покрепче. 12 сентября 1914 года в имении Марино Мозырского уезда Минской губернии, по словам крестьянки Е. Е. Михалени, спустился какой-то аэроплан, из которого якобы вышло семь человек. Они направились прямиком в винную лавку, где хорошенько употребили «какие-то напитки» и гудели так вместе с местными жителями целую ночь и весь следующий день, лишь вечером сели на аэроплан и улетели. Хотя неизвестно, что именно они там пили – может и чай, а другим наливали вино, чтобы выпытать все местные секреты. Расследовавшие это дело, сочли рассказ настолько абсурдным, что не поверили ему, но местный сельский староста рекомендовал на всякий случай усилить посты по деревням, чтобы было кому наблюдать за небом [5, л. 270–270 об., 591–599 об.].

В отличие от поставок чая, торговля алкоголем была принудительно прекращена в соответствии с заранее обусловленной (еще в мае 1914 года) нормой – на время мобилизации, а в конце августа продлена на все время войны и упомянутая выше фантастическая попойка была бы незаконной даже без участия подозрительных летчиков. Разумеется, населением введение «сухого закона» было воспринято весьма неоднозначно и повлекло массу негативных последствий: тайное самогоноварение, потребление суррогатов и отравления ими, нарушение закона отдельными заводчиками. Может быть, кто-то просто попытался свести счеты с владельцем винной лавки, подозревая, что он втихую продолжает приторговывать запрещенными напитками.

На сегодняшний день психических эпидемий прямо или косвенно связанных с чаем автору больше неизвестно. Возможно, это единственная в своем роде и произошла она по необычному стечению обстоятельств именно в Российской империи. Правда до сих пор непонятны ее масштабы и лежащие в ее основе причины – это предмет исследования будущих историков и психологов, которые, надеемся, будут со временем проведены.

Литература

1. Бехтерев, В. М. Внушение и его роль в общественной жизни / В. М. Бехтерев. – СПб.: Изд. К.Л. Риккера, 1903. – 144 с.

2. Бутов, И. С. «По имеющимся сведениям в некоторых местностях империи появились воздушные аппараты» / И. С. Бутов // Живая старина. – 2020. – №1. – С. 32–36.

3. Васильев, М. В. «Странно одетые люди... что-то смотрели на большой бумаге» / М. В. Васильев // Родина. – 2013. – № 8. – С. 147.

4. Государственный архив Саратовской области (ГАСО). Ф. 53. Оп. 1. Д. 10. Л. 277 об.–278 об.

5. Национальный исторический архив Беларуси (НИАБ). Ф. 295. Оп. 1. Д. 8591 б. Л. 270–270 об., 591–599 об.

6. Суждения и толки народа об однодневной переписи 28-го января 1897 года: материалы для истории первой всеобщей переписи народонаселения / [соч.] Я. А. Плющевского-Плющика. – Санкт-Петербург: типография А. С. Суворина, 1898. – VIII, 95.

7. Центральный государственный архив Республики Казахстан (ЦГА РК). Ф. 25. Оп. 1. Д. 393. Л. 13–14.

8. ЦГА РК. Ф. 64. Оп. 1. Д. 6059. Л. 131–133, 139, 267 об.

9. Центральный государственный архив Самарской области (ЦГАСО). Ф. 3. Оп. 130. Д. 197. Л. 75–75 об.

10. Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга (ЦГАИПД СПб). Ф. 24. Оп. 1б. Д. 285. Л. 11–13. Из докладной записки полномочного представительства Объединенного государственного политического управления в Ленинградском военном округе (ПП ОГПУ в ЛВО) в Ленинградский обком ВКП(б) о распространении в Ленинграде провокационных слухов о «черном автомобиле». [Не позднее 19 февраля] 1931 г.

11. Щиголев, И. И. Психические эпидемии в России / И. И. Щиголев. – Брянск: Изд-во БГУ, 2001. – 112 с.