Археоастрономические памятники Литвы

Один из объектов археоастрономии, хотя и не единственный, – древние мегалитические постройки и сооружения – довольно скудно представлен в Восточной Европе. Поэтому для поиска привязки к определенным астрономическим событиям на этой территории исследователи обратили внимание на выявленные в ходе археологических раскопок сакральные комплексы и небольшие каменные конструкции из валунов, отдельные элементы которых (или они целиком) были ориентированы по сторонам света.

На сегодняшний день о таких комплексах на территории Литвы было мало что известно за ее пределами. Свою роль здесь сыграло несколько факторов. Во-первых, языковой барьер, вызванный тем, что литовский относится к балтийской группе языков, а не к восточнославянской (белорусскому, русскому и украинскому) и поэтому тех, кто в совершенстве им владеет, в среде белорусских исследователей немного. Во-вторых, тематическая литература практически недоступна нигде, кроме самой Литвы и, за редким исключением, нескольких крупных библиотек Беларуси. Но даже в самой Литве, зачастую, нам не удавалось отыскать интересующие нас издания: они отсутствовали и в библиотеках, и уж тем более в оцифрованном виде. В-третьих, эта молодая наука целиком оформилась уже тогда, когда в 1990 годы прошел процесс культурного размежевания между странами «советского лагеря» и местные специалисты практически прекратили публикацию материалов с результатами своих работ на русском или белорусском языках. Все это привело к тому, что практические наработки, которыми можно было бы обменяться и использовать их на и без того небогатом материале восточноевропейских каменных сооружений с «подозрением» на их астрономическую составляющую, фактически не вышли дальше публикаций самих литовских исследователей.

Методы

При подготовке этого материала мы воспользовались всей доступной информацией о литовских валунных обсерваториях (книги, публикации в периодической печати, архивные фонды и личные беседы с исследователями). В этот обзор умышленно не включались иные постройки, обнаруженные в курганных насыпях (например, на горе Бируте в Паланге), или особым образом ориентированные погребения, так как они могут стать предметом отдельного рассмотрения. Предполагаем, что из-за фрагментарности данных у нас могут быть далеко не полные сведения о некоторых из рассматриваемых здесь комплексов, а о каких-либо и вовсе отсутствовать. В то же время, определенные выводы можно сделать уже сейчас, использовав эти сведения в практических целях.

Литовские каменные комплексы: обзор

Вопросами археоастрономии¹ в Литве так иначе занимались Л. Василявичус, В. Вайткявичус, Е. Йовайша, Л. Климка, М. Михельбертас, П. Тарасенка, В. Шлапкаускас и др.

О том, что ранее в Литве могла существовать особая прослойка жрецов, которая наблюдала за небесным сводом, пишет археолог Е. Йовайша. На основании анализа каменных кладок погребений I–II веков, он делает вывод о том, что в то время люди прекрасно разбирались в законах движения некоторых небесных светил [10, с. 92–105]. Возможно, наследием каменных могильников стали как раз святилища из камней, «заточенные» под астрономические наблюдения?

Первая информация о существовании таких памятников появляется в начале 1980-х годов. Л. Климка и В. Шлапкаускас пишут, что «астрономическую ориентацию имеют мифологические камни в окрестностях пос. Стаклишес. Недавно обнаружены более сложные кругообразные системы из валунов; их интерпретация находится в стадии обсуждения (В. Шлапкаускас). Круги из камней на территории Литвы засвидетельствованы в письменных источниках и упоминаются в фольклоре» [11, с. 290]. Затем камни у поселка Стаклишес² вновь встречаются в литературе в 1994 году [26, с. 16]. И только в 1995 году были опубликованы несколько работ, в которых уточнялось, что в Пренайском районе в апилинке³ Стаклишкес, у деревни Норейкишкес (Noreikiškių), в саду стоят два камня Ведьм и рядом находится холм Ведьм (рис. 1). Северо-восточный из двух камней достигает 1,3 м в высоту. На верху камня площадка 27 на 47 см. В 3,5 м на юго-восток есть второй камень – 1,13 м высотой и вверху его похожая площадка, размером 38 на 23 см. Норейкишкские камни, возможно, имеют и палеоастрономическое значение, они расположены по азимуту 222–224°, что близко к точке восхода Солнца во время летнего солнцестояния [22, с. 81; 37, с. 21].

Рис. 1. Камни Ведьм у деревни Норейкишкес [29].

 

В свою очередь, «кругообразные системы из валунов» нередко упоминаются в разрезе их азимутальной привязки к некоторым астрономическим событиям и в дальнейшем, но на какой объект в данном случае сослались Л. Климка и В. Шлапкаускас, сказать сложно. Так как они напрямую не пишут об их местонахождении, ниже будет рассмотрено несколько возможных вариантов подобных систем в Литве. Ряд каменных колец и подобных им группировок в Жемайтии были описаны еще Л. Т. Жучевичюсом, историком XIX века [24, с. 83–85]. Широко известна и астрономическая интерпретация каменных кругов в Одрах (Польша) [27, с. 128–135].

В 1992 году на международной научной конференции «Церковь и культура народов Великого княжества Литовского и Беларуси XIII – начале XX вв.», прошедшей в Гродно, был представлен доклад Л. Климки «Этнокосмология древних балтов», где он сообщает, что в Литве в последнее время выявлено несколько древних сооружений для астрономических календарных измерений. «Это сооружения из определенным способом разложенных камней или расставленных столбов. Положение Солнца на горизонте во время равноденствий и летнего солнцестояния фиксирует система камней у городища Пурмаляй (Клайпедский р-н)» [12, с. 40].

Само место расположено недалеко от реки Дане (Danės), поблизости от городища, которое использовалось до XIII века. Его возведение связывается с западнобалтийской народностью куршей, жившей в V–XVI веках на юго-восточном побережье Балтийского моря, на территории сегодняшней западной Литвы [24, с. 83–85; 28]. Относительно объекта Пурмаляй, Л. Климка пишет о том, что он являлся предшественником (или упрощенной моделью) системы визиров на горе Бируте, которая функционировала до XV века, что может свидетельствовать об эволюции и развитии календаря на побережье Балтийского моря⁴. В качестве визиров тут выбраны конусообразные камни. Выяснилось, что камни были специально обработаны и отформованы. Сейчас кустарники и деревья, которые выросли на побережье, закрывают все точки обзора в этом месте, но, как предполагается, в прошлом горизонт должен был быть достаточно открыт. Камни отстоят друг от друга на значительные расстояния, поэтому азимуты между ними можно измерить с достаточной точностью. Два из них маркируют направление север-юг, другие два – восток и запад. В прошлом такая ориентировка могла помочь установить даты равноденствий (рис. 2). Основная ось, отмеченная каменными парами, совпадает с азимутом летнего солнцестояния (литовский праздник Расос⁵) [24, с. 83–85].

Рис. 2. Схема каменной конструкции у городища Пурмаляй Клайпедского р-на (по данным Л. Климки с дополнениями Д. Никитенко) [24, с. 83–85; 28].

 

В одном из камней имеется отверстие, в котором некогда находился «изогнутый металлический стержень». Высказывалось предположение, что это результат борьбы христиан с языческим наследием этого места. В этой обсерватории большой камень (с отверстием) является «опорным», а другие – «азимутальные». По прямой линии на восток от «опорного» камня лежат два меньших камня, предполагается, что они обозначают направления на равноденствия. В литовских народных песнях встречается такая фраза: «На камушке лежит золотая коронка» („ant akmenėlio guli aukso karūnėlė“). Она может разъяснять специфику наблюдения за небесными телами нашими предками: во время определенного праздника Солнце восходит именно над конкретным камнем. В обсерватории Пурмалай как весной, 20–21 марта, так и осенью, 22–23 сентября, Солнце восходит прямо над этими двумя камнями, если смотреть по прямой линии от «опорного» камня.

Направо, через несколько метров от «камней равноденствия», находится еще один камень: он, как считается, предназначен для определения полудня т. е. времени дня, когда Солнце достигает наивысшей точки⁶. Последнее утверждение можно легко проверить. Для этого нужно посмотреть по прямой линии от большого («опорного») камня и ожидать момент, когда Солнце зависнет над азимутальным камнем. Д. Никитенко таким образом удалось установить 12 часов 15 минут, что очень близко к абсолютному полудню⁷ (рис. 3). А может кому-то повезет «поймать» еще более точную позицию Солнца в зените?

Рис. 3. Вычисление точки полудня посредством камня [28].

 

Как отмечалось выше, по версии Л. Климки, два камня, находящиеся на юге от опорного, обозначают направление на точку восхода Солнца на праздник Расос (Купалье) или день летнего солнцестояния (солнцеворота). Теоретически, 25 июня Солнце должно восходить, если смотреть от опорного камня, над «камнями Расос» (см. рис. 4). При проверке этой гипотезы, независимому исследователю Д. Никитенко удалось выяснить, что предположение Л. Климки неверно: Солнце взошло далеко в стороне от установленных камней. Поэтому все еще остается загадкой, что же они значат, какой праздник года обозначают, если вообще обозначают? [28].

Рис. 4. Восход солнца в день весеннего равноденствия. Фото Д. Никитенко [28].

 

В уже упомянутой статье «Этнокосмология древних балтов», Л. Климка описывает и «весьма интересное в палеоастрономическом аспекте культовое сооружение у городища Имбаре (Кретингский район)» [12, с. 40]. Сооружение представляет собой круг из валунов, в центре которого был расположен камень (рис. 5), сплошь покрытый небольшими углублениями искусственного происхождения⁸ (это один из кандидатов в «кругообразные системы из валунов») [12, с. 40]. Некая валунная конструкция в Кретингском р-не (у д. Ужпелькяй) упоминается Л. Климкой в разные годы [24, с. 84–85; 25, с. 154]. В 1989 году он приводит и ее схему (см. рис. 6). Каждый раз, однако, ее описание сильно разнится между собой, поэтому говорить, что описан один и тот же объект, мы не можем [25, с. 154].

Рис. 5. Центральный камень городища Имбаре. Автор фото: В. Дугулис (1984) [33, с. 28].

 

Рис. 6. Центральный камень культового сооружения у городища Имбаре и схема части комплекса (на схеме отмечено 8 или 9 камней) [24, с. 90].

 

О количестве камней в комплексе сведения также противоречивы: на схеме 1989 года отмечено 8 или 9 камней, в более поздних статьях можно встретить информацию, что их 11⁹ (если, конечно, описан тот же самый объект). Сравните с находкой валунной группы у д. Ужпелькяй Кретингского р-на¹⁰: «Четыре больших валуна там обозначали стороны света, а семь образовывали как бы стенки, заслоняющие места восхода и захода солнца на горизонте. Лучи восходящего солнца в центр круга попадали лишь через узкие щели в стенке в утренние часы на Юрьев день¹¹ и Велинес¹². Таким образом, можно предположить, что рядом с могильником выложена своеобразная модель Мира. В центре круга во время похорон раскладывали ритуальный огонь. Прах из кострища через промежуток, оставленный для входа лучей солнца с утра на Велинес, переносили и высыпали в яму могилы или на место захоронения. Ритуал, несомненно, имел своей целью укрепление связей между реальным и мифическим мирами. Здесь важна даже многозначительность литовского слова kurti¹³. Каменные сооружения, имеющие аналогичный смысл модели Мира, вблизи захоронений также были обнаружены латвийскими археологами» [25, с. 154].

Еще один объект, упомянутый Л. Климкой, указан просто как «Tryškiuose» или камень у д. Трышкес в Тельшяйском уезде [22, с. 80–87]. Информация о нем чрезвычайно скупа. Исследователь В. Василявичус увидел в узоре лунок на камне у д. Трышкес «утку или лебедя», либо же какое-то, неинтерпретированное автором, созвездие. В. Василявичус пишет, что «в Трышкес у моста лежит большой камень на верху которого выбиты 37 ямок диаметром 1–2 см. Возможно это лунный календарь – 37 ямок составляют два его цикла»¹⁴ [38, с. 3]. Центральный камень с лунками (рис. 7) здесь не единственный, вокруг него в разных направлениях невдалеке находятся еще три валуна.

Рис. 7. Камень с лунками у д. Трышкес [38, с. 3].

 

Стоит отметить, что здесь, скорее всего, упоминается так называемый Метонов цикл¹⁵, который в календарной традиции составляет 19 лет, причем два цикла составляло бы 38 лет, а не 37¹⁶. Однако литовские исследователи здесь взяли за основу именно 18 и на основании этого предположили, что общее число лунок на камнях повторяет лунные циклы: 18–37–75 [3, с. 130; 38, с. 3]. Вероятно, авторы основывались на доступных в СССР данных Дж. Вуда, который пишет о том, что для того, чтобы Луне перейти из одного «положения Высокой Луны» в «положение Низкой Луны» нужно 9,3 года, а весь цикл Луна завершает за 18,6 года [6, с. 130–148]. Тогда 18,6 * 2 = 37,2, а 18,6 * 4 = 74,4, отсюда, наверное, и числа 18–37–75¹⁷. Но даже цикл в 18,6 года – сугубо астрономическое значение, неудобное для построения календаря, и смысл определения этой дробной цифры не слишком ясен. К тому же это ненаблюдаемая величина. В любом случае, работ, которые бы обосновали или опровергли «календарную гипотезу» на сегодняшний день так и не появилось – это и понятно, ведь, предположение более чем спорное. Да и таких закономерностей по количеству лунок, по крайней мере на территории Беларуси, пока не выявлено (на большинстве известных камней обнаружилось меньше 18 лунок). Кстати, подобные идеи развивались и в Латвии археоастрономом-любителем В. Гравитисом с коллегами, на основании того, что некоторые валуны с лунками местным населением назывались Лунными¹⁸ [16, с. 8–9]. Таким образом, камень у д. Трышкес, с нашей точки зрения, – один из самых спорных археоастрономических объектов в Литве и, скорее всего, к таковым его относить вообще неправомерно.

Упоминается еще как минимум один похожий камень. Он был найден возле поселка Барагинес Мариямпольского уезда. На нем могла быть изображена Большая Медведица или звездное небо [14, с. 4]. Никаких иных данных о нем нам обнаружить не удалось. Всего же таких «камней-календарей» (не совсем корректный термин литовских исследователей) или камней с созвездиями на территории Литвы насчитывается, по разным оценкам, до 10 [5, с. 231–251]. Они также есть в Кайшядорском, Шяуляйском, Кельмеском и Скуодасском р-нах Литвы [19, с. 60; 20, с. 343–350]. Буквально несколько строк авторы посвятили и еще одному «камню-календарю» на острове Паэжере (Paežeriai) Вилкавишкского р-на [22, с. 87]. Камень из розового гранита, размерами 2 х 1,6 х 0,8 м, с плоской вершиной. На нем расположено более 50 лунок¹⁹, диаметром 3–5 см и глубиной 1–2 см [30]. Отмечается, что «до наших дней здесь сохранилось место природных наблюдений, языческих культов, древних верований и обрядов»²⁰ [22, с. 87].

Еще один кандидат в «кругообразные системы из валунов» – каменные выкладки на полуострове озера Плателяй (Platelių), на круглом холме рядом со старым поселением, называемым Свенторкалнис²¹ (Sventorkalniu) – см. рис. 8 [24, с. 92]. Чуть больше информации о нем приводит Л. Василявичус²²: «В Литве, в 3 км к западу от озера Платяляй, у деревни Гилейчяй находится большой холм. С высоты птичьего полета видны пять концентрических овалов, выделенных более темными контурами. Внутренний диаметр имеет 120 м, внешний – 200 м. Расстояние между кольцами около 20 м. Предназначение этих колец и овалов не ясно. Аналогичное сооружение, окруженное кругом из рвов, было обнаружено в Баварии у слияния рек Исар и Данубе. Во время археологических раскопок были выявлены четверо ворот, ориентированных на точки восхода Солнца в летнее и зимнее солнцестояние. Сейчас это место известно как Унтерберг-Кюнзинг. Сооружение датировано серединой V тыс. до н. э. и является палеоастрономическим памятником» [4, с. 274].

Рис. 8. Камни на полуострове озера Плателяй [35, с. 237–238].

 

Теперь рассмотрим объект, который в русской транскрипции назван как Стабила или Стабине (очевидная связь с stabakūlis²³ т. е. вертикально стоящими камнями, название которых происходит от литовского слова stabas «сакральный камень, идол» и stabs «столб»). Первые данные об этом сооружении приводит Л. Климка в 1989 году: «интересно устройство из огромных камней, расположенное на холме Стабила в Шилальском районе²⁴, о тайне его предназначения еще не сообщалось» [24, с. 92]. В 1994 году тот же автор уже пишет о том, что в этом сооружении можно «проследить некоторые астрономические азимуты»²⁵ [26, с. 16]. Удалось обнаружить довольно подробное описание этих камней из более поздних публикаций [21, с. 143–144; 25, с. 146–147; 36, с. 337–342]. В частности, говоря о работе в полевом сезоне 1994–1995 годов, В. Вайткявичус, называет их «одним из самых известных палеоастрономических памятников в Литве». Он пишет, что им установлено, что в местности Стабине (в лесу Вайтименай, Таурагский уезд) находится не просто несколько мифологических камней (AR 1181), а не менее 20. Камни разного размера лежат в том же самом порядке протяженностью несколько сот метров и ориентированы по направлению «восток – запад» (рис. 9) [36, с. 337–342].

Рис. 9. «Устройство» из камней на холме Стабила [32].

 

Согласно электронному регистру культурного наследия Литвы, в местности под названием Стабине среди множества крупных и мелких камней выделяется пять групп валунов, выложенных по направлению «восток – запад», первую из которых, наиболее отдаленную на восток, составляют 6 камней. Самый крупный из них камень имеет название Чертов Стол или Стол Вяльняса – это крупнозернистый розовый гранит неправильной прямоугольной формы, имеющий примерно 2,15 м в длину по направлению «восток – запад», до 1,2 м в ширину, и 0,75–1,1 м в высоту от поверхности земли, на верхней ровной поверхности которого имеется естественное углубление размером 16 x 10 см и до 5 см в глубину, своей формой напоминающее «подкову». Рядом с этим камнем, параллельно с ним, лежит осколок камня около 1,7 м в длину по направлению восток-запад и 0,55 м в ширину, и до 1 м в высоту, около 14 м на запад от этой группы камней лежит другой камень – серый гранит средней зернистости, размером 1 x 0,7 м по направлению «восток – запад» и до 0,5 м в высоту, от которого, примерно в 40 м в западном направлении обнаружена другая группа, состоящая из трех камней размерами примерно 2,6 x 1,55 x 0,35, 1,8 x 0,8 x 0,7 и 1,6 x 1,75 x 0,3 м, еще примерно через 20 м в западном направлении найден камень – розовый гранит средней зернистости длиной примерно 1,45 м и шириной до 1,4 м, и до 0,9 м в высоту, называемый Креслом Черта (Вяльняса) или Троном Кривиса (рис. 10). Последний камень, более всего удаленный на запад, в длину около 1,8 м по направлению восток-запад, 0,8 м в ширину и 0,6 м в высоту находится через 52 м в западном направлении от последнего [32].

Рис. 10. Кресло черта (Вяльняса) в структуре Стабине [32].

 

Позже Л. Климка уточняет, что всего тут 26 камней и выдвигает предположение, что возможное астрономическое значение этого скопления свидетельствует о том, «насколько важно было для балтских племен делить год на четверти и на этом основании составлять свой земледельческий календарь». В природе в это время происходят отчетливые осенние изменения. Передышку от работ называли Алутинис, Рагаутувес, Коштувес. В литовских традиционных календарных обрядах и обычаях должны присутствовать следы древнего праздника равноденствия. А этнограф Людвик Юцевич один раздел в своих трудах назвал «Проба пива (Алутинис)». Он пишет: «В день 21 сентября по старому календарю выпадает праздник Св. Матеуша Апостола, патрона Литвы и Жмуди. Торжество отмечается едва не во всех приходских костелах. Каждый деревенский хозяин устремляется к святыне Господней, а после окончания богослужения, всех своих знакомых, приятелей и родственников приглашает к себе на пробу пива, которое обычно пьется с обильным возлиянием на скатерть, окроплением двери, окон и углов дома» [21, с. 143–144].

Теперь перейдем к системе камней Вижуонай-Озе (Vyžuonų ozo) в Утенском уезде на северо-востоке Литвы. Наиболее раннее упоминание, которое нам удалось найти об этом комплексе, относится к 2003 году [15, с. 22]. В полукилометре от г. Вижуонай, в направлении Купишкис, находится Виселичная гора (Kartuvių kalnas), которая, постепенно понижаясь, переходит в хребет, называемый геологами озами²⁶. Здесь расположено несколько крупных камней диаметром до 1,5 м, сгруппированных в два кластера. В первом из них – 11 камней (см. рис. 11). Вторая группа, менее упорядоченная, – это валуны в самом конце хребта и их также 11.

Рис. 11. Камни системы Вижуонай-Озе (первая группа) [25, с. 151–154].

 

Более полная информация о Вижуонай-Озе стала появляться в литовской печати после 2007 года, видимо, с проведением каких-то дополнительных обследований [23, с. 95–98; 25, с. 151–154]. Уточнялось, что два камня (6 и 11) лежат на оси «север – юг», на той же линии лежат и валуны №1–4. Еще одна линия (валуны 8–11) направлена по азимуту на восход солнца в день летнего солнцестояния (22 июня). В Литве праздник в его честь носит название Rãsos (Rasa, Rasos šventė) или Расос. А если провести воображаемую линию через 4 и 9 камни, она укажет на восход солнца в день зимнего солнцестояния (22 декабря). 24 декабря в Литве празднуется Kūčios или Сочельник (по католической традиции), а 25–26 декабря Kalėdos (Каляды) или Рождество (по католической традиции). Все это, по мнению авторов, свидетельствует о тенденции создателей «каменной обсерватории» указывать на некоторые ключевые точки года, считавшиеся праздничными. Упоминается, что здесь можно найти зафиксированными и крайние азимуты луны.

В 150 м на северо-восток есть еще одно скопление из одиннадцати камней, среди которых несложно выделить камни, фиксирующие направления сторон света. Отмечается также, что на одном из камней есть канавка, но ее направление не приводится.

Авторы признают, что к отмеченным ими направлениям нужно относиться с осторожностью, так как камни в результате эрозионных процессов значительно обросли дерном и ушли в почву, а также могли пострадать в результате ведущейся здесь некогда добычи гравия [25, с. 151–154].

По состоянию на 2009 год объект археологами еще не обследовался, а более поздних данных нам обнаружить не удалось. В то же время зафиксирована легенда, что когда-то здесь поклонялись ужу Вижа (Vyžo), а в городском костеле Святого Георгия находится его вмурованная в стену каменная голова (рис. 12). П. Тарасенко полагает, что это остаток солнечного культа. По его данным, когда-то камень из стены лежал на Виселичной горе в 2 км от местечка у дороги на Дебейки. Люди покланялись камню и когда строили костел, то камень вмуровали в стену и само место приобрело названия камня-ужа [31, с. 47]. А посланник Венеции Яроним Липоман в 1575 году писал, что некоторые литовцы остаются язычниками и преклоняются перед солнцем, ужами и лесами [31, с. 48].

Рис. 12. Каменная голова ужа Вижо в костеле Святого Георгия [31, с. 47].

 

Обилие легенд, сказок и преданий о Виселичной горе и ее окрестностях, где также находят много камней с углублениями, позволяет сделать предположения о немаловажной роли этого места и, вероятно, системы из камней, у здешнего населения. Может быть здесь существовал важный религиозный и культовый центр?

Первая каменная фигура²⁷ Вижуонай имеет только 4–5 м в диаметре. Из-за небольшого расстояния между камнями нельзя точно измерить азимуты на места восхода или захода солнца на горизонте. Круг из камней схожего размера (и снова из одиннадцати камней) археологи обнаружили в деревне Ужпелькяй (Кретингский р-н), раскапывая курганный могильник III–VI вв. (см. выше). Возможно, похожее значение имеют и камни Вижуонос-Озе.

Рис. 13. Сравнение фигуры Вижуонай-озе (Утенский уезд, Литва) и камней на берегу озера Яново (Полоцкий р-н, Беларусь) [2, с. 20; 25, с. 151–154].

 

Интересно сравнить эту фигуру из камней с белорусскими Камянямi (Полоцкий р-н Витебской обл.). Обе фигуры напоминают скошенную букву «П», однако на озере Яново ее открытая часть ориентирована на северо-запад, а в Вижуонос-Озе – на юго-запад (рис. 13). Если предварительные расчеты верны, то и первый и второй комплекс может указывать на восход солнца в даты, приближенные ко дню летнего солнцестояния или же определять Купальский цикл. Это довольно популярное направление для древней астрономии, но почему нашими предками был выбран именно восход, а не закат – пока загадка. Возможно, закат бы показал, что искомый день уже наступил, а, узнав о его наступлении в самом начале дня, можно было как следует подготовиться и встретить его окончание уже во всеоружии…

Относительно того, почему могли использоваться «П-образные» сооружения, найти в литературе данных почти не удалось. Это могло быть связно или с удобностью наблюдения через определенные бока фигуры (астроном С. Ефимов обращает внимание, что бока буквы «П» дают 2 азимута от точки наблюдения к двум концам сооружения) либо с семантикой самого символа. Если высказывавшаяся нами ранее реконструкция для белорусских Камяней верна, то на восход Солнца из-за горы Городец (по азимуту 42°) не указывает ни одна из сторон каменной фигуры, значит, возможно, некую сакральную роль выполняла сама композиция, сочетание отдельных камней из боковых граней или ее символическая направленность [2, с. 9–26]. Белорусский исследователь Д. Скворчевский, обращает в этой связи внимание на важное значение близнечного цикла в купальской обрядности. В частности, он ссылается на мнение В. В. Иванова, который пишет: «С описываемым здесь культом у пруссов можно сравнить почитание в Риме близнецов в связи с «римским древом» Ficus Ruminalis, образом мирового дерева, или же так называемые […] священные столбы, представляющие в Спарте небесных близнецов. Эти символы изображались в виде Н или П (ср. П как знак созвездия Близнецов) и, как можно думать, были вариантами сходным образом изображаемых (стилизуемых) «двойных» («близнечных») деревьев, которые в разных традициях связывались с идеей плодородия, в частности и конкретнее – с близнецами» [9, с. 423].

Есть еще одна система камней на левом берегу Нёмана у д. Ионионис (Jonionių) Таурагского р-на недалеко от моста Меркине (см. рис. 14). Самые крупные камни здесь ориентированы на место восхода солнца на горизонте в дни равноденствия. Другие камни указывают на точки зимнего и летнего солнцестояния. Камни собраны в две группы, причем самый большой валун находится в центре одной из них (см. рис. 15). Числами на рисунке 15 указаны высоты более крупных камней, пунктирами – азимуты на места восхода и захода солнца на горизонте во время солнцеворотов и равноденствий в Дауглаукисе (Таурагский р-н), рядом с захоронениями II–III веков на бывшем святилище. В этом месте кострище окружают четыре небольших столба, которые обозначают направления «север – юг» и «восток – запад». Метафизическое предназначение таких сооружений – переправить душу умершего в мир усопших [25, с. 146–148].

Рис. 14. Камни у д. Ионионис Таурагского р-на [18].

 

Рис. 15. Схема двух групп камней у д. Ионионис Таурагского р-на [25, с. 147].

 

Внутреннее устройство бывших могил рядом с капищем также может иметь космологические черты. Для похорон могила обустраивалась таким образом, чтобы голова покойника была направлена в точку восхода или захода солнца, а в некоторых регионах Литвы – на местоположение Полярной звезды на горизонте перед тем, как взойдет солнце²⁸ [10, с. 92–105]. Для литовца мир («pasaulis») – «то, что под солнцем» („tai, kas po saule“). Чем дольше путь солнца по небесному своду от восхода до захода, тем теплее пора года. Отметив место восхода на горизонте столбом, камнем или запомнив какую-нибудь особенность рельефа, скажем, растущее вдали дерево, можно проследить годовой путь солнца²⁹. Летом Солнце восходит на северо-востоке (в центре ареала проживания балтов примерно по азимуту 45°), зимой направлено на юго-восток (крайний азимут 135°). Крайних положений дневное светило достигает в дни летнего и зимнего солнцестояний (22 июня и 22 декабря). На равноденствия (21 марта, 22 сентября) Солнце восходит ровно на востоке и садится на западе. Опыт азимутальных измерений все еще жив в отдаленных деревнях Литвы: «старые люди, смотря через окошко на краю стола³⁰, знают, где будет восходить солнце по утрам важнейших праздников» [25, с. 146–148].

В последние годы по отношению к этим камням используется название камни Иониониса³¹ (Jonionių akmenys) или же, если проводить параллели, их можно назвать и Яновыми камнями. Правда, не удалось узнать насколько это название аутентично. Кроме этого в интернете можно найти и информацию о том, что «камни образуют лунный календарь, центральная часть которого является астрономическими солнечными часами и сохранилась до наших дней» [18]. Но в литературе об этом скоплении таких данных мы не нашли.

В одной из статей Л. Василявичус ссылается также на некие «имеющие палеоастрономическое значение камни Петрикайчю» [4, с. 274]. Оказывается, обнаружены они были в полевом сезоне 1994–1995 годов. Л. Василявичусом было установлено место бывшего расположения ряда из 12 камней³² под названием Вясейле³³ в Келмском р-не. Оно находится в лесу в 100 м на юго-запад от построек усадьбы В. Мелиешюса в Петрикайчяй, на юго-западной стороне старой дороги Келме-Вайгува (теперь это лесная дорога). Здесь еще найдены осколки, по крайней мере, четырех камней, расколотых в 1926 году, и один нетронутый камень из этой группы. Все камни стояли в одном ряду общей протяженностью, по меньшей мере, 25 м в порядке убывания, на равном удалении один от одного. Самый высокий и крупный камень – «окаменевший» Молодой³⁴ находился в конце юго-западной части ряда. Весь ряд камней ориентирован по направлению северо-восток – юго-запад (42 (43)° – 222 (223)°). Л. Василявичус называет «одним из самых интересных из ныне известных палеоастрономических памятников в Литве». На расстоянии около 50 м на северо-запад от камней, во время выкапывания ямы для погреба на территории усадьбы В. Мелиешюса, были найдены скелеты человека и коня, наконечник копья. Еще через 150 м на северо-запад от камней, на песчаном холмике, еще до Второй мировой войны здесь были найдены 3 или 4 каменные топорика с отверстиями для рукоятки [36, с. 341].

Кроме уже упомянутых, в статьях литовских исследователей встречаются и другие ссылки на палеоастрономические композиции: «систему камней на жертвенной горе Гандинга (Gandingos)» [24, с. 92]; «ряд из 7 камней, находящийся на склоне горы Гайдкальнис в Крикляй (Шяуляйский р-н, AR 1016)» [36, с. 341–342], «полукруг из 26 камней, расположенный в 40 м на северо-запад от мифологического камня Леванишкяй (AR 640, Молетский р-н)» [36, с. 341–342] и др.

Обсуждение

Все вышеизложенное поднимает вопрос о критериях, определяющих хоть какую-либо правомерность отнесения найденных исследователями камней к разряду астрономических. Основываясь на них, можно было бы обратить внимание на камни, которые ранее не связывались с астрономией или пересмотреть в этом ключе уже известные ранее объекты. К таким факторам мы бы отнесли:

1. Визуально выявляемая симметрия или некая закономерность в расположении валунов

Камни могут быть ориентированы в линию, круг или установлены вертикально. В Беларуси известно несколько «окаменевших свадеб», которые, в теории, также могут быть выстроенными в цепочку валунами (в Зельвенском, Браславском, Лидском и других р-нах). Например, у д. Луни Браславского находится группа из семи валунов: окаменевшая свадьба, которую по легенде прокляла некая старая женщина [13, с. 61–63]. Сведений о таких «свадьбах» немного, а направленность камней в них до настоящего времени в Беларуси никто не определял. Однако, по словам геолога В. Ф. Винокурова, ориентация камней может возникнуть случайно в результате действия ледника или хозяйственной деятельности человека по рекультивации земель. В этом случае можно обращать внимание еще и на породу – человек мог специально выбирать валуны, исходя из их формы, цвета или каких-либо иных особенностей³⁵.

2. Наличие о камнях легенд и преданий

В идеале в этих преданиях могут быть обнаружены космологические мотивы (появление на камнях оленя с «чудесным венком», «золотой коронки», «серебряного клубочка» и т. п.)³⁶. Как уже отмечалось выше, вертикально стоящие камни в Литве называют stabakūlis. Часто с ними связаны и какие-либо мифологические сюжеты [7, с. 56–57; 31, с. 11]. Аналогичные «стоящие» камни, есть и в Беларуси (д. Хведевичи Сморгонского р-на, д. Красники/Бояры Докшицкого р-на, д. Орляны Сенненского р-на³⁷ и др.). Пожалуй, самый известный из них – Стёп-камень в Докшицком р-не. О связи его названия со stabakūlis уже писалось [2, с. 46–47]. Интересно, что возле Степ-камня был обнаружен целый сакральный комплекс, где также был установлено массивный столб или идол [8, с. 262–267]. Следующим, вполне логичным шагом, было бы рассмотрение этой группы в качестве возможного археоастрономического объекта.

3. Датировка объекта на основании археологических раскопок или его шурфовки

К сожалению, большинство исследователей-археоастрономов и в Литве, и в Беларуси являются энтузиастами. Организовать полноценные археологические раскопки или шурфовку не всегда удается, но это возможно, если подготовить грамотное обоснование своих идей и представить его на суд специалистов. Таким образом автору данной публикации удалось заинтересовать представителей Института истории Академии наук Беларуси, и они провели шурфовки двух различных объектов (одного из некогда стоящих вертикально³⁸ камней на оз. Яново и в урочище Купа Оршанского р-на Витебской обл.). Но нужно учитывать, что шурфовки и археологические раскопки на камнях, служивших в прошлом святилищами, могут не выявить ни культурного слоя, ни каких-либо, подлежащих датировке, артефактов. Кроме того, до настоящего времени, в Беларуси, обнаруженные при раскопках святилища из камней (в том числе и ориентированные по сторонам света) и сакральные комплексы никак не интерпретированы в археоастрономическом ключе. Но была ли в них заложена астрономическая функция? Использовали ли их в наблюдениях? Или ориентация была важна лишь как элемент традиционного восприятия пространства?

Выводы

Как видно из настоящего обзора, степень проработанности астрономического значения каменных комплексов на территории Литвы колеблется от достаточно серьезных, до практически полного отсутствия какого-либо внятного объяснения их предназначения. Не всегда понятны все критерии, которыми руководствовались авторы при их выборе, не всегда на местности были проведены наблюдения за реальным положением Солнца, Луны или ярких звезд, на кульминации которых могли указывать те или иные камни. В то же время некоторые из рассмотренных объектов могут представлять интерес для дальнейшего изучения. Хотелось бы, чтобы и белорусские ученые и археоастрономы-любители действовали чуточку смелее и по-новому взглянули на некоторые, уже ставшие привычными, каменные комплексы. Конечно, никто не говорит о том, что в «археоастрономические» нужно записывать все без разбора ориентированные камни, никто не отменял проверок и перепроверок выдвинутых гипотез на местности. Для полноценного зачисления в древние астрономические обсерватории, кроме соблюдения нескольких довольно простых условий, нужно еще обладать широким кругозором и, в какой-то мере, даром научного предвидения, выхватывая из окружающего пейзажа и бесформенных груд валунов те единственные, которые служили нашим предшественникам в календарных целях…

Примечания

1. В литовских работах чаще других использован термин «палеоастрономический».

2. Поселок здесь назван Stakliškių.

3. Административно-территориальная единица деления Литвы, дословный перевод – «околица».

4. Здесь и далее – перевод с литовского Ю. Внуковича, если не указано иное.

5. Аналог белорусского Ивана Купалы или Купалья.

6. Мы уже писали о некой постройке на озере Богино, упоминаемой у В. Ластовского, в окошко которой луч солнца падал ровно в полдень [2, с. 35–44]. Но ее существование пока ничем не подтверждено.

7. 20 марта он наступает в 12:26.

8. Всего на нем, по разным оценкам, от 65 до 75 лунок [34, с. 72].

9. В. Вайткявичус пишет минимум о трех камнях на городище Имбаре [33, с. 28].

10. Автор пишет, что камни обнаружили археологи, раскапывая курганный могильник III–VI вв., однако «городище Имбаре» не упомянуто [25, с. 154].

11. Юрьев день – 23 апреля. В этот день обычно проводили обряд первого выгона скота. Центральная линия на городище Бируте в Паланге также позволяла установить эту дату.

12. Праздник в честь предков Деды традиционно отмечают в конце октября – ноябре, после сбора урожая. В католической традиции он приурочен ко Дню всех святых и отмечается на следующий день – 2 ноября.

13. Разжигать, разводить костер; создавать, творить; основывать, утверждать (прим. Ю. Внуковича).

14. Перевод А. Зайцева.

15. Метонов цикл – промежуток времени в 6939 дней 14 часов 15 минут (19 лет), служащий для согласования продолжительности лунного месяца и солнечного года в лунно-солнечном календаре. Календарь, основанный на Метоновом цикле, содержал 12 лет по 12 месяцев и 7 лет по 13 месяцев (со вставным месяцем). 125 месяцев были «полными» – по 30 суток, а остальные 110 «пустыми» – по 29 суток.

16. К тому же нет критерия, который был универсальным для определения количества лунок, выбитых на камне и у большинства исследователей по каждому камню число лунок немного отличается. Иногда используется понятие «спорная лунка», которая может указываться в скобках или отдельно от основных. Именно поэтому говорить однозначно, что на камне 37 или, скажем, 40 лунок, в большинстве случаев, нельзя.

17. Здесь уже видна произвольность округления авторов – 37,2 округляется до 37, а 74,4 до 75. Странно также, что пропущено значение 18,6 * 3 = 55,8 то есть, по логике авторов, 55 или 56 лунок. Возможно, на тот момент таких камней просто не нашлось в Литве.

18. В одном случае (для валуна, расположенного западнее г. Гробиня) В. Гравитис для своих астрономических выкладок использовал не лунки, а трещины на камне (хотя на том же самом камне были и лунки). А на камне у усадьбы Каки, названном Лунным, было найдено 72 лунки и линия. Число 72 тут также может быть близко к 74, упомянутому в концепции «кратных лунных циклов» В. Василявичуса, но нет никаких сведений, что последний был знаком с работами В. Гравитиса.

19. Данных о том, почему его посчитали календарем, найти не удалось. Можно лишь высказать предположение, что число лунок на нем близко к 18,6 * 3 =55,8 т. е. 55 или 56.

20. Перевод А. Зайцева.

21. Можно перевести как Святой Холм или Святая Гора.

22. Удивителен пример В. Василявичуса с белорусскими «Камянями», приводимый им в рассматриваемой здесь статье. Указано, что «ось культового сооружения совпадает с точкой восхода солнца на утро Купалы (летнего солнцестояния) над вершиной горы Волотоука, за Яновым озером» [4, с. 274]. Здесь, к сожалению, все перепутано. Сам Э. Левков предполагал, что Солнце не восходит, а заходит за этой горой и служит для празднования Купальской ночи. Утром 22 июня солнце никак не может оказаться над Волотовкой, так как восходит совсем в другой стороне. Наши исследования показывают, что восход действительно мог учитываться, но не 22 июня, а 25 мая [2, с. 9–26].

23. Археолог П. Тарасенко выдвигает вполне обоснованную гипотезу, что стабакулисы – это и есть «наши» менгиры [31, с. 20].

24. Таурагского уезда.

25. Интересно, что в этой публикации, говоря об палеоастрономических памятниках, Л. Климка пишет и о неком сооружении на берегу оз. Дрисвяты (Drūkšių ežero kranto). По всей вероятности, речь идет об «лжеобсерватории», которая уже разбиралась нами ранее [2, с. 27–34].

26. Чаще всего озы имеют ледниковое происхождение: в огромную расщелину льда попадает моренный гравий и другие мелкие наносы. Отсюда и название места – Вижуонай-Озе.

27. У автора – круг, но на схеме фигура не слишком напоминает круг.

28. Строго говоря, если под Полярной звездой понимается то же, что и сейчас, то направление на нее – это просто север и от времени суток оно не зависит (прим. астронома С. Ефимова).

29. В Беларуси нам пока удалось найти лишь одно достоверно зафиксированное сообщение такого рода, но для этих целей использовалось не Солнце, а созвездие Плеяды. Т. Авилин записал в Слонимском р-не Гродненской обл. следующее: «У нас напроцi хаты iгруша расла, бабуля мая, нябожчыца, выходзiла на вулiцу зрання, гаварыла: «Сiтко ўжо высока над iгрушай – нада ўставаць». Часоў жа раней не было, дык глядзелi з якога боку ад iгрушы Сiтко, так час вызначала» [1, с. 117].

30. Вероятно, тут имеется в виду следующее: стол в литовских и белорусских хатах всегда стоит в покути, т.е. в углу стен с двумя основными (единственными) окнами (прим. Ю. Внуковича).

31. Ионионис (Ян, Иван) – аналог нашего Ивана Купала. После крещения этот праздник был связан днем рождения Иоанна Крестителя.

32. 9 стояли, а остальные лежали [31, с. 10].

33. Лит. диал. veseilė «cвадьба» (примечание Ю. Внуковича).

34. Жених. Под другим данным также были камни «молодая», «сват» и т. д. [31, с. 10].

35. Можно вспомнить и про знаменитые сарсеновые камни Стоунхенджа.

36. Теоретически, могли бы даже сохраниться и прямые указания на использование камней для астрономических вычислений. Например, похожая запись известна про Камянi на озере Яново Полоцкого р-на.

37. Местные жители этот камень называли Клин, под таким названием он и попал в официальные документы.

38. К моменту раскопок он уже был повален и лежал на земле.

Литература

1. Авiлiн Ц. Памiж небам i зямлей: этнаастраномiя. Мiнск: Тэхналогiя, 2015. – С. 117.

2. Бутов И. С. Звездные камни. Минск: Регистр, 2017. 208 с.

3. Василявичус Л. Девичья рубашка на «звездном камне» // Отечество: краеведческий альманах. Вып. 18. М., 2000. – С. 125-133.

4. Василявичус Л. Камни чародеев // Мегалиты русской равнины. М.: Вече, 2009. – С. 274.

5. Культавыя валуны са штучнымі паглыбленнямі на Беларусі / В. Вінакураў, Л. Дучыц, Э. Зайкоўскі, А. Карабанаў // Гістарычна-археалагічны зборнік. Мiнск: Інстытут гісторыі Нацыянальнай акадэміі навук Беларусі, 2003. Вып. 15. – С. 231-251.

6. Вуд Дж. Солнце, Луна и древние камни. М.: Изд-во «Мир», 1981. – С. 130-148.

7. Живые озера. Литовские народные предания / подг. и перевела Бронислава Кербелите. М.: Форум, 2015. – 112 с.

8. Зайковский Э. М. Вiлiя – сакральная рака балтаў i славян // Матэрыялы пр археалогii Беларусi. 2002. №5. – С. 262-267.

9. Иванов В. В. Труды по этимологии индоевропейских и древнепереднеазиатских языков. Т. 2: Индоевропейские и древнесеверокавказские (хаттские и хурритские) этимологии. М.: Знак, 2008. – С. 421-424.

10. Йовайша Э. Мировоззрение балтов по данным пространственного ориентирования и внутреннего устройства погребений центральной Литвы I–IV вв. // Vakarų baltų archeologija ir istorija. Klaipėda, 1989. – С. 92-105.

11. Климка Л., Шлапкаускас В. Обзор источников палеоастрономических знаний в Литве // Становление науки и научных коллективов Прибалтики: тез. докл. XIV Прибалт. конф. по истории науки. Рига: Зинатне, 1985. – С. 290.

12. Климка Л. А. Этнокосмология древних балтов // Наш радавод: Матэрыялы мiжн. навук. канф. «Царква i культура народаў Вялiкага княства Лiтоўскага i Беларусi XIII – пач. XX стст.» (Гродна, 28 верасня – 1 кастрычнiка 1992 г.). Гродно, 1992. Кн. 4. Ч. 1. – С. 37-44.

13. Культавыя i гiстарычныя валуны Беларусi / А. К. Карабанаў [i iнш.] Мiнск: Беларус. навука, 2011. – 235 с.

14. Строганов Ю. В лесу нашли звездный камень // Труд. 1999. 3 марта. – С. 4.

15. Butrimas A., Jovaiša E. Lietuva iki Mindaugo. Vilnius: Elektroninės leidybos namai, Vilniaus dailės akademijos leidykla, 2003. – P. 22.

16. Eniņš G. Noslēpumaino bedrīšu akmeņi // Rīgas Balss. 1994. gada 6. oktobrī. – 8-9 lpp.

17. Grāvītis V. Laukakmens ar senām iecirstām zīmēm // Dabas un Vēstures Kalendārs 1979. gadam. Riga: Zinātne, 1978. – 123-126 lpp.

18. Jonionių akmenys // Pamatyk Lietuvoje [Elektroninis šaltinis] – Prieigos režimas: https://pamatyklietuvoje.lt/details/jonioniu-akmenys/100. Prieigos data: 21.03.18.

19. Černiauskas M. Gaštynų megalitinis paminklas // Mokslas ir gyvenimas. 1974. Vol. 7. – P. 60.

20. Klimka L., Vaitkevičius V. Laukagalio apeiginis akmuo // Paparčių ir Žaslių apylinkės. Kaišiadorys, 1997. – Pp. 343-350.

21. Klimka L. Lietuvišku̜ju̜ švenčiu̜ rate. Vilnius: Leidykla «Žara», 2009. – P. 143-144.

22. Klimka L. Mįslingieji „astronominiai“ akmenys // Lietuvos dangus-1995. Vilnius: TFAI, 1995. – P. 80-87.

23. Klimka L. Mįslingieji Vyžuonų akmenys // Vyžuonos. Kraštas ir žmonės. Utena: Utenos Indra, 2007. – P. 95-98.

24. Klimka L. Paleoastronomija kuršių dvasinėje kultūroje // Lietuvos pajūrio žemės viduramžiais. Vilnius: „MOKSLAS“, 1989. – P. 73-93.

25. Klimka L. Tradicinių kalendorinių švenčių semantika. Vilnus: Vilniaus pedagoginio universiteto leidykla, 2009. – P. 143-172.

26. Klimka L. Tikslieji mokslai Lietuvoje: istorinė apžvalga. Kaunas: Šviesa, 1994. – P. 16.

27. Kotlarczyk J. Kalendarzowe aspekty organizacji przestrzeni kultowej stanowiska w Odrach // Wierzenia przedchrzescijanskie na ziemiach polskich. Gdansk, 1993. – S. 128-135.

28. Nikitenkos D. Purmaliai // Klaipėdos keleivinis transportas [Elektroninis šaltinis] – Prieigos režimas: http://www.klaipedatransport.lt/lt/Purmaliai-97. Prieigos data: 21.03.18.

29. Noreikiškių akmenys, vad. Laumių akmenimis // Kultūros vertybių registras [Elektroninis šaltinis] Prieigos režimas: https://kvr.kpd.lt/#/static-heritage-detail/20224716-366f-474c-b4b1-54c42a1b48c6. Prieigos data: 02.04.18.

30. Paežerių akmuo su dubenėliais // Kultūros vertybių registras [Elektroninis šaltinis] Prieigos režimas: https://kvr.kpd.lt/#/static-heritage-detail/20224716-366f-474c-b4b1-54c42a1b48c6. Prieigos data: 02.04.18.

31. Tarasenka P. Pėdos akmenyje (Lietuvos istoriniai akmenys). Vilnus: Valstybinė politinės ir mokslinės literatūros leidykla, 1958. – 84 p.

32. Vaitimėnų akmenys, vad. Stabinės akmenimis // Kultūros vertybių registras [Elektroninis šaltinis] Prieigos režimas: https://kvr.kpd.lt/heritage/Pages/KVRDetail.aspx?MC=3458. Prieigos data: 21.03.18.

33. Vaitkevicius V. Studies into the Balts’ Sacred Places. BAR International Series 1228. 2004. – P. 28.

34. Vaitkevičius V. Imbarė // Senosios Lietuvos šventvietės. Žemaitija. Vilnus: Diemedžio leidykla, 1998. – P. 71-73.

35. Vaitkevičius V. Pusiasalis kumelkaktė // Senosios Lietuvos šventvietės. Žemaitija. Vilnus: Diemedžio leidykla, 1998. – P. 237-238.

36. Vaitkevičus V. Mitologinių ir sakralinių objektų žvalgymai 1994–1995 metais // Archeologiniai tyrinėjimai Lietuvoje 1994 ir 1995 metais. Vilnius: Lietuvos istorijos instituto leidykla, 1996. – P. 337-342.

37. Vaitkevičus V. Žmonės, pavirtę akmenimis // Liaudies kultūra. 1995. № 2. – P. 13-25.

38. Vasilevičus L. Apie ką tyll akmenys // Veidas. №32. 1994. – P. 3.

Автор выражает благодарность Лилии Якубенока, Владу Гуще, Александру Зайцеву, Юрию Внуковичу и Евгении Лис за помощь в подготовке этого материала.

Опубликовано: Бутов, И. С. Археоастрономические памятники Литвы / И. С. Бутов // География: развитие науки и образования. – СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2019. – Т. II. – С. 514–534.